Прочие Детективы

– Ничего! – Маша, коротко стриженная шатенка с большими карими глазами, подмигнула Кате. – Предлагаю – пошли в турецкую баню… на тебя там выльют из специального мешка густую пену, и этот мальчик примется мыть тебя, делать массаж… Тебе понравится! – Мне придется раздеться догола? – начала просыпаться Катя. – Или как? – Это уж как получится… Сначала все вроде бы в купальниках лежат, стесняются, а когда он принимается за дело – про всякий стыд забывают… – И ты тоже забыла? – Забыла… Но он…

Лена оставалась так, без движения, довольно долго, где-то около четверти часа, постоянно прислушиваясь к доносящимся из окна звукам подъезжающих машин, пока это занятие ей не надоело. Она знала, что Вадим появится здесь ближе к вечеру, быть может, даже ночью, когда ему удастся наконец вырваться из-под ставшей ему тягостной опеки своей немолодой уже жены. Любовник Лены, Вадим Тахиров, тридцатилетний мужчина с примесью восточной крови, отличавшийся яркой, почти вызывающей внешностью – смуглая кожа,…

Я подождал, пока этот импульсивный тип выскажет все накипевшее. – Ты считаешь, что это самый подходящий момент для психоанализа, старина? Это заставило его сменить тон: – Ты когда возвращаешься? – Как можно раньше. Эта местность похожа на болото... – У тебя еда-то есть? – Не беспокойся, у моего желудка появились скрытые резервы. – Ладно, я жду тебя сегодня вечером, к ужину. Не вешай нос, Блэз! Ты слышал о законе Азаиса? – Да, это когда пополам наслаждений и неприятностей. Если это верно,…

- А почему? - Я так и не узнал правды. Знаете, в то время гангстеры не переставали враждовать друг с другом. Их шефы все время менялись, за исключением, возможно, Рокси. Первая версия: Ларри неплохо подсластился, уезжая. Лично я не сомневаюсь в этом, но не на сто процентов. Когда у власти стоит такой человек, как Рокси, который никому не доверяет даже в делах, где существует контроль, малейшая ошибка дорого обходится. Другая версия: появилась девушка и всыпала крупицу соли. Это возможно - Ларри…

— А что, Кошер Коэн — это тот, который очень плохо себя чувствовал тогда, в первый раз? — Нельзя сказать, чтобы очень плохо, он просто… — Сэм махнул рукой. — Я, пожалуй, полежу еще немного, — сказал он, не закончив мысли. — Который час? — Пять тридцать утра. Сегодня понедельник. — В следующий уик-энд мы поедем в Лондон, посмотрим «Унесенные ветром» или какой-нибудь другой фильм. — Обещаешь? — Обещаю, — ответил он. Шторм, кажется, прошел. Завтра будет летная погода. Рут вздрогнула. Сэм…

– Значит, у него отвратительная мамаша, – злорадно сказала Ленка, – еще Ломоносов придумал закон: если в одном повезло, то в другом точно лажа получится. – Думаю, ты слишком вольно трактуешь принцип сохранения материи, – не удержалась я, – но родители моего кавалера давно скончались. Он, увы, сирота. – Зануда, да? – с надеждой спросила Латынина. – Скряга? Брюзга? – Он постоянно пребывает в хорошем настроении, меня обожает, готов целый день сидеть рядом с любимой женщиной на диване, – добила…

Ход мысли банкира не вызвал у мисс Мартин особой симпатии и она прервала его: – Окончательное решение еще не принято. Рукопись нуждается в существенной доработке и стилистической правке. Банкир отставил тарелку в сторону: – Он пишет, что у него есть другие замыслы… Например, метод № 2… Если он такой же, как № 1, то нашим банкам не сдобровать. Внезапно его осенило: – Он назвал рассказ «Три способа ограбить банк»… Значит, есть еще и третий, неизвестный нам метод… Это ужасно! Нет, нет, мы не можем…

Прошла минута молчания, затем врач опустил руку друга и посмотрел на кривую температуры над кроватью. – Твои дела неплохи, Ганс. – Еще один год? – спросил Берлах. Хунгертобель смутился. – Не будем говорить об этом, – сказал он. – Ты должен за собой следить, а потом мы тебя обследуем еще раз. – Я всегда за собой слежу, – пробормотал старик. – Тогда все превосходно, – сказал Хунгертобель, прощаясь. – Дай-ка мне «Лайф», – внешне…

Согласно одной из них он прибыл в Нью-Йорк в 1910 или 1911 году из Риги или Таллинна без гроша в кармане и «в течение десяти лет спал в Бруклине на голом полу». Потом стал портняжничать и вскоре подмял под себя текстильную промышленность, однако сказочное его состояние родилось в результате краха нью-йоркской биржи в октябре 1929 года – он скупил акции всех обанкротившихся фирм. Никто не знал его истинного имени, а те, кто знал о его существовании, называли его Великим Старцем. Он говорил только…

— По почте не хочется, — не согласился Келлихер. — Тут такое дело, что я хотел бы лично встретиться и передать его вам. К тому же мы с женой собирались в ваши края на следующей неделе. Как у вас со следующей неделей? Свободны? — Кажется, свободен, — тихо ответил Вимарк. — Ну и замечательно. Я вам позвоню, когда мы с женой приедем в город. До встречи, мистер Вимарк. — В трубке послышались короткие гудки. — У тебя такой вид, будто тебе только что вынесли смертный приговор, — заметила Мария, пристально…

