Классическая проза

Иная машинисточка получает по девятому разряду четыре с половиной червонца, ну, правда, любовник ей фильдеперсовые чулочки подарит. Да ведь сколько за этот фильдеперс ей издевательств надо вынести. Ведь он ее не каким-нибудь обыкновенным способом, а подвергает французской любви. Сволочи эти французы, между нами говоря. Хоть и лопают богато, и все с красным вином. Да… Прибежит машинисточка, ведь за четыре с половиной в «Бар» не пойдешь. Ей и на кинематограф не хватает, а кинематограф у женщин единственное…

1 Стояла жара — тридцать три градуса, и на бульваре Бурдон не было ни души. Внизу, замкнутый двумя шлюзами, тянулся ровной линией канал Сен-Мартен с тёмною, как чернила, водою. Посредине стояла баржа, гружённая лесом, а на берегу громоздились бочки, сложенные в два ряда. По ту сторону канала, между строений, разделявших дровяные склады, виднелась лазурь широкого чистого неба; в солнечном сиянии белые фасады домов, шиферные крыши, гранитные набережные ослепительно сверкали. Где-то далеко…

А затем судно неожиданно останавливается; они останавливаются вместе с ним, и у них – иногда у одного, а часто и у обоих – рождается ощущение, что они слишком поздно разобрались в своих чувствах. Тогда они приходят в возбуждение, лихорадочное, но не лишённое приятности, потому что наступил конец бездействию, и становятся похожими на сухопутных животных, которые побывали в море, а теперь возвращаются в родную стихию. Первой заговорила Клер: – Вы так и не объяснили, почему вас зовут Тони,…

— Там больше. Я проверю. — А на мосту? — Всегда двое. По одному на каждом конце. — Нам нужны будут люди, — сказал он. — Сколько человек ты можешь дать? — Можно привести сколько угодно, — сказал старик. — Тут, в горах, теперь людей много. — Сколько? — Больше сотни. Но они все разбиты на маленькие отряды. Сколько человек тебе понадобится? — Это я скажу, когда осмотрю мост. — Ты хочешь осмотреть его сейчас? — Нет. Сейчас я хочу идти туда, где можно спрятать динамит. Его нужно спрятать в надежном…

Как она произойдет? Этого он не знал, но он ждал ее вот уже три месяца, каждый день, каждый вечер. Впрочем, благодаря счастливой наружности и галантному обхождению ему то там, то здесь случалось урвать немножко любви, но он надеялся на нечто большее и лучшее. В карманах у него было пусто, а кровь между тем играла, и он распалялся от каждого прикосновения уличных женщин, шептавших на углах: «Пойдем со мной, красавчик!» – но не смел за ними идти, так как заплатить ему было нечем; притом он все ждал…

Пастух Утром росы не хватило, Стонет утроба земная. Сверху-то высь затомила Матушка степь голубая. Бык на цепи золотой, В небе высоко ревет… Вон и корова плывет, [15] Бык увидал, огневой… Вздыбился, пал… Синь под коровою. Ух… загремел, засверкал Грудью багровою; Брагой медовою Тучно истек. Зелень ковровую Вымыл поток. Пуще того духовитая Дышит страда. Лоснятся, богом омытые, В поле стада. 15 Бык на цепи золотой (…) Вон и корова плывет.  – См. коммент, к стихотворению…

— Ну, нет, — сказал он вдруг, — тут можно помереть со скуки. Я ухожу… Может быть, мы разыщем внизу Борднава. От него все и узнаем. Внизу, в большом, выложенном мрамором вестибюле, где расположился контроль, мало-помалу стала появляться публика. Двери были распахнуты настежь, открывая глазу кипучую жизнь бульваров, сверкавших огнями в эту прекрасную апрельскую ночь. К театру стремительно подкатывали экипажи, дверцы карет с шумом захлопывались, публика входила небольшими группами, задерживаясь у контроля,…

Костел в Новограде Я отправился вчера с докладом к военкому, остановившемуся в доме бежавшего ксендза. На кухне встретила меня пани Элиза, экономка иезуита. Она дала мне янтарного чаю с бисквитами. Бисквиты ее пахли, как распятие. Лукавый сок был заключен в них и благовонная ярость Ватикана. Рядом с домом в костеле ревели колокола, заведенные обезумевшим звонарем. Был вечер, полный июльских звезд. Пани Элиза, тряся внимательными сединами, подсыпала мне печенья, я насладился пищей иезуитов. …

– А как же, господин директор! Мы господина директора хорошо знаем. Все мы под вами ходим… Чиновники инспекции от души переживали постигшее его несчастье. Они утешали Спиритавичюса, успокаивали, жалели и в то же время не скрывали своей радости, считая, что судьба вознаградила их, еще более приблизив к его особе. Вскоре они нащупали слабую струнку своего шефа, научились смягчать взгляд и приводить в ликование его любвеобильное, отеческое сердце. Из глубочайшего уважения и не без расчета они по-прежнему…

Он прибыл в Карлстад в пять часов утра, но не поехал прямо домой, а завернул на постоялый двор. В расположении к нему матушки он ничуть не сомневался, но в отце уверен не был. Могло случиться, что отец не впустит его в дом, а ему не хотелось срамиться перед кучером. Хозяин постоялого двора, стоявший на крыльце, старый житель Карлстада, увидев подъезжающего Карла-Артура, тотчас же признал его. До него дошли кое-какие толки о разрыве молодого пастора с родителями из-за того, что тот задумал жениться…

