Прочее

– Марея, верховой навстречу. Никак в черной коже? Кабы не Анисимов? – Не должен… – Поди, учуял неладное. Аль по трубке сообщили. – Савелий Никодимыч, ты не останавливай. Как едешь, так и езжай. – Не обессудь, Марея, не супротив… – И что вы все его боитесь? – Не все, кому нужно – те. – Лоза вы – не казаки. Перерушев, сидя правивший бокастой жеребой кобылой, обернулся. В Ершовке, откуда они ехали, его считали смиренным, но боялись взгляда дегтярно-темных глаз. – Папка скачет! –…

Jodi Picoult THE BOOK OF TWO WAYS Copyright © 2020 by Jodi Picoult Grateful acknowledgment i made to John and Colleen Darnell for providing Egyptian text tran lation throughout the novel a well the image on pp. 45 and 227. U ed by permi ion. Photo on page 36: Inner coffin of Governor Djehutynakht Egyptian, Middle Kingdom, late Dyna ty 11 – early Dyna ty, 2010–1961 B.C., Object Place for Label: Note : Egypt (Deir el-Ber ha, Tomb 10, haft A) Find pot: Egypt, Deir el-Ber ha, Tomb 10, haft…

David Gro man Be My Knife * * * Когда слово станет телом, И тело откроет свой рот, И вымолвит слово, из которого Было сотворено, — Я обниму это тело И подле себя спать уложу. Хези Лескали, «Урок иврита № 5», из сборника «Крысы и Леа Гольдберг» Яир 3.4 Мириам, ты не знаешь, кто я, и в тот момент, когда я пишу тебе эти строки, я тоже толком с собою не знаком. Я честно пытался не писать – пытался целых два дня, – и вот сейчас не выдержал. Я увидел тебя позавчера…

Поэтому, пожалуй, можно разделить мнение, что это действительно идеальная семья. Бытовые ссоры, лёгкие недопонимания – они, конечно, присутствуют везде, но в остальном это прекрасная семья. Их дом находится на окраине небольшой улочки под названием Кэмп-Ройс. Его первого касаются лучи солнца и озаряют комнаты. Мэри – женщина тридцати шести лет с роскошными каштановыми волосами, закрывающими лопатки. Несмотря на то, что её жизнь была не особо гладкой, голубые глаза наполнены огоньком и теплом.…

Эрик? Серьезно? Что он здесь делает? Хотя безумно благодарна за его присутствие. – Это, наверное, смешной вопрос, но у меня только какие-то огрызки из воспоминаний. И не могу отличить, что было в реальности, а что только привиделось. Как ты сюда попал? – Такому фонарному столбу, как я, раз плюнуть перемахнуть через забор. А входную дверь в дом ты не заперла. И вот он я. – Пожимает плечами. – Так, ладушки, тебе надо как следует поесть. Лежи, а я приготовлю завтрак. Хотя это уже, скорее, обед.…

Старшая сестра учится в колледже, за сотни километров от дома. И как бы ей ни хотелось остаться с нами, ее жизнь продолжается, а моя нет. Я умерла в тот миг, как узнала об аварии. И умирала каждый день. Не желая никого и ничего, я просто закрылась в своем мире на тысячи замков и не собиралась впускать в него ни единого человека. Мне снился один и тот же кошмар. Как я оказываюсь в пустой машине. Зову на помощь, но меня никто не слышит. Я пытаюсь нажать на тормоз, но ноги не слушаются меня. Автомобиль…

В нескольких милях от берега вода вдруг странно забурлила. Внезапно поднялись волны, хотя еще несколько мгновений назад на море стоял полный штиль. Моя утлая шлюпка закачалась, и вода начала захлестывать через борт. Надвигался шторм. Лодчонку мотало из стороны в сторону, волны бились о борта, и тут море разверзлось – словно закипело – и надо мной нависла непомерная пасть. И эта колоссальная пещера неслась прямо на меня, точно живой туннель. Я успел лишь ужаснуться ее размерам и понял, что у меня…

Теперь сын изучал медицину в Ньюкаслском университете, а меня распирало от гордости. Ему пришлось как следует постараться. А учитывая, что его отец оставил нас именно в тот момент, когда Дилан учился в старших классах, иначе как чудом это не назовешь. Я так и не простила Ральфа за это. Но, когда секретарша на седьмом месяце и вот-вот родит тебе близнецов, что еще остается? Я снова почувствовала знакомый привкус горечи. Годами мы пытались зачать еще одного ребенка, но ничего не вышло. Стараясь скрыть…

Из-за его обитателей, прежде всего. Но сейчас уже поздно лясы точить. Ирта вытирает об пальтишко вспотевшие ладони и задвигает чемоданчик под своё сидение. Нестерпимо хотелось достать листочки мяты, припрятанные в бумагу и под язык их засунуть, под язык… А потом разжевать, так, чтобы слегка онемело нёбо. Это всегда приводило в чувство Ирту, когда она нервничала. В дирижабле разместили чуть больше десятка подростков. Последним зашёл сам важный господин и вся махина под ногами загудела, как большое…

Глава 1 Дживс уведомляет об уходе Я был слегка встревожен. Ну, не то чтобы встревожен, скорее озабочен. Сижу себе дома в своей замечательной квартире, лениво перебираю струны банджо, которое я в последнее время буквально не выпускал из рук, и про мой лоб нельзя сказать, что он нахмурен, однако ж и утверждать с уверенностью, что он младенчески ясен, никто бы, я думаю, не решился. Пожалуй, точнее всего это выражение можно определить как печать задумчивости. Я размышлял о том, что попал в положение,…

