Историческое фэнтези

      Я качнула головой. – Только завтра, ты ж знаешь. – Лизка, вот сдалась тебе эта квартира, – в голосе мохнатика чувствовалась вселенская скорбь. – Ты и так тощая, аки жердь, куда тебе голодать? И что тут скажешь? Что надоело ютиться в однушке? Что хочется больше свободного места? Что железо нужно было обязательно ковать, пока оно поддавалось ковке? Что в тот момент покупка просторной трёшки этажом выше казалась мне, не очень-то любившей авантюры, шикарной идеей? Мартин, чувствуя вину…

Возраст Единения – 4,5 года Возраст Приобщения – 9 лет Возраст Послушания – 13,5 лет Возраст Посвящения – 18 лет Возраст Страждания – 22, 5 года Возраст Откровения – 27 лет Возраст Благодарения – 31, 5 год Возраст Возрождения – 36 лет Второй возраст Благодарения – 40,5 лет Второй возраст Откровения – 45 лет Второй возраст Страждания – 49,5 лет Второй возраст Посвящения – 54 года Второй возраст Послушания – 58, 5 лет Второй возраст Приобщения – 63 года Второй возраст…

Или есть прямое нападничество на состояние ума всякого рода существа со стороны другого, именующегося порядком ниже только за то, что он попытался дать оценку тому либо иному действию самой любви. Любовь – это закон и пока еще основа всякой жизни. Не надо смешивать это с распутством и прочим подобным, хотя даже в этом имеются свои каноны той же практической любви. И дело личного ума – определение всякой тяжести критической степени досягаемости любви. Важна основа ее и всякое отторжение зла…

Вакхо выбрал направление для своего маневра, немного назад и в сторону, чтобы обойти “Ходуна” и отправиться вновь, к своей цели. Не спеша и бесшумно, как большая кошка, как пума в своем девственном лесу, охотник двигался к своей цели, к сердцевине этого зачарованного уголка дикого леса. Готовясь к поимке могущественной ведьмы, Вакхо тщательно перебрал и отсортировал свой арсенал. У него всегда и в достаточном количестве были припасены самые последние и совершенные образцы готового оружия, против…

Ух, как повезло людям князя, что не застали её на месте. Любава по обычаю не сидела на месте – загоняла коня, мечтая слиться с ветром. А когда вернулась в хоромины, да в терем вбежала, её ждала неприятная новость. Услышав от батюшки о неслыханной наглости старого князя, первым желанием было немедля сбежать! Как она будет с ним жить? Что её ждало впереди? Но отец в мягко повелительном тоне напомнил о долге перед княжеством, людьми. И взывая к здравомыслию дочери, сказал: «Решать, конечно, тебе.…

Глава 1 Утро имело серый цвет – цвет дымчатого гранита и разбитых иллюзий. Город ещё не потушил огни, и они слабо мерцали в тумане за окном – там, вдалеке, по другую сторону Темзы. Кейтлин заметила, что серый цвет имели каждое утро и каждый день. Казалось, солнце никогда не выглядывает из марева, повисшего над городом, и порой Кейтлин спрашивала себя: а есть ли вообще солнце, или оно приснилось ей, так же, как снились боль, радость, холодная сталь и чёрные глаза, различимые даже в темноте. …

Все происходило так. Подкараулив в лесу одинокого путника, она подкрадывалась сзади, и нанеся удар пальцем в известную точку, усыпляла того. Затем, она отволакивала свою жертву в заранее приготовленное место. Очнувшись её будущий любовник, обнаруживал себя, лежащим на спине с раскинутыми в сторону руками. Привязанными, либо к стволам растущих недалеко друг от друга деревьев, либо к вбитым в землю колышкам. Его рот был заткнут кляпом. Увидев, что тот, с кем ей предстояло согрешить очнулся, девушка…

Это история извечной войны за человеческую душу. О войне, в которой никогда не бывает перемирия, не выбираются парламентеры и не спасают белые флаги. Она продолжается каждое мгновение, незаметно для нас. Каждую секунду совершается выбор, отраженный в бесконечности интерпретаций, реплик в душах других. Где вечны метания между полюсов. Где мы просто живем, добровольно выбрав испытание, которое порой не под силу преодолеть, но, как ни горька потеря, опыт в награду обещан бесценный. Кто из нас не задумывался…

С каждым годом вместе с взрослением барончика, в его крови повышался градус самовлюблённого эгоизма. К моменту достижения шестифутового роста он сделал все, чтобы не вызывать к себе никакой симпатии окружающих. Его тайно ненавидели все, с кем Теорисиму приходилось общаться. Исключением не были даже священники, проповедующие любовь к ближнему. К невесте он относился, лишь как к красивой собственности, а потому её чувства к нему не выпадали из общего ряда. Лишь только один Алерэйн, глаза которого были…

– Саманта Де Раст. Мне будет удобно. – Вот и замечательно, – священник улыбнулся. – К тому же кроме меня и моего друга здесь никого больше нет. – И он указал на тёмную мужскую фигуру, почти невидимую в вечернем сумраке. – И вы тоже располагайтесь, – священник жестом указал дочери лирры Де Раст на ближайшую скамью. Она покорно присела. Матушка делала всё, чтобы спасти её жизнь, но от страха нет спасения. И вот сейчас он своими липкими щупальцами расползался по телу. Кто же знал, что данью для…

