Городское фэнтези

Для изготовления свитков после долгих раздумий он выбрал Ментальный Барьер, окружающий колдующего кольцом психической защиты. При попытке пересечь границу нарушитель испытывал неприятные чувства: страх, растерянность, непонятную тревогу, душевную усталость и т. п. Заклятие было многопрофильным, для каждого случая существовал свой вариант формулы. Для начинающих волшебников учебники по Жёлтой магии советовали тренироваться на облегчённом варианте заклинания, внушающем беспокойство. Правда, те же…

Неопределённо хмыкнув, Эрик запер дверь и вынул телефон из тумбочки. После бодрого аккорда хита прошлого года приятный женский голос сообщил о наличии входящего. – Во, и у тебя такая же дребедень! Действительно, вычленить что-либо осмысленное в мешанине типа 7 e*u14?)3z.k;n@+ не представлялось возможным. – Мне и раньше пару раз подобное приходило. Наверное, глюк. – Мне впервые, – признался Эрик. – Но ничего удивительного, «труба» настроена так, что автоматически затирает сообщения со сроком…

Мой Маленький Тайный город Тайный город – цикл фантастических романов российского писателя Вадима Панова, рассказывающий о т. н. «другой» Москве, где обитают последние представители давно исчезнувших земных цивилизаций, образовавшие Великие Дома могущественных магов. из Википедии Вот так всегда – Москва, Москва, а вы что думаете, в нашем городке по-другому? Тайный город – это не параллельный мир, он существует здесь и сейчас, просто спрятан, замаскирован от глаз простых обывателей.…

Люди звали кота Кругляшом – то ли за лунообразную морду, то ли за идеальную округлость сытого живота. Кругляш верховодил в Старой Кошарне так давно, что никто из десятка-другого нынешних ее обитателей не помнил другого вожака. О том, чего ему это стоило, знали только старые шрамы, которые можно было бы нащупать под слоем густой шерсти на голове – если бы, конечно, Кругляш дал кому-то себя погладить, – откушенный кончик уха и всегда смотрящий налево ободранный хвост. На крыльцо высунула морду Пеструшка –…

– Как она? – Девушка обернулась к только что зашедшему в дом полковнику. – Хуже. Швы загноились. – Виктор Матвеевич покачал головой. – Скорей бы уже. Сейчас мужчина был согласен на все, лишь бы спасти внучку. Его не пугала перспектива воспитывать зверя, ведь кроме этой крошки у него никого не было. С каждым днем надежда все таяла. Тем более, что областные врачи (удалось связаться через зашифрованные военные каналы) отказали им в приеме. – Она все равно умрет. Такое не лечится. – Как заученное…

Эд тогда вышел из вагона и спокойно и, как всегда не спеша, направлялся к стоянке такси. – Дяденька, копеечку дайте, – мальчик острижен наголо, одет в рванье и от него дурно пахло, – Есть хочу, а хлеба купить не за что. Эд посмотрел на мальчика: бомж – бомжом, как и на остальных вокзалах. Таких полно в последнее время. Дракон молча отвернулся, давая понять бомженку, что денег тот не допросится. Но парень оказался настырным: – Слышишь, мужик! Я тебе говорю! Денег дай! Для таких, как…

– Cкоро совсем голая лежать буду, – говорила она. – Вы только, сосед, – обращалась она к фонарю, видевшему Хрущева молодым, – не светите на меня ярко, я как раз в этом месте особо не одета. Она кокетничала. Действительно, под фонарем на перекрестке развалилась огромная яма. На нее даже стыдно было светить, разнузданная и пошлая, «ничего святого», думал Бом-Динь и старался светить как можно меньше и на застенчивую соседку, и на хамовитую пожирательницу асфальта. Ночами Бом-Динь видел всё, что…

Но он смиренно ждал смерть, когда она неслышно подойдет к нему сзади, обнимет нежно и шепнет на ухо: «Здравствуй, Массимо». Чтобы хоть как-то согреться, он, шаркая ногами и держась за стены, бродил по коридорам. Под сводчатыми расписными потолками ветер хлопал в ладоши, и штукатурка с лицами средневековых красавиц опадала, будто осенние листья. Иногда он подбирал эти кусочки и задумчиво жевал, садился в гулких пустых бальных залах и вспоминал свою жизнь. Старался как мог, но из вязкой темной глубины…

