Научная фантастика

А звезды всегда загораются вдруг, – подумал Нестор, случайно зацепив глазами небо. Он только что выкупался в теплом струистом море (все еще слышал струйки воды, прогоняемые мимо ушей каждым гребком кроля), вышел на холодный, в миниатюрных дюнах, песок и замер почти на минуту, глядя на цвет заката – красно-синий сменился невозможным – и пупырышками на коже ощутил прохладу. Этот дальний пляж он знал с детства – с первых ковыряний в песке, с первых переглядываний с соседками в пока плоских купальниках,…

Я взял его мордочку в свои ладони и посмотрел в эти милые отзывчивые глазки. Но не только милые – было в этих глазах и что-то такое, что не позволяло смотреть долго. Какая-то тень, полумрак, мягкий тон невыразимого – подобный тени моих ночных кошмаров – не такой страшный, но столь же иррациональный, неотвязный, непреодолимый, как и они. – Нет, так не бывает, – сказал я и отпустил его. Оно побежало скакать по комнате. В последние дни оно стало довольно ловким и игривым. Несколько дней спустя я…

Это было не только физическое ощущение, но и какое-то рассудочное, мозговое. По крайней мере, так чувствовал студент: нечто материальное, что он привык ощущать в своем черепе и с чем связывал свою разумную деятельность, переходило во что-то иное — жидкость, пар? — и его внутреннее «я» под влиянием чудовищной жары превращалось в некую абстракцию, лишь до поры до времени сохраняющую зыбкую связь с его персоной, с его, студента, паспортными данными. Только ли жара была причиной этого состояния? Надо…

– Здесь нельзя разводить костер, – сказала она. Мужчины удивленно обернулись. Один из них, невысокий, с круглой рыжей бородой, ел мясо с ножа. – Здесь нельзя разводить костер, – повторила Нэт, – это площадка для танцев. Они выяснили отношения. Бородатого звали Ральф, с другим Нэт не стала знакомиться. Узнав, что она в некотором роде хозяйка лагеря, мужчины стали вести себя преувеличенно вежливо. Но это было неинтересно. Она прошлась по лагерю, вспоминая каждый камешек и каждое деревце (кусты…

Пролежать два года в коме, неподвижно растянувшись на вокзальном полу, ладно, это еще нормально, в кино мы и не такое видели. Но пролежать минус два года? Так, чтобы время прыгнуло назад? Дионисий пощупал боковой карман, где он обычно держал мобильник. Телефон, купленный всего месяц назад, исчез. Вместо него в кармане лежала записная книжка, выброшенная в позапрошлом году. Неужели? – Предъявите ваши документы. Транспортная милиция, – услышал Дионисий голос за своей спиной и обернулся. Невдалеке…

– Иди ко мне, – снова сказало море, – тебе больше некуда идти. Ольга прошла по пустым комнатам и легла в несуществующую постель. Неопределенно выл ветер, подражая голосу зверя, три маленьких прямоугольика проявлялись из темноты, сообщая о том, что снаружи снег, который светится даже при отсутствии света. Что-то мелкое, цветное проплыло перед глазами, Ольга настроила резкозть и увидела цветок, вырастающий из оскала лица, причем лицо казалось довольным. Она прогнала видение, но вслед за ним незамедлили…

– Это трудно? – Это увлекает, как всякое мастерство. Ваша ванна уже течет. – Подожди, я сначала тебя убью, – сказал хозяин. – Верно, но банально. Лучше дайте мне немного денег, и расстанемся друзьями. Вы раскажете о сегодняшнем вечере своим друзьям, а я своим. Потом… Коридорный коврик потемнел, напитавшись водой. Еще секунда и струйка потекла в комнату. – Уйди! – приказал хозяин; струйка свернула и исчезла. – Это просто фокус? – спросил вор. – Или какое-то особенное поле? Я преклоняюсь…

– Бухгалтер – это тот, кто пишет много цифр, – объяснили мне взрослые, – а у тебя на листочке одни цифры, букв почти нет. Я посмотрел на листок и, в самом деле, увидел на нем много цифр. Я уже знал цифры. Взрослые не смогли прочесть мой рассказ, он был написан слишком непонятно. Я тоже не смог бы прочесть его, просто потому, что не умел читать. Так что никто и никогда не прочтет жизнеописания славной нашей Марьи Ивановны. – Тебе нужно выучить буквы и научиться писать понятнее, – посоветовали…

Камни росли как грибы, но не одну ночь после дождя, а вечность. Ни один из камней нельзя было поднять, потому что это были не камни, а всего лишь целые места в каменном панцире Земли, который покрылся аккуратными глубокими трещинками за прошедшую вечность. Иногда я видел обычный камень. Сразу было видно, что это чужой камень, принесенный сюда человеком. – Зачем? – спросил молодой. – Зачем нести камень в каменную пустыню? – Чтобы оставить память о себе, безымянном. Все чужие камни были красивыми…

– Ни черта себе, новое оружие, откуда она взялась? Они ударили еще несколько раз и выколотили еще пару крупных кусков. Стеклянная преграда шла поперек улицы от одного дома и до другого. Пройти вперед они не могли, а назад не хотели. Оставалось еще право и лево. – Может быть, это новое противопехотное заграждение. – А ты слышал о таком? – Нет. – Ну так что? – Зато я вижу такое. Может быть, она кристаллизовалась из песка. – А если мы в ловушке? – В ловушке лучше, чем на том свете.…