Scene 1. Polycarp' Barrack A remote village. Evening. Barrack . It' dark in the hall and on the tage. I can't ee anything, but I can hear omething. Some hou ehold ound are heard on the tage. Someone walk , omeone knock omething, move omething. The ound of a poon on an iron bowl. Heavy di ati fied male exhalation . In the auditorium a few people can linger and fidget in their chair impatience under tandably, the excitement and expectation of the unknown (thi i ue can be…

В 1980-х годах я была начинающей издательницей в Нью-Йорке, и уже тогда Джейн Йолен вызывала у меня огромное восхищение. И не только как замечательная писательница – одна из самых мною любимых. Йолен превосходно разбиралась во всем богатстве мира волшебных сказок. Я тоже невероятно люблю сказки, поэтому мне и пришла в голову идея серии книг, где бы в основу были положены классические сказочные сюжеты. Так появились «Волшебные сказки», куда вошли произведения таких известных авторов в жанре фэнтези,…

У моей мамы Антониетты фамилия Сперанца, что значит «надежда». Сидящая в комнате синьорина, обнаружив это, бормочет: – Ну да, а что ещё остаётся… И я думаю: ага, сейчас мама развернётся, пристукнет каблуком, и мы пойдём домой. Но нет. – А вы подзатыльники любите? – спрашиваю я, на всякий случай прикрыв голову руками. Синьорина смеётся и щиплет меня за щеку, но не больно. – Садитесь, – предлагает она. И мы садимся. Эта синьорина вовсе не похожа на училку: нос не кривит, а, наоборот, улыбается,…

После побоев попугай забился в темный угол, он совсем приуныл и не мог больше вымолвить ни слова. Прошел день, и у него начали выпадать перья. Так что наш попугай и онемел, и облысел. Через несколько дней гнев бакалейщика утих. Но когда он подошел к попугаю и заговорил с ним, птица ничего не отвечала. Бакалейщик решил, что попугай на него обиделся. Он пробовал растормошить своего питомца, но всё было напрасно. Попугай разучился говорить, как будто разом позабыл все слова. Бедная птица неподвижно…

Но не станем больше занимать твое внимание, дорогой читатель. Излишне напоминать о значимости писателя, если его сравнивают с Сервантесом, Диккенсом, Борхесом… Добро пожаловать в мир новой и, к сожалению, последней книги Сафона. Эмиль де Розьерс Кастеллайн Бланка и прощание (Из воспоминаний, никогда не сбывшихся, некоего Давида Мартина) 1 Я всегда завидовал тем, кто умеет забывать, для кого прошлое – чередование времен года или замена старых башмаков. Достаточно спрятать…

– Заходи. – проговорил он, решив переговорить на эту тему с Таак-Тэ – Я готов это обсудить. Дверь открылась и во владения темноты пробился луч света. Таак– Тэ прошел в покои Ниро и закрыл за собой дверь. – Я удивлен, что вы решили переговорить со мной насчет видений. – проговорил он медленно, пытаясь донести до Ниро значение каждого сказанного им слова. – Я тебя позвал не только для этого. Наше последнее крупное поражение привело нас сюда. Весь Сенат нас разыскивает. По сравнению с опасностью…

David Gro man WHEN NINA KNEW (LIFE PLAYS WITH ME) Copyright © David Gro man, 2019 Thi edition publi hed by arrangement with The Deborah Harri Agency and Synop i Literary Agency * * * Рафаэлю было пятнадцать, когда мать умерла, избавив его от собственных страданий. Шел дождь, поливая кибуцников [1] , сгрудившихся под зонтиками на маленьком кладбище. Тувия, отец Рафаэля, убивался и плакал. Он много лет преданно ухаживал за женой и теперь стоял, потерянный и осиротевший. Рафаэль, одетый…

Но были, конечно, люди, которые и тут умудрялись оставаться самими собой – от них он старался держаться на расстоянии. К Кармановым подходили, дарили Петьке конфеты, свистульки, шары. Одних свистулек у него набралось штук восемь – он, не разглядывая, запихивал их в карман. Шары висели на нем гроздью, так что его самого из-за них уже не было видно. Карманов на эти знаки внимания отвечал приветливо – улыбался, а в душе хмурился, понимая, что Петька рядом с другими детьми попадает в неравное, какое-то…

Чтобы зарабатывать на жизнь, я три раза в неделю ездил за реку, в Нью-Джерси, занимался тем же, чем и в лето после первого курса, когда я откликнулся на объявление, обещавшее настырным продавцам высокие комиссионные. В восемь утра нашу команду вывозили в один из фабричных городков Нью-Джерси, и мы ходили по домам, продавали подписку на журналы, а в шесть вечера нас забирал у заранее оговоренного бара и вез назад наш начальник, Макэлрой, в центр Ньюарка. Этот щеголеватый, с усиками в ниточку, пьянчуга…

Глория встала и пошла на выход, подбрасывая яблоко в воздух. Иногда мне кажется, что я не выдумывала ничего. Синие глаза Кая снятся мне, и я просыпаюсь вся в поту. Но потом я понимаю: если бы я уничтожила планету, то я не находилась бы здесь. Я спокойна и уравновешенна. Но меня тянет к ноутбуку узнать, были ли катаклизмы в прошлом году? Это бессмысленно. Я вернулась в свою комнату и стала делать уроки. Так как я не отстаю от развития, как и Глория, мы проходим школьную программу. На завтра…