Историческое фэнтези

Долго ли они стояли, соединенные одним продолжительным поцелуем? Совсем нет. Машины так и стояли на стоянке спаренные, и никто их не мог разъединить и эвакуировать. Никто не мог разобрать машины на запчасти, ведь тот, кто к ним прикасался, сам приклеивался и засыпал. Страшное зрелище находилось внутри города. Власти города приняли решение сделать крышу над машинами и оградить это непонятное место от людей, птиц и животных… Аэропорт – чудесное изобретение человека, которое всегда вовремя изменяется,…

Эдгар Рэйвис ткнул тростью кучера и повелев ехать в клуб, сел в карету. Ему срочно надо было выпить, узнать новости и хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Как ни крути, а деньги надо было раздобыть и причём, срочно! Мишель шутить не любит, быстро даст ему отставку. Желающих попасть в её постель предостаточно! Кучер открыл ворота, выплеснул остатки воды, из ведра, стоящего перед лошадьми, убрал импровизированную поилку в ящик под своим сиденьем, вскочил на козлы и тронул экипаж с места. …

– Да и на том свете нет! Если на то будет воля моего короля, я задам жару чертям в аду! – взревел пьяный здоровяк с дальнего края стола. – Будущее! – ответил им Эдмунд. – Кто из вас поручится за свое будущее? Оторвавшись от кубков, рыцари подняли взгляды на короля, но никто не произнес ни слова. Захмелевший Эдмунд, довольный произведенным впечатлением, продолжал: – Один из рыцарей сегодня подошел ко мне и спросил, действительно ли в моей библиотеке есть Книга Сивилл. Мой ответ – да! Единственная…

Десяток раздраженных голосов, подобно рокоту прибоя, вновь пронесся по залу. – Вот заладил! Да слышали мы, слышали, но ведь жизни избранных оставались в полной безопасности. Этот вопрос уже неоднократно обсуждался! – Наш молодой господин лично поразил того водяного змея из ущелья Шуйлун! Северный убийца демонов – так ведь теперь называют на Востоке наследника клана У? И вы, его наставник, считаете, что у будущего бога с подобным прозвищем могут быть неприятности в смертном мире? – Да и…

Конечно же, Арап попытался вскочить и позвать телохранителей. Но его горло исторгло неразборчивый хрип, ноги подкосились, а голова заболела так, словно из нее пыталась вырваться наружу стая бесов. Поэтому он снова упал на ложе. И ему казалось, что сейчас он умрет, слишком сильным было похмелье. Однако на его лоб опустилась прохладная ладонь дервиша, который под нос зашептал неразборчивую молитву, и вскоре пришло облегчение. Арап смог адекватно мыслить и сообразил, что старик не убийца и не враг.…

Некоторое время Десмёи бродила в мрачной задумчивости по просторным, наполненным морским ветром залам своего прибрежного дворца на окраине Исса и в конце концов решилась покинуть этот мир и тем самым прервать неизбывную тоску существования. Она приготовилась к смерти и вышла на террасу, чтобы в последний раз полюбоваться на закат. В полночь полупрозрачная сфера, наполненная скорбным прощальным посланием, поднялась над ее дворцом, перелетела горы и опустилась в Фароли. Но рассвет не принес ответного…

Это был человек, но его лицо скрывала демоническая маска. В руках он держал копьё, а его силуэт будто впитывал свет, окружавший храм. – Камень, – прогремел его голос, эхом разлетевшись по залу. Кайто, не отпуская камень, сделал шаг назад. Его сердце колотилось, а ладони вспотели. – Я не знаю, о чём вы… – Ты уже мертвец, если не отдашь его, – прорычал незнакомец и бросился вперёд. Кайто едва успел уклониться. Острие копья ударило в пол, оставив глубокую трещину. Неведомый противник двигался…

И потому с облегчением перевел дух, когда обнаружил на пороге мальчишку-посыльного. – Что там у тебя? В руках у него как будто бы ничего не было. Но это совсем не означало, что сейчас он не залезет рукой под плащ и не извлечет очередное напоминание о просроченном платеже от одного из моих многочисленных кредиторов. И он действительно туда полез. Чтобы явить миру письмо, которое никак не может быть уведомлением. Все ростовщики, складывается такое впечатление, соревнуются друг с другом, у кого…

Открыла глаза. Лечу! И правда лечу! Судя по всему, на шариках… Невысоко, уже плавно опускаюсь… К реке… В костюме питона… Прямо в раскрытые объятия какого-то мужика в кожаных штанах, льняной рубахе и шкуркой какой-то убиенной зверушки на плечах. – Я с утра только кофе пила… – пробормотала я. – Подам в суд на кафе, выиграю кучу денег! Как есть – траванули, и у меня галюны! Именно это выдала я, когда я, наконец, плавно спустилась вниз и чужие объятия крепко прижали меня к себе. – Предначертанная…

Ее нашли спустя пятнадцать минут, прибывший фургон с вооруженным отрядом бойцов спецназа. Лишь на миг придя в сознание, Марина, увидев над собой знакомое лицо капитана, хрипя произнесла: – Третья дверь… у проходной… с красным знаком «Стой. Напряжение»… там вход в подземный туннель. В конце него… Это все, что она смогла передать своим сослуживцам, перед тем как потеряла сознание. Умирала Марина долго. Врачи почти сутки боролись за ее жизнь. Четыре операции подряд лишь на время оттянули ее…

