Проза

Итак, мы начинаем. Глава первая Приезд В самый разгар лета один ничем не примечательный молодой человек отправился из Гамбурга, своего родного города, в Давос, в кантоне Граубюнден. Он ехал туда на три недели – погостить. Из Гамбурга в Давос – путь не близкий, и даже очень не близкий, если едешь на столь короткий срок. Путь этот ведет через несколько самостоятельных земель, то вверх, то вниз. С южногерманского плоскогорья нужно спуститься на берег Швабского моря, потом плыть пароходом…

Действительно, они в чем-то составляли полную противоположность друг другу, что выражалось и во внешности их, и в манере одеваться, двигаться, разговаривать. Тарковскому шел двадцать седьмой год. Это был довольно высокий, полный молодой человек, с белокурыми, коротко подстриженными волосами. Когда-то в юности он много занимался спортом, греблей, теннисом, спортивной ходьбой и поэтому с первого взгляда производил впечатление сильного, атлетически сложенного и физически развитого человека. На самом…

– Бонжур! – пропел Ипполит Матвеевич самому себе, спуская ноги с постели. «Бонжур» указывало на то, что Ипполит Матвеевич проснулся в добром расположении. Сказанное при пробуждении «гут морген» обычно значило, что печень пошаливает, что пятьдесят два года – не шутка и что погода нынче сырая. Ипполит Матвеевич сунул сухощавые ноги в довоенные штучные брюки, завязал их у щиколоток тесемками и погрузился в короткие мягкие сапоги с узкими квадратными носами. Через пять минут на Ипполите Матвеевиче…

Ту деятельность, которую активно ведет в нашем городе бизнесмен Юрий Находкин, лично я могу сравнить с деятельностью известнейшего промышленника Демидова, который построил на Руси более пятидесяти заводов и ко всему прочему был еще и известным меценатом. Вот и Юрий Находкин построил и содержит в нашем городе воскресную православную гимназию. Уверена, придет время и благодарные потомки поставят памятник этому доброму и терпеливому человеку. Мне нравится в Юрии Находкине скромность. Он не мелькает…

Еще раньше они проехали Подольскую торговицу – это последнее печальное пристанище мертвого Игоря, куда привезли его после убийства с Горы на простом одноконном возу, – затем окуривались дымами Гончаровки, в нарочитой неторопливости пробирались сквозь смрад Кожемяк, – Дулеб выбирал самые нищие, самые грязные улочки нижнего Киева, так, словно бы стремился хотя бы этим искупить смерть князя. Иванице же всюду было одинаково, он точно так же сиял чистотой глаз своих повсюду, никакая печаль не донимала…

– А я тебе скажу, почему ты ничего такого не испытывала, – слегка обиделась Маруся. – Это потому, сестричка, что за твоей спиной всегда были мы! В частности, я. Ты когда-нибудь одна в школу – из школы ходила? Не было такого! – Было! В старших классах! – запротестовала Маришка. – Ха! В старших! В старших уже не то! – по-девчоночьи хмыкнула Маруся. – У тебя к тому времени выработалась полная уверенность в надежности собственного тыла. – Эй! Ты спросила – я ответила! – возразила сестра. …

Все сразу встало на места. Она поругала себя за глупые фантазии и несбыточные мечты, улыбнулась подружке и постаралась сделать вид, что их непринужденная беседа гораздо важнее, чем этот мимолетный обмен репликами. Но его слова и весь их разговор еще долго не давали покоя впечатлительной девочке. Наконец они дошли до столовой. Все, толкаясь и спеша, словно на пожар, ринулись к столам, но Александр Михайлович и вожатая Алина перегородили дорогу и велели всем мыть руки. Столпилось много народа и приходилось…

Мик Эсклей, работорговец Гай Геттий Гордон, старший магистрат Анция Барки И я, попав в тиски беды, Не дрогнул и не застонал. И под ударами судьбы Я ранен был, но не упал. Тропа лежит средь зла и слез, Дальнейший путь неясен – пусть! Препятствий, трудностей и бед Я, как и прежде, не боюсь. Уильям Эрнест Хенли, Непобедимый Пролог Провинция Тарраконская Испания, начало лета 54 г. от Р. Х. Когда заключенного, моргающего от яркого солнечного света, заливавшего…

Осмотрит ногу, скажет, что дальше делать. Главное, не думать, как быть, если это действительно перелом. Потому что тогда – как же она будет работать? На что они будут жить? Женя одна двоих не прокормит. Так что, если это перелом, может, и не надо ползти? Вот взять – и остаться здесь, Женя уже взрослая, тринадцать лет, лучше совсем без матери, чем с матерью-инвалидом… Нет, нет, нет, это чушь какая-то. Даже не думай о таком, думай только про ближайшую цель: доползти до ели. А что будет…

выключит свет. И погаснут экраны; и захлебнутся и смолкнут: крики, вопли, стенания, стоны, проклятья, вранье, наветы, жалобы, ворожба, заклинанья, призывы, прочие звуки. Мир погрузится в Тишину… И тогда, поскучав день-другой, телезритель смирится с потерей и, удобно устроившись в кресле (на мягком ковре, на диване, на пуфике, можно в кровати), при свечах, попивая пивко (при желании водку с рассолом, портвейн или прочие пойла), полистает, возможно,…

