Научная фантастика

— Ясно. Твои жирные туристические бабки уплывают в неопределенное будущее. И что ты хочешь? — К Новой Земле идет корабль. Команда будет сворачивать прогрессорскую программу: убирать с орбит закамуфлированные излучатели, генераторы, зеркала, в общем, все приблуды удаленного влияния. Оставят только наблюдение. Ты летишь с ними до орбиты, а на саму планету отправишься в разовом силовом пузыре, который пронесешь в себе. Проводишь операцию и улетаешь на стандартной авиетке. Мы спрятали ее на поверхности…

– Что случилось, неужели Вы по привычке украли чьё-то сердце без разрешения? Рон засмеялся, его густые седые волосы были всё так же прекрасны, загорелое, изборождённое морщинами лицо, несмотря на почтенный возраст, не потеряло своего обаяния, как и оставшаяся лучезарной улыбка. Он был просто очарователен. Улыбнулась в ответ, подавая руку для знакомства: – Я - Энн, можно просто - Энни. – Очень приятно, Энни, прошу Вас, зовите меня Рон. Поверьте, старику будет лестно, хоть я и гожусь Вам в…

Это, впрочем, мелочь. Создавать разъемы во временных петлях Роман с грехом пополам научился на втором еще курсе, на занятиях по ориентированию в галактических рукавах. Зачет, кстати, получил автоматом, поскольку оказался в числе тройки, догадавшейся вообще ничего не делать и положиться на естественный ход событий. С тех пор Виктор взял за правило: прежде, чем приступать к выполнению какого бы то ни было задания, удостовериться, что «ничего не делать» для данного случая не является лучшим выходом.…

Еще неделю-другую Тышкевич колебался, пребывал в нерешительности, не знал, что делать. Чем больше он думал об обещаниях "Оракула", тем заманчивее они казались. Ему нравился сдержанный, лаконичный тон письма. Ничего лишнего, никаких рекламных завитушек только суть. Тышкевич повторял текст письма про себя, словно взвешивал его и так и эдак: "Если Вам надоело быть рабом случайного стечения жизненных обстоятельств..." "Точнее не скажешь",-думал он. А тут как раз подошел его отпуск, и по тому, каким тоном…

Поначалу только логвит, да еще старик Кром, больше других повидавший за долгую жизнь. Потом тревога передалась и охотникам – дичь покидала Лист, а бескрылое зверье пришлось истребить, потому что оно стало опасным. Охотник-то отобьется, а вот дети… Почуявшие близкую смерть звери упорно стали лезть к стойбищу. Ну, за них и взялись. Люди стали заложниками своего заболевшего дома: Лист отправился умирать в пустынные места, где в воздухе не встретишь его полных жизни сородичей, да и обычные обитатели…

Каждое утро КУС-0001 начинал с цеха неорганических отходов, потом переходил к цеху органических и уж затем заглядывал в похоронное отделение. Там избранные богатеи могли заказать услуги по кремированною, бальзамированию, мумификации и реинкарнации, когда усопшего в итоге выносят близким в виде растения, которое они вправе посадить в специально отведённом Лесу Памяти или отправить на Луну с Марсом. Остальные же умершие, не способные оплатить достойную смерть, вместе с другими органическими отходами…

— Не повезло, — хитро улыбнулся мужчина. — А у меня вот дело интересней получается. Владимир посмотрел на него искоса, ожидая продолжения. Коллега открыл папку, которую держал в руках, и протянул ему лист. Владимир взял его и направился к лестнице, читая на ходу. Но с каждым шагом он замедлялся, а его взгляд становился всё более удивлённым. Последние строчки он дочитывал уже стоя на месте. — Это как? — буквально выдохнул Владимир. — Вот так, — причмокнул губами коллега. — Я и сам не знаю, что…

Вскоре, однако, слепящие скалы остались позади. Речной проток оказался слишком узким для весел, и в ход пошли шесты. Каноэ выплыло в озеро. Никто не усомнился, что Куямбира-Петро, их проводник, говорил именно об этом месте, хотя на первый взгляд оно ничуть не походило на водоем с островом посередине, больше напоминая разукрашенное твореным золотом плоское блюдо, на котором высилась пламенеющая пирамида. «Там кругом вода, — утверждал Куямбира. — Посреди воды остров. На острове неведомая сила и…

— Получается, я и есть этот Иванчук? — спросил я у докторши, которая пристально глядела на меня, дожидаясь минуты, когда я все вспомню. — Ну да, это вы! — Я не знал. — А это кто будет? — и она показала мне фотографию какой-то женщины, пожелтевшую, как и лист бумаги. Ох! Теперь я вспомнил все. — Это в прошлом. Она полюбила другого и вышла за него. Я не мог вынести сердечную боль и, когда доктор Гибсон, преподававший у нас в колледже анатомию, сказал, что хорошо было бы выяснить, способен…

Душа приходит в низшие миры, чтобы познать материальность и отделенность. Это иллюзия, но даже я попадаюсь на нее. Как будто сильнее погружаясь в игру. Мой родной мир — крупнейший центр развития, объединяет 94 измерения и управляет ими. Мгновенная материализация, доступ к любым ресурсам, отсутствие времени. Даже если попытаться объяснить устройство IC 1101, никто здесь не поймет. Для землян это как смартфон во времена викингов. Моя миссия — что-то вроде практики после диплома. Остался один шаг…

