Крутой детектив

Рассказано все это было сухо, кратко, по-деловому. — Я не удовлетворена тем, что делают власти графства Сан-Матео для того, чтобы отыскать убийцу или убийц, — подытожила она свой рассказ, — и хочу воспользоваться услугами вашего агентства. Старик постучал по крышке письменного стола кончиком своего желтого карандаша, с которым никогда не разлучался, и кивнул головой в мою сторону. — Что вы сами можете сказать об этом преступлении, мисс Шан? — спросил я. — Ничего. — Что вы знаете о своих…

– Флоренс, проследите, чтобы на мой стол впредь не попадала корреспонденция, имеющая отношение к рифмоплетству моего сына. – Хорошо, мистер Тин, – ответила она голосом удивительно кротким для человека, привыкшего разговаривать с папой, точно она была членом его семьи. – Дорогой папа, – попробовал было возразить я, когда мисс Кинан удалилась, – я и впрямь думаю... – Не смей называть меня дорогим папой! И вовсе ты ни о чем не думаешь! Тот, кто думает, не станет таким... Бессмысленно повторять здесь…

— Почему ты не хочешь сговориться со мной, Малыш? Ты получишь по полному набору: я буду опекать тебя, построю тебя по всем правилам, не дам тебя выжать и выпущу готовеньким к серьезному путешествию. — Я не могу, — сказал я. — Лони научил меня всему, что я знаю, и... — Научил тебя — чему?! — зарычал Пит и вдруг распсиховался. — Если ты воображаешь, что научился хоть чему-нибудь, то посмотри на свою рожу в первом же зеркале, в какое уткнешься! — Он вынул изжеванную сигару изо рта и сплюнул кусочек…

Затем миссис Эшкрафт закрыла свое дело в Англии, где у нее не осталось никого из близких, и переехала в Сан-Франциско, чтобы быть поближе к мужу на тот случай, если он надумает вернуться в семью. Прошел год. Миссис все еще высылает мужу деньги. Все еще надеется на его возвращение. Он же продолжает упорно отклонять предложения о встрече, отделываясь ничего не значащими ответами. Куда больше он пишет о том, как борется с собой, то перебарывая пагубную привычку, то снова уступая ей. Теперь миссис…

— На десятку по десятибалльной шкале. — Но если я найму вас для одного дела, где гарантии, что вы не бросите его на середине? — Гарантий нет. В особенности если вы вздумаете финтить со мной, и я это вдруг выясню. Я могу и огрызнуться. — На что вы готовы ради двадцати тысяч долларов? — Мистер Диксон, мы будем играть в викторину из двадцати вопросов, после которых я должен сам угадать, что вы хотите мне предложить? — Как вы полагаете, сколько я вешу? — спросил Диксон. — Килограммов девяносто, —…

Леди все так же улыбалась мне. Пришлось сказать: — Решили порыбачить? Или просто проветриться? — В основном проветриться. О, если б только это. — Она секунду помолчала. — А вы? — А я так... бездельничаю. — Но это было отнюдь не так. Похоже, у меня было самое значительное дело за все шесть лет моей частной практики. Но я вовсе не собирался насчет этого распространяться. К тому же я полагал, что вопрос этой красотки носит исключительно светский характер — сие местечко как нельзя лучше располагает…

— Вы? — изумилась она, отшатываясь, как будто я был заразным, но свою порцию виски она все же вылакала. — Проваливай! — Она помрачнела еще больше. — Какого черта вы себя так ведете? Я никогда... — Не люблю людей! — оборвал я ее. — Особенно они мне противны, когда с ними знакомишься ближе. Все они оказываются гнусными, грязными и от них можно ожидать любых гадостей. Поэтому я не люблю людей и тебя в том числе, может поэтому я мизантроп. — Я могла бы поклясться, что ты хороший парень. — Может…

– Тише,— возмутился Паркер.— Давай поласковее, Лауфман! Он и раньше знал, что Лауфман посредственно водит машину, но ему не удалось найти на это дело никого лучшего, а Лауфман, по крайней мере, хорошо ориентировался в городе. Лауфман уменьшил газ, «форд» вновь приобрел устойчивость и рванул прочь от места ограбления. – Сбрось газ, Лауфман!— заорал Паркер.— Ты же ни за что не впишешься в поворот! – Не учи меня водить!— взвизгнул Лауфман и стал поворачивать, так и не снизив скорость. Машину…

Это был вопрос с подтекстом, таким же завуалированным, как если бы его задала дохлая макрель. Как я и ожидал, наступила долгая пауза. – Не шути так, – раздался наконец хриплый голос Сэма. – А что, если это не шутка, Сэм? – Не может быть! Если у нее под рукой окажется пистолет, она меня пристрелит. Мы оба прекрасно это знаем. Господи, ты же понимаешь, что ни одна женщина, особенно такая, как Нора, не стерпит подобного оскорбления. Я сам решил раз и навсегда выйти из игры. Послушай, я отлично знаю,…

Я хлопнул по карману. — Хозяйствуй... Мы обогнули здание вокзала, перебрались через рельсы и оказались у второй платформы. Там стоял его поезд. — Время? — спросил он на ходу. — Три минуты. — Имеет смысл поднажать, — буркнул он и припустил вдоль грязно-зеленоватых вагонов. — Вот! — Он резко затормозил и сунул дородной проводнице паспорт с вложенным туда железнодорожным билетом. — Проходите, — равнодушно сказала женщина. Мой подопечный посмотрел на меня и произнес: — Ну, спасибо... — Не…