Несмотря, однако ж, что всё здесь напоминало частые и страшные случаи ушибов, перелома рёбер и ног, падений, сопряжённых со смертью, что жизнь человеческая постоянно висела здесь на волоске и с нею играли, как с мячиком, – в этом светлом коридоре и расположенных в нём уборных встречались больше лица весёлые, слышались по преимуществу шутки, хохот и посвистыванье. Так и теперь было. В главном проходе, соединявшем внутренний коридор с конюшнями, можно было видеть почти всех лиц труппы. Одни успели…

– Это совершенно невероятно! Мне говорили, что ваша компетентность как секретаря сомнительна, но то, что произошло, – просто неприемлемо. Как вы могли напутать с расписанием? Я хоть и не леди высшего магического общества, но не потерплю такого отношения к себе! – Но, миссис Руфин, это же всего на пять минут… – оправдывалась я. – И не думайте, что я забыла о взятке, которую вам пытались дать. Все это наводит меня на определенные мысли. – Но я же не взяла денег! – Вы дали повод, чтобы вам…

И любила их одинаково, потому что девочки были чудесные – так она с гордостью рассказывала про них знакомым и родственникам: «Как нам повезло!» И вправду повезло. Альковные пересменки не заставили долго ждать последствий, и через несколько месяцев – так же дружно, как жили, – невестки объявили о своих беременностях. С разницей в три месяца родились девочки, двоюродные сестры. Похожие на отцов и друг на друга, ну прямо сестры родные. Эмма и Элла. Разумеется, жизнь стала труднее и суматошней:…

В оформлении переплета использована фотография Анны Матвеевой (фотограф Дмитрий Скутин) Идея книги принадлежит Ельцин центр Смех Мельпомены 1, 4 Виталий Волович – художник, который любил петь 2, 3 Ян Вутирас – любимец свердловских театралов 5 Виталий Волович и Михаил Брусиловский 1 Мальчику – десять лет, театру – двадцать шесть, городу – двести пятнадцать. Даты определяют жизнь и судьбу, как в опере всё определяет тембр голоса. Теноров любят сильнее,…

Это как корабль в бескрайнем море-океане. Ветер, шторм кидают его из стороны в сторону. Он пытается выстоять, причалить куда-нибудь, а никто не принимает. Берегов не видно. Он один, без помощи, безо всякой надежды. Но всё равно ищет ту гавань, которая ждёт и примет его и метущуюся душу. Если корабль не найдёт свою гавань, а душа – свой приют, то корабль утонет, а душа улетит неведомо куда. Небо очень голубое, солнце светит ярко. Тучи ещё не набрали силы, чтобы обрушить свой поток на притихшую…

Прежде чем выйти наружу, отец мальчика поставил лампу и оглянулся. – Пошли! Мальчик шагнул за порог. В небе над его головой сияли звезды, но все равно ночь была темной и пугающей. Ему это не нравилось, но отец позвал его за собой. Он вышел из дома и глубоко вдохнул стылый, влажный воздух. Наполнивший ноздри холод тотчас напомнил о том, что зима уже наступает на пятки осени. – Куда мы идем? – В лес. Мальчик насторожился. Днем ему в лесу нравилось: он мог играть с друзьями в охотников, мог…

И они встретились на квартире Головиных – князь и мужик. «С тех пор, как я первый раз его видел, Распутин очень переменился, – вспоминал Юсупов. – Его лицо стало одутловатым, и он весь как-то обрюзг. Одет он был не в простую поддевку, а в шелковую голубую рубашку и бархатные шаровары. Держал он себя очень развязно… Меня он поцеловал». На сей раз князь от поцелуя не уклонился. Накануне Муня в разговоре с Распутиным назвала Феликса «маленький» – в отличие от «большого» Феликса Юсупова, его отца.…

– Не знаю. – Почему же тогда вы переняли у немцев их кличку «Макс»? Эта кличка лучше подходит вашему агенту? – Никак нет. Лишь только потому, что под этой кличкой он работает у нас. – Впрочем, это не имеет значения, – отстранил Сталин движением руки все предыдущие уточнения. – А не могли немцы перевербовать этого вашего… «Гейне»-«Макса»? – Никак нет, товарищ Сталин. Мы верим этому человеку, верим в его преданность нашему делу, своей родине. Более того. С его помощью мы обезвредили двадцать…

На подходе к нему я действительно увидел ограды могил в лесу на другой стороне, и думал, что цель моя близка. Но когда я преодолел овраг, то понял, что это ещё не последнее препятствие. Идти в сторону могил пришлось через выросшую за лето по пояс густую траву, а местами и по грудь. Крапива в этой траве была такой же высоты. Окончательно добавляли «романтики» попадавшиеся в хаотичном порядке по пути упавшие стволы деревьев разных пород, разной степени трухлявости и сучковатости. Казалось, что все…

Алёна Матвеевна накинула на себя плюшевую жакетку, повязала поверх платка пуховую шаль (Степашка в один из отпусков в подарок привёз) и вышла из избы. По траншейке добрела до поленницы, покрытой полуметровым сугробом, натаскала из серединки поленьев, сложила их на левую руку, правой обняла сверху и понесла в избу к печке. Затем вышла в сени за смоляной растопкой. Горка мелко наколотых смолянистых сосновых щепок в углу лежала. Матвеевна выбрала несколько лучинок, залезла рукой в короб, достала кусок…