Измайловский парк, привычно сообразил Евгений. Маршрут одиннадцатого трамвая как раз проходит по его северной окраине. Значит, ехать еще минут пятнадцать. С этой мыслью он снова заснул. Его второе пробуждение было менее комфортным. Ныла шея, как это бывает, когда долго спишь в сидячем положении, уронив голову на грудь. Дракин машинально помассировал ее, глядя в окно. Там по-прежнему проносились во тьме черные деревья… проносились как-то слишком быстро. Все еще Измайловский парк? Нет, не может быть…

До апокалипсиса Город был мегаполисом известным своими небоскребами, набитыми офисами и банками. Он был построен посреди ничего слово тянущийся к небу оазис среди пустыни. Но лучезарные улицы и крыши, бассейны и сады сильно изменились за годы апокалипсиса. Улицы на несколько этажей наполнил туман, дурманящий сознание и заставляющий разумных существ творить ужасное. Некогда оживленные эстакады и площади оказались засыпаны костями людей погибших во время судного дня и его последствий. Их одежда превратилась…

Надо сказать, мы с Юркой давно выяснили отношения. Итогом выяснений стали фингал – у него, выбитый зуб – у меня. С тех пор мы относились друг к другу с холодным уважением. Я однажды, скорее, от скуки, чем от искреннего желания дать полезный совет, сказал Пупсу: – Если хочешь, чтобы Юрка тебя не доставал, ударь его. Он, скорее всего, тебе наваляет, но после в покое оставит. Главное показать, что ты его не боишься. Пупс пожал плечами. – А я его и не боюсь. Нисколечко. Если захочу, могу с ним…

Когда я проходил мимо, на пострадавшего уже накинули простыню, думаю, что прошло не больше полминуты, как подъехали полицейские и парамедики. Однако накидка на труп не спасала, все было плохо, гораздо хуже, чем вы видите подобное в новостях, потому что на видео «замыливают» запекшуюся кровь, или вырезают ее из кадра. В телевизоре всегда так. В реальности, запах крови ощущался плотно и отдавал ржавчиной. От этого зрелища меня замутило. Пара маленьких, то ли зверьков, то ли птичек, сновали по…

Но даже исчезни внезапно весь груз, Грант едва ли заметил бы это. Он смотрел только на большой, выше его самого, резервуар с жидким кислородом, который был прикреплен к стене рядом с дверью шлюза. С виду все казалось таким же, как всегда: тускло поблескивала алюминиевая краска, оставались неповрежденными отходящие трубки. Все было в полном порядке, и только одна мелкая деталь указывала на беду — стрелка индикатора содержимого неподвижно застыла на нуле. Грант смотрел на этот молчаливый символ,…

Скрипач пришел в себя, именно пришел в себя, на берегу холодного неспокойного моря, и очнуться его заставила боль, дикая боль в левой руке, от ключицы до кисти. Когда удалось открыть глаза, он понял, что полусидит, прислоняясь спиной, к холодному мокрому камню, находившемуся у линии воды. Сознание мутилось, плыло, он попытался встать, но боль резанула с такой силой, что он тут же упал обратно, ударившись о камень. От боли темнело в глазах, и несколько минут он просидел в полузабытьи, но потом всё-таки…

Идол из серого камня, размером с корову. В полумраке он смахивал на павлина. Вот только у павлинов не бывает такого множества сисек. И спорю на что угодно, ни у одного павлина не бывает двух голов или щупалец вместо лап. Идол восседал в гнезде, сделанном из украшенных резьбой черепов (главным образом человеческих, но некоторые, как бы для потехи, были с гоблинскими рогами) и отсечённых рук (опять же, по большей части человеческих). Идол как будто был высечен из того же камня, что и его прислужники,…

— Мы всегда в состоянии войны. Как вам угодно, дон Карлос. Подать трубку? — Не затрудняйте себя, я справлюсь. Карлос Брухо нажал единственную клавишу на зелёной как лайм трубке, и после пары гудков услышал дыхание отца. — Папа? — Карлос. Постарайся быть при параде. Нам предстоит важная и торжественная беседа. Никаких джинсов, ладно? — Ладно. — Жду тебя как можно скорее. Карлос Брухо положил трубку. В голосе отца не было тревоги. Было что-то другое, какая-то онтологическая печаль.…

Но страх может проявляться по-разному. Одних он парализует, других заставляет совершать необдуманные поступки. Но что если страх сидит в ДНК, если он пропитал все клетки тела? Тогда он заставляет действовать. Перестать бояться можно только тогда, когда никакой угрозы нет. В смысле, вообще нет ничего, что даже в теории может тебе навредить. Эолары действительно в это верили. Страх стал той силой, которая вознесла их на вершину. Когда эволюция зажгла искру разума в существах, рост которых не превышал…

В аэропорту нас встречал руководитель группы: давний приятель Серегиных родителей, Игорь Федорович Басов. Он тут же обрадовал нас, что идти предстоит впятером вместо десяти человек по плану: рюкзаки будут ой-ой-ой. Но зато погода стоит - давно такой не было, и грибов... Осмотр города отложили на потом: прилетели под вечер и на следующий день, рано утром, уже покинули "цивилизацию". Попутный грузовичок бодро бежал по Колымской трассе, против ожидания не огороженной по обеим сторонам колючей проволокой,…