Плохо, конечно, что в тот раз он не удостоверился точно, но тогда у него не было такого опыта. Не стоило спешить с уходом. Он виновато улыбнулся. Хотя, если ему заплатили, значит, все в порядке. Он вновь, в который уже раз, мысленно вернулся к тому первому делу, вспомнив все до мельчайших подробностей. Это было его первое поручение, к тому же, довольно простое. Клиента звали Бадди… он не мог припомнить его фамилии. У парня в правом ухе была дыра величиной с десятицентовик — по слухам, след от шальной…

– Добрых три месяца, – резюмировал Марк Ковет, который, кроме своих журналистских талантов, обладает еще и бухгалтерскими способностями. – Да, конечно, три месяца... – Хватит, – сказал я. – Поговорим о другом. От этого я не заболею. Просто тоска на минуту напала. Не ожидал, что она смоется так быстро, думал, что останется еще на месяц-другой во Франции, но, как вы знаете, она неожиданно понадобилась в Голливуде и вчера уехала. – Сейчас вам опять надо искать работу. – О! Я не спешу. Думаю взять…

Она поглядела на меня с унылой гордостью. Худая брюнетка, по-своему привлекательная. В соответствующем обрамлении, элегантно одетая, она, возможно, выглядела бы красавицей — такой женщиной, которой хочется подарить кольцо. — Кто дал вам кольцо, мисс Баркер? Я убежден, что вы его не украли. Вы не грабительница. Даже полиция не считает, что вы сами проникли в дом Симмонсов. — Тогда почему меня арестовали? — Вы это знаете не хуже меня. Последнее время произошло несколько крупных краж со взломом.…

При электрическом свете спартанское убранство моего офиса выглядело не так уж и неприятно, и у меня немного отлегло от сердца. В отличие от моей квартиры, где у меня всегда царит легкий беспорядок, в офисе я обычно поддерживаю надлежащий порядок. Большой деревянный письменный стол я купила на полицейском аукционе. Небольшая пишущая машинка «Оливетти» досталась мне еще от моей матери, так же как и репродукция картины из галереи Уффици [2] , висящая над моим архивом. Это должно было внушать клиентам,…

Я подумал, что стоило взять фонарик, чтобы светить в лица тем молодым людям, что спали в самых неожиданных позах — на полу, на столах, сидя на стульях у стойки бара. Откуда-то появились двое охранников и стали их расталкивать, а затем бесцеремонно тащить к выходу. Клуб готовился к закрытию, и я ускорил шаг. Нужного мне парня не было ни в баре, ни в зале игровых автоматов. Он вполне мог забраться куда-нибудь наверх, в служебные помещения. Он был способен на такое, этот шустрый молодой человек. Я…

Вот именно, с этой самой Екатериной Ивановной Савченко, веселой, разговорчивой, тридцатипятилетней женщиной, работавшей бухгалтером в одной небольшой фирме, и произошла полчаса назад весьма странная и зловещая история… … На предыдущей станции в городе Уршанске в их окошко кто-то постучал. Все выглянули в окно, выходить никто не собирался, так как стоянка была всего-то три минуты. На перроне стояла толстая женщина с круглым приветливым лицом и улыбалась Екатерине Ивановне. — Катюша! — крикнула…

— Было, — мрачно согласился он. — Говард Флетчер… — Крупье из Лас-Вегаса? — удивился я. — Не знал, что он в городе. — Забыл тебе доложить, — коротко рявкнул Лейверс, потом прокашлялся и добавил: — Он приехал сюда одновременно с Линдой. — Что его привело сюда? — Хотелось бы мне знать это… и комиссару тоже. Он установил за ним наблюдение, но Флетчер, к сожалению, не сотворил ничего противозаконного. — Какое же ваша племянница имеет к нему отношение? — Она была его подружкой, — скривился…

— Мужчина, одевающийся как вы, не должен испытывать в этом значительных затруднений. — Дело в том, что я женат. И все время провожу на работе. Воцарилась тишина. У него было румяное прямоугольное лицо и жесткие черные волосы. Чуть мягкий подбородок, чуть смазанные черты, но в основном очень приятная внешность. Черноволосый ирландец. Казалось, он принадлежал к числу людей, привыкших говорить. Неспособность и сейчас поступить привычным образом заставляла его чувствовать себя неуютно. Я попытался…

– Как вы себя чувствуете, Пел? – спросил я у нее. Улыбка у нее получилась жалкой. Но ямочка была на месте. – Не очень, мистер Чартерс. Я прочел вопрос в ее больших черных глазах и отрицательно покачал головой. – Плохие новости. – Кассационная жалоба отклонена? – Да. Мистер Кендалл сказал, что сделал все, что было в его силах, и теперь все зависит от губернатора. К ней вернулась прежняя агрессивность. – Но ведь я не убивала Джо. Эта падлюка соседка все врет. Она не могла слышать, как мы ругались.…

***** По мосткам на Северной кольцевой, потом через Биллет-роуд, потом по Корт-роуд. Прихожу, вся компания в сборе: мать, Козлина, сестра с мелким. — Привет. — Ты где был?! Мать третий день с ума сходит! Шарон кивнула: — Привет. Сел, налил себе чаю. Мать говорит: — Тут Винни заходил. Блин. Пялюсь в телевизор, как будто все нормально. Шарон спрашивает: — Ники, ты что, случилось что-то? — Ничего не случилось. — …В обед заходил, искал тебя, хотел, чтобы ты ему помог. Может,…