– Да знаю я причину, – сказал поэт. – Знаете? – Знаю. В этом вся и проблема. Но если я вам расскажу, вы примете меня за сумасшедшего. – Ничего страшного. Вы пришли в правильное место, – туманно возразил врач. – Ага. Но мне уже все равно. Поэты ведь особые люди. Они все в чем-то сумасшедшие. Я например, всегда слышал голоса… – Так, – заинтересовался врач. – Это связано c вашими голосами? – Еще как связано. Но это не такие голоса, которые звучат в ушах всяких психов. Иногда на меня что-то…

– Но ведь он не мужчина, – удивилась Сильвия. – Но он выглядит как мужчина. – Ну и что? Ему ведь все равно. Я просто вынесла его за скобки. Наверное, она была права. Спустя месяц в их отношениях что-то изменилось. Они все так же любили друг друга и все так же были близки, совершенно открыты, они не скрывали друг от друга ни одной мысли, ни одного самого малого переживания, но сейчас они знали друг друга так хорошо, что просто угадывали мысли и чувства друг друга. Они стали меньше говорить,…

– Нет, я хочу спать, – ответила Бесси, – и вообще, я видеть не могу еду. Итак, это было связано не со скоростью, а с направлением в пространстве, отметил Капитан. Он занес свое наблюдение в память бортового компьютера и сделал запрос.»Задача не решается», – ответила машина. Еще неделю ничего страшного не происходило. На сорок второй день полета оказалось, что трое из семи имеют галлюцинации. Бесси слышала мышь, скребущуюся в отсеке с продуктами. Техник Эдди Вильямс и один из врачей видели ящериц,…

Здесь имелась атмосфера, совершенно безвредная для человека и сходная с земной; воздух был теплым и каким-то мягким. Ветер дул сверху вниз. Сила тяжести – восемьдесят два процента от земной, и это придавало дополнительную приятную легкость каждому движению. Василий вошел в коридор, который поначалу показался ему искусственным сооружением, но, скорее всего, был просто полосой поверхностной эрозии. Коридор поднимался, и Василий решил немножко пройтись. Или не немножко, потому что, хочешь или не хочешь,…

Тапризиот напоминал отпиленный кусок обугленной елки. Его конечности, похожие на обрубки веток, торчали во все стороны, а их иглообразные придатки находились в постоянном движении, как будто порхали. Сам же он ничего сказать не мог. Его скользящие ножки нервно барабанили по поверхности прилавка. Фурунео спросил его уже в третий раз: – Вы связной? Никакого ответа. Такими уж были тапризиоты. И не было смысла сердиться на них. Но Фурунео все сильнее охватывала досада. Проклятый обрубок! …

– Какая разница? – Скунса никто не станет давить специально. – Добро пожаловать в Мексику, – послышался голос сзади, – страну тысячи перехватывающих дух приключений. – Капитан, – спросил кто-то из новичков, – вам доводилось раньше нюхать что-нибудь подобное? Прежде чем я успел ответить, тот же голос сзади раздраженно произнес: – Это – баррио [2] . Самый большой на свете баррио. Там всегда так смердит. – Там воняет только до тех пор, пока не спустишь всех гринго в канализацию. – По мягкому…

Мишка отозвался сразу же. На экране возникло его небритое, сонное лицо, которое тут же расплылось в ухмылке. Достаточно было бросить один взгляд на интерьер, в котором он обитал, и на него самого, чтобы понять, что деньжат у Мишки не водилось уже давненько. Узнав, в чем дело, он заметно повеселел и не мешкая согласился. Как в былые времена. Я даже почувствовал, будто помолодел на эти несколько лет. На следующий же день мы встретились и обговорили все детали организационного характера. Что касается…

До пересечения орбит Ирода и Земли оставалось чуть больше полутора месяцев. Гигантский астероид продолжал мчаться вперед с той же скоростью, упрямо стремясь к своей цели. А люди внезапно оказались на пороге глобальной катастрофы, не зная, удастся ли им ее предотвратить. Глава 2 Утро выдалось удивительно тихим, свежим, улыбающимся, напоенным ароматами лесных цветов и щебетом птиц. Денис даже не рассердился, когда его разбудили в пять часов, предложив поучаствовать в рыбалке. Рыбаком он был…

Смолин и Тохтуев уже сделали рекогносцировку местности, определив диаметр кратера – около восьмисот метров, – теперь им предстояло поближе познакомиться с валом кратера, представлявшим собой удивительно ровное кольцо, окружающее жерло. Кольцо это, шириной в двести метров, было разорвано трещинами, но всё же создавало впечатление искусственного, что, конечно же, только подогревало любопытство исследователей. По плану Павел должен был объехать Феону по периметру, ведя видеосъёмку, и взять пробы лунного…

Ставр хмуро улыбнулся. «Ладно, па, я постараюсь. Может быть, ты прав. Какие новости в мире? Неужели я провалялся без памяти двое суток? Хорош эрм!» «Пси-удар был слишком мощным, таким мощным, что сгорел даже твой «защитник», приняв на себя часть разряда». «Постой, ты о чем? Неужели… Фил?! Филипп-Филиппок, вечный надоеда… погиб смертью храбрых. – Ставр расчувствовался. – Зачем я его с собой взял! А что с Мигелем?» «Мигель тоже получил нокдаун, но благодаря опыту перенес его легче и уже работает.…