– Я работаю здесь больше двадцати, бросил проходящий мимо пожилой рабочий. Извините, что вмешиваюсь, но я случайно услышал ваш разговор. Вон – то строение – это старая телефонная станция. Она уже давно, лет шестьдесят, как не работает. На ней ещё моя бабушка работала телефонисткой, когда была молодой, царствие ей небесное. – Спасибо, Петрович, иди работать, махнул начальник рукой в сторону станков, но Петрович не торопился. – Странные там вещи происходили, – добавил он и, качая головой, поплёлся…

Рядом с его двумя бороздами через пустырь шли аккуратные следочки и обрывались в трех шагах от Ленькиных сапог! Страх его охватил и медленно, робко Леонид ногу из снега вытащил и дальше переставил от следочков глаз не отрывая. И только ногу он на новое место поставил – тут же новый овал на снегу напечатался. Животный ужас всё существо Лёнино охватил, развернулся он и что было сил через пустырь побежал, как в детстве с Ромкой наперегонки, через несколько секунд уже у подъезда своего оказался. …

Местной достопримечательностью этого города была высокая, черная, заводская, вечно дымящаяся труба. Что выпускал этот завод, никто не знал. Никто не видел, что бы в заводские ворота кто-то входил, и кто-то выходил. Но труба всегда дымила гадким дымом. А поверх заводского бетонного забора была натянута колючая проволока. Только изредка, по ночам, в полнолуние был слышан вой собаки. Есть в этом городке и свой роддом. Если пройтись дальше по этой же улице, обходя открытые люки и огромные зеленые,…

– Кто-то желает отказаться от миссии? – задал он традиционный вопрос, пытливо вглядываясь в похожие друг на друга под забралами шлемов лица. Различались только глаза. Форма делала их всех стандартными фигурами. Иногда это очень удобно, особенно когда не нужно видеть за субъектом личность… Ответом послужила тишина. Впрочем, как и обычно. Ещё ни разу никто не отказался от участия непосредственно перед переходом, но почему-то от этого безмолвия сильнее защемило сердце. Громов спешно одёрнул руку,…

Но вступить в ряды Охотниц было не так-то просто. Для этого следовало окончить элитную Академию, в которую принимали не всех. Вдохновленные популярностью академии, самозванки и самозванцы открывали какие-то свои школы соблазнения, давали кричащую рекламу, но я не собиралась довольствоваться подделкой. Чтобы стать Охотницей, необходимо было иметь сексапильную внешность, и я по нескольку часов в день упорно занималась собой. Я перепробовала “бабушкины” рецепты травяных масок и настоев, накопила на…

– Мир, ты мне скажи честно, – попросил полисмен. – Ты же знаешь, я тебя и пальцем не трону… Хозяин квартиры поднял вверх руку, раскрытой ладонью к полицейскому, заставляя того прервать речь. – Клянусь тебе, Вик, я не при чем, – уверенно произнес он. – Ты знаешь, как работает мой бизнес, я выхожу из воды при своём и с наваром, никого не оставляю в обиде. ЭТО мне ни к чему. Он кивком головы укал на черную папку, лежавшую здесь же на столе. Она была закрыта, но виднелись уголки фотографий, распечатанных…

Приближаясь к клубу, Саша увидел стоявшую у входа серую, ажитированную толпу обреченных на издевательскую, но неотъемлемую процедуру каждого «нормального» заведения – «face control». Великомученики вели себя и гудели словно улей, наполненный ошалевшими осами. Ему повезло, одну парочку, менее гламурно и нарядно одетых и изрядно подвыпивших уже «забраковали». Но надо сказать, что на «брак» так сильно никто не возмущался, так как рядом с самовлюбленным «Богом face control» стояли в черных костюмах пара-тройка…

– Сходим на тот домик глянем. А мясо не убежит никуда. – Миша сделал вид, что не заметил поджатые губы и укоризненный взгляд, развернулся и пошёл к сараю. Вблизи сарай оказался довольно крепким срубом. Брёвна вылиняли на солнце, в щелях цвёл мох, грязные стёкла подслеповато хмурились на незваных гостей, приоткрытая дверь поскрипывала на петлях. Внутри было пусто. Солнечные лучи пробивались сквозь прохудившуюся крышу. Не массивном комоде позапрошлого хвост в хобот маршировали фарфоровые слоны.…

Глядя на письмо, я видела гораздо больше, чем просто несколько загадочных слов. Отсутствие имени и адреса, никакой печати или водяного знака – анонимный отправитель доставил сообщение собственноручно. Плотная бумага цвета cr`eme [1] , аккуратный женский почерк без завитушек и украшательства, без чернильных пятен и ошибок – сообщение написала умная, прагматичная и весьма состоятельная женщина. Едва уловимый аромат духов – дорогих, подобранных с безупречным вкусом в парфюмерном бутике несравненной…