От больших зеркальных стекол универсального магазина зарябило в глазах; за ними колыхались огни и люди. Сердце у Георга стучало: вот он, этот час, о котором он столько раз мечтал и грезил. Через несколько минут он увидит ее… все узнает, уяснит себе все, что было непостижимо. Или… нет? Его ослабевшее тело дрожало. Говоря по правде, многое было ведь не так уж просто: у него только не хватало мужества признаться себе в этом. Как часто он среди ночи вдруг просыпался и лежал с открытыми глазами до рассвета.…

Ваше Высочество простит меня, если я возьму на себя смелость присоединить к самым жарким хвалам по поводу столь знаменательного события также и мои сердечнейшие поздравления с годовщиной дня, который мы чествуем, и пожелать Вашему Высочеству (хоть Ваше Высочество и кажется безвременно седым) еще многих таких праздников — и пусть в каждый из этих дней летнее солнце сияет на Вашем челе столь же ярко, как легко ложится зимний снег на могилу Израиля Поттера. Вашего Высочества преданнейший и смиреннейший…

Английский писатель и журналист Генри В. Мортон, прославившийся своими путешествиями «в поисках Англии», написал книгу об итальянском Севере. Несмотря на все разнообразие посвященных Италии сочинений, публикующихся ежегодно, книга Мортона остается, пожалуй, лучшим образцом доброжелательного «постороннего» взгляда на историю, культуру и повседневную жизнь Италии. Не случайно именно эту книгу сами итальянцы рекомендуют иностранным туристам в качестве путеводителя по стране. Характерный, легко…

— Сын — кредитор, данный нам природой. Иногда он посмеивался над этим кредитором. — Знаете ли, — спросил он однажды, — какую надпись сделали бы на вашей мраморной гробнице на кладбище Пер-Лашез, если бы мы имели несчастие потерять вас? SISTE VIATOR! [1] [2] ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ЛЮСЬЕН ЛЕВЕН, РЕСПУБЛИКАНЕЦ, КОТОРЫЙ В ТЕЧЕНИЕ ДВУХ ЛЕТ ВЕЛ НЕПРЕРЫВНУЮ БОРЬБУ С СИГАРАМИ И С НОВЫМИ САПОГАМИ. 1 * * * 2 * Остановись, прохожий! (лат.) В момент, с которого…

Семья жила впроголодь. Из шести детей четверо умерли от туберкулеза: выжили только Антони и его старший брат. Отцовская ферма была расположена по соседству с известной привилегированной школой в Гарроу. Это дало возможность пристроить туда мальчика приходящим учеником почти бесплатно,— но ценою таких обид и унижений, о которых Антони Троллоп не мог вспомнить равнодушно даже пятьдесят лет спустя. Обтрепанный, забрызганный грязью, пропахший навозом, он чувствовал себя настоящим парией среди сынков…

Он обожал путешествовать: побывал в Англии, Германии, Италии, Греции и Константинополе. Мы очень нравились друг другу и, когда охотились у герцога Орлеанского (это было раз пять-шесть), всегда располагались один подле другого. То же самое происходило за ужином: будучи вправе рассаживаться по своему усмотрению, мы переглядывались, близко сдвигали свои стулья и на протяжении всей трапезы разговаривали не умолкая. Мой друг принадлежал к той редкой породе людей, которые умны, но не придают этому…

Рождение звезды …Из этого понятия может родиться сюжет, который под пером писателя, богато одаренного фантазией и обладающего поэтическим тактом, способен всколыхнуть то ужасное и таинственное, что живет в глубинах нашей собственной души… Эрнст Теодор Амадей Гофман [7] Тот «новый род поэзии», о котором с плохо скрытым сарказмом отзывается во второй части «Фауста» Гете, к 1829 году (когда, собственно, и сочинялась содержащая эти слова сцена имперского маскарада) уже проторил себе путь…

Человкъ этотъ — охотникъ. Близъ него, на подачу руки, стоятъ, у ствола дерева, короткій мушкетонъ и длинная, здоровая рогатина, о двухъ стальныхъ зубцахъ. Но охотникъ забылъ, видно, про оружіе и, прислонясь спиной къ большому обледенлому дубу, откачнулся на него, засунулъ руки въ карманы мховаго кафтана, закинулъ голову въ мховой шапк и все задумчивое лицо его въ лучахъ мсяца. Высокій ростомъ, плотный, могучій въ плечахъ, удалый по лицу и взгляду, онъ или забылъ, зачмъ стоитъ въ ясную полночь среди…

І не було їм з тим лихо. Так, приміром, має хата заможного ґазди Василя Чоп'яка, якого жінка Докія служила довгі літа у дворі, інший вигляд, як інші сільські хати, особливо ж як хати тих газдів і ґаздинь, що шукали зарібку й щастя в Молдаві. Вона має ясні й чисті вікна, невеличкий сад із шляхетними овочами, в зільнику такі ж самі цвіти, а в хаті всюди взірцева чистота й лад. Під вікном у старомоднім комоді, улюбленій меблі Докії, випрошеній у пані, і в такій самій ще зовсім гарній шафі тримає…

Песня Молотова Танго бедной юности моей А за решеткою холодная погода Сестрица Ресторан Жульен Юз Алешковский Собрание сочинений Т 3 Ю. Алешковскому Коньяком нам платят за строку Но не радость в этом! В этом боль же! Целый мир – бутылка коньяку, Только звезд наклеено побольше! Потому за дружбу наших душ Я принес сегодня не горилку, – Вот стихи. Когда уеду в глушь, Не поспать над ними почему ж, …