Семнадцать в мае исполнилось Аленке, и уже года два, кабы не более, обещается она отпроситься у своей боярыни, пожить в монастыре послушницей, потом малый постриг принять. Хорошо, боярыня замуж по своему выбору выдать ее не норовит, силком в горнице не держит. И по неделе живет Аленка в келейке у матушки Ирины, рукодельничает себе на радость с прочими сестрами и матушками. Ростом девушка – с малого ребенка, пальчики тоненькие, глазки остренькие, и шьет так, что залюбуешься. Другим рисунки для вышивки…

Фото на обложке сделано в нашем путешествии по Приуралью. Пролог – Ну, что скажете, господа генералы? – Григорий Александрович Потёмкин с ехидцей взглянул на старых конкурентов-соперников, Румянцева и Суворова. Оба генерала, несмотря на почтенный возраст, сидели, нахохлившись, как два подравшихся воробья, ревниво поглядывая друг на друга. Только что все трое заслушали секретный доклад группы офицеров, проходивших двухгодичную стажировку в Беловодье. С общим докладом выступал командир группы,…

– Я не ведьма. Я… я Лиза Ше…Лагутина. Я… мы в аварию попали. Там… ээээ, – я беспомощно посмотрела назад на припорошенную снегом дорогу, узкой лентой уходящую к горизонту. – Не знаю, где мы сейчас, но мой муж… бывший муж – ему нужна помощь и… Солдат заржал, показывая мне ряд желтых зубов, а потом сплюнул себе под ноги. – Какой муж? Ты что несешь? Ты же монашка! Тебя отец в монастырь запер, когда тебе еще и одиннадцати не было, чтоб не позорила его род физиономией своей и глазами жуткими. Совсем…

Воистину громовержец! Как громом  поразили меня его слова. Словно молния ударила мне прямо в сердце. Пару мгновений тишины я смотрела на его профиль.  Тебе в голову твоя собственная молния ударила?! Отдать мою дочь! Мою! Мой драгоценный плод! Этому чудовищу? Моё сердце сжалось и оборвалось. Моя маленькая девочка, такая хрупкая, такая нежная… Она же погибнет в этом темном царстве! Ее светлую, солнечную улыбку поглотит холодная пучина мрака. Мой взгляд привлекла рука Тучегонителя, довольно поглаживающая…

Может, и коряво сформулировано, но… Судья кивнула. Прасковья Ивановна поднялась в ответ. – Вот, ваша честь. Справка из больницы, что Мария Домашкина является инвалидом третьей группы. Причина – отсутствие мизинца на правой руке. Ампутация конечности вследствие обморожения. Ни убавить ни прибавить. Кажется, судье тоже понравилось. Она посмотрела справку о страшном заболевании и поинтересовалась, где работает больная. Или не работает? Оказалось, работает. Уборщицей, директор-то уже есть.…

Проснулась я как всегда рано. Как обычно иду гулять с собакой. У меня престарелая дворняжка, зовут Рикки. Хитрый и иногда преданный. Солнце светит, птицы поют. Прекрасное петербургское летнее утро. Мы погуляем долго, настроение хорошее и хочется побыть наедине с этим утром. Как было бы здорово расстелить вот здесь коврик и позаниматься йогой, помедитировать, а не в душной квартире. Птицы щебечут, жары ещё нет, да и какая жара в Питере. Дышится свободно и легко. Я снимаю обувь и иду по дорожке…

Я разбужен, и безумная мысль заставляет меня одеться и выйти на улицу, в ночь. Как собака на запах, иду к морю. Чуть влажный асфальт поблёскивает в свете фонарей и витрин, вспыхивает искрами в свете фар одиноких машин. Как рубеж, перехожу дорогу меж городом и побережьем. Скрежет камней, хруст ракушек под ногой. Сонное море шелестит о камни. Дыхание моря. Дыхание вечности. Поверхность моря, как линза телескопа, смотрит в космическую бездну. Безучастно фиксируя в своих недрах происходящее. Расположившись…

Я оказалась в каком-то грязном загоне, рядом со мной были полчища свиней, а человек в рабочей одежде, находящийся здесь, смотрел на меня сверху вниз, и бросал в кормушку свежие отходы. Это что, свинарник?! Но почему я здесь…?! И почему от меня исходит такой ужасный запах, а мое тело неожиданно стало таким маленьким? – Эй, Сэм! – кто-то оклинул этого человека, – Его Величество желает отведать сегодня свинины на ужин, так что выбери самую упитанную, и принеси её повару на кухню. – Хорошо, –…

Ваши тела – их сожжет ли костер или времени тленье Их уничтожит – уже не узнают страданий, поверьте! Души одни не умрут; но вечно, оставив обитель Прежнюю, в новых домах жить будут, приняты снова. Овидий. «Метамарфозы» Часть 1. Повторение пройденного Глава 1. Как я умер и что из этого вышло За открытым окном лоджии на город опускался сентябрьский вечер, окрашивая все вокруг в причудливые тона, со стороны бульвара доносился шум ползущих вдоль него автомобилей,…

А простой нарцисс, увянув, новой жизнью не блеснет. Кипарис – красавец гордый, вечно строен, вечно свеж, Но в сравнении с тобой он – горбун, кривой урод. Есть в одних садах тюльпаны, розы, лилии – в других, Ты – цветник, в котором блещут все цветы земных широт. Ярче розы твой румянец, шея – лилии белей, Зубы – жемчуг многоценный, да рубина – алый рот. Вот из жилы меднорудной вдруг расцвел тюльпан багряный, На багрянце тоном смуглым медный проступил налет. Вьется кругом безупречным…