С этого момента я начал работать с Сашей. Действительно, примерно через год дело было прекращено, Саша вышел на свободу. Но желания возвращаться на Петровку у него не было. Он посчитал, что Петровка его предала – не подключила тот объем защиты, который был раньше, при прежнем министре внутренних дел, а, наоборот, всячески от него открещивалась. Такое отношение к сотрудникам появилось после знаменитого «дела оборотней», когда группа сотрудников МУРа была осуждена на длительные сроки. Но Саша не входил…

Тогда я не подозревал, в какую неприятную ситуацию попаду, как меня «подставят» в связи с моим посещением судебного заседания… Но – все по порядку… Глава 1. АДВОКАТА «НОГИ КОРМЯТ». Октябрь 1993 года В Москве беспорядки. Белый дом обстреливается из танков. Президент воюет с мятежным Верховным Cоветом. Я сижу в квартире и готовлюсь к вступительным экзаменам в адвокатуру. Прожив тридцать пять лет, я, по существу, начинаю жизнь сначала. Я – кандидат юридических наук, закончил Московский государственный…

– Хожу. Называется «еленопоклонники». Я в ней сразу и адепт, и жрец, и страж на воротах. – А зачем страж-то? – Чтобы никто больше не присоединялся. – Дурак ты. – Это есть немного… – согласился Андрей. – Так я возвращаюсь к нашим баранам. Маленький говорит, что не должно быть на картинах купцов, священников, солдат и крестьян… И еще – чтоб никакой этнографии… Ну это мой термин, он проще выражается, чтоб «ни татар, ни евреев, ни хохлов в шароварах…». – Так при чем здесь «салон»? – прервала его…

– Да я понимаю… – Ну раз понимаешь, тогда заходи. Не на пороге же с человеком о деле разговаривать. А в дело он уже ввязался. Они с Эдиком, конечно, не Чип и Дейл, но в помощи нормальным людям не отказывают. Он провел незваного гостя на кухню. Усадил на табурет. Сам остался стоять. Взял сигарету, закурил. – Давай, выкладывай… – Мне нужен ваш совет, – заискивающе посмотрел на Саню мужик. – Для начала, как зовут? – Меня?… Семен… – Ну так что у тебя, Семен, стряслось? – Пока ничего……

Наталья Марковна – Егоркина няня, которую Марина наняла почти месяц назад. Спокойная, приятная на вид женщина с двумя высшими образованиями, в меру строгая, не повышающая голоса – Марине она приглянулась сразу, как только та увидела ее в парке. Она гуляла с девочкой лет двенадцати, и Коваль почему-то сразу определила, что это не бабушка и внучка, а няня и воспитанница. Они чинно прогуливались по дорожке, и стильно одетая девочка, задрав голову, вслушивалась в слова женщины. Та что-то рассказывала,…

Заведующий оказался еще более предупредительным, чем Белов. Тут же, не отходя от телефона, он уговорил Елизавету Львовну сделать заказ на всевозможные продукты — от мяса до яиц включительно, тут же называл ей фантастически дешевые, сверхтвердые цены этих продуктов, и когда вконец растерявшаяся старушка заявила, что больше ей ничего не надо, то он с трогательной настойчивостью умолял ее заказать еще какао и шоколад. Приняв заказ, он сказал, что скоро позвонит, когда и куда приехать за продуктами.…

— Как я предполагаю, — заметил Смит, — это не ваша настоящая фамилия. Джентльмен за столом приподнял брови. — Ваше предположение абсолютно правильно, — сказал он, — но совершенно несущественно. Под этим именем меня знают в моем банке и в ходе всех моих деловых встреч. И если у вас больше нет никаких сомнений, можем приступить к финансовой сделке, ради которой мы и встретились. — Сколько вам надо? — с обескураживающей прямотой осведомился Смит. — Да перестаньте, — поморщился Бриггс, — не торопите…

– Откуда взялась булочка? Наташа засмеялась: – Мы же на Белорусской живем! – Ну и что? – Он не понимал. – Так хлебозавод рядом. Они всю ночь работают. – И ты… – Я занималась до пяти. Голова распухла. Решила прогуляться. – Сумасшедшая… – проворчал Андрей. – Тебе не понравилась булочка? – простодушно поинтересовалась Наташа. На нее невозможно было сердиться. Он хотел сказать, что ему не нравится, что Наташа разгуливает одна по ночам. Но вместо этого Андрей задал другой вопрос. И другим…

– Местный тренер. Занимаюсь с богатыми курочками. Глаза у него глубокие, карие. В них отражаются сосны. Я отодвигаюсь на другой конец лавочки: – Пардон, мсье… Тренеры меня не интересуют. Знаем-с, читывали романы, читывали – эти жиголо так и норовят прыгнуть в постельку к богачкам. Или к тем, кого они считают богачками. Он говорит с ноткой гордости: – На самом деле я студент. Закончу учебу – буду программистом. А здесь так, подрабатываю. – Очень рада за вас! Когда же он наконец…

– Вы мне поможете, – попытался сострить я. Она мило рассмеялась, усаживаясь. Бармен принес ей коньяку. Официантка поставила кофе для меня. – Здесь лучший кофе во всем поселке, – проинформировал я незнакомку. – Знают секрет? – Она улыбнулась и пригубила коньяк. – Не жалеют заварки. – Вы здесь старожил? – Я гурман. Люблю настоящий кофе. Люблю готовить. – Яичницу? – Соте из баклажанов. Салат из креветок с ананасами. Осетрину в кляре. – Звучит аппетитно. – Друзьям нравится.…