– Я не знаю, – она пожала плечами. – Мама вряд ли согласится меня отпустить… – Давай я с ней поговорю, – живо предложил Кирилл. – Я скажу, что буду с тобой рядом, буду охранять от диких зверей и лично доставлю домой. – А кто ещё будет? – устало протянула Стелла, так, лишь бы спросить. Она знала, что не поедет. – Старая компания, – оживился Кирилл, – как всегда: Антон с Кариной, Сергей с Аней, может ещё Олег с Ирой, но я не уверен, ну и я… – Да, а ты, значит, со мной? – Стелла посмотрела на…

Грей озябшие руки, кутайся в плащ, О грядущем не думай, о прошлом не плачь! Ветер странствий вернётся с чужих берегов, И в душе отзовётся чужая любовь. Твердь Закат облил земную твердь Вином истаявшего дня. Ты сплёл из буйных ветров плеть И ею привязал коня. Натянут крепкой тетивой Твой путь по краю бытия. Ты не позвал меня с собой, Но оглянулся на меня, И отблеск солнца острый меч, Как струи крови, обагрил. Ни на одной из наших встреч Ты…

– Сегодня тебе придется поговорить со мной, девушка-дракон. О, этот голос она слышала раньше. Он всегда таился где-то за спиной, пытался остановить ее. Пытался остановить ее полет? Почему полет? У странного дракона не было крыльев. С ним она встретится, когда сама захочет, пусть знает и не пытается мешать. Таково ее слово. – Скоро мы встретимся там, дочь дракона, среди людей, которые ждут меня. Не тебя. Не стоило разговаривать с ним. Откуда она знала это? Сейчас было неважно. Но она знала.…

– В армии всегда того… пахнет. Это я тебе как кадровый военный говорю. – Интересно, а нас видят? – переменила тему Ольга. – Вряд ли, мы же стоим посредине площади, а нас не пытаются убить. Впрочем, сейчас проверим. Я подошёл к самому надменному и пузатому аристократу и помахал рукой у него перед носом. Аристократ даже не пошевелился. Он торчал корявой деревянной колодой и тупо разглядывал паперть храма. – Ну, хоть тут Георгий Васильевич не подвёл, – облегчённо вздохнула Ольга. – Попробуем…

Но мы забыли об Ури. Мальчик рос очень смышленым и подвижным. Весь день они с ребятами носились по пыльным улицам, играя в военных, сражаясь на деревянных мечах. Затем бежали к морю, купались, ловили рыбу и крабов, а вечером, загоревшие, как головешки и насквозь просоленные, возвращались в родной кров. Нет, конечно же, никто не забывал и про учебу. Учился Ури не то, чтобы очень хорошо, но родителей старался не огорчать. Да и к тому же, была у него давнишняя мечта. Он хотел стать военным! Согласно…

В таком состоянии она мальчишку никуда не повезет, это ясно. Зима… загнется же на дороге! А у нее другая цель! Так что дней десять Гошка лежал. А когда Яна порадовалась, что ему можно хотя бы по дому бегать (в теплом свитере и шерстяных носочках), свалились на пару Мишка и Машка. Где-то она не уследила. Или инфекция какая? Все возможно, здесь и сейчас не определить. Анализ крови нужен, а кто его сделает? Доктора найти можно, но… Яна тупо боялась вести его в дом, к детям. По той же печальной причине.…

позволить обвалиться, обрушиться, не предугадывать и выходить, и отворачиваться, закрывать глаза, тогда же — в момент свершения, когда мирок встряхнут. * * * Дать чайной ложке со стола упасть оставить след от кружки небрежностью потворствуя забвенью мест вещами. Оставляя им вместо исполнения прямого долга — обмениваться знаками, передвигаться — в грехе неподчиненья утолять вину, которая доводит их до трещин, закручивает штопором, мутнит — куда воткнётся…

– Моё искушение, – простонал он, лишь на миг отрываясь от меня. Я бы ещё поспорила кто тут чьё искушение. Но вместо этого выгнулась к нему навстречу, умоляя о большем. Мечтая о большем… – Чем сегодня удивит меня моя красавица? – прохрипел Макс, отрываясь от моего покорного ему тела. Разочарованно прикусила губу и прошлась взглядом по его мощному торсу и влекущим рукам.Снова игра… Ну что же… Недаром меня этому обучали.Игриво прогнулась в талии, без смущения открывая себя его пожирающему взгляду.…

По дороге Сумароков заглянул в Дом книги на Невском. Как коренной питерец, он считал необходимым показываться здесь не реже одного раза в месяц, знакомиться с новинками, а также заглядывать на стеллаж для бестселлеров в тайной надежде увидеть на тиснении своё имя. С гонорарами в последнее время стало вовсе туго, известно, писательская доля как у крепостных крестьян… Издательства стихи его отфутболивали, заходите, мол, на неделе, посмотрим, может, что-нибудь придумаем… Другие с ходу резали по живому:…

В день сбора Аркадий чувствовал психическое возбуждение. Чтобы снизить градус напряжения бросал сотни раз мяч в корзину. Упражнение дало результаты. Мяч в руке – мысль – бросок – мяч попадает в корзину. Баланс восстановлен. Он внимателен и уравновешен. Аркадий заранее вышел один из дома. Что-то изменилось в восприятии окружающей среды внутри обиталища. Он не хочет спать, не бродит бесцельно. Он знает куда идти, его распирает желание и намеренное чувство изменить образ своего существования вместе…