Сказки

Пришлось мне смириться: спорить с дядюшкой – только нервы себе зря мотать. Однако Пугаллино я все-равно пригласил к утреннему чаю. Вдруг что-нибудь останется от праздничного ужина? Тогда я смогу угостить своего лучшего друга кусочком торта или даже целым бисквитным пирожным! Мы сидели с дядюшкой за столом и весело болтали, вспоминая некоторые забавные моменты из наших с ним приключений. Кнедлик лежал на полу и, вслушиваясь в разговор двух пуппитроллей, иногда тихо поскуливал – привлекал мое внимание…

– Верно, Брифтрегер! Кому же еще могут прислать письмо-привидение, как не гнэльфу-привидению! Вы – умница, Брифтрегер! – Спасибо, господин Постмахер… – Не за что… Вы заслужили добрые слова, мой друг! А теперь, будьте любезны, доставьте это письмо лично господину Макси! – Мне идти к привидению? Да к нему никто из гнэльфов не ходит! – А вы, Брифтрегер, сходите, – исполните свой долг. – Начальник почтамта протянул прозрачный конверт побледневшему помощнику и добавил на прощанье: – Если с вами…

Один за другим к Вождю стали входить старики. А Малыш Кларки безмятежно спал, уютно прижавшись к теплому, пахнувшему молоком, боку мамы. Едва успело подняться Солнце, шаман уже был у ворот стойбища. Приплясывая и завывая, даже в такую жару надев на себя облезлую медвежью шкуру, он вошел внутрь. — Вы приняли решение? — спросил он у Вождя, слегка ухмыляясь. — Разве нельзя обойтись без жертвоприношения? Мы дадим богу Грома собранные фрукты, десять больших блестящих камня, которые вы так цените и…

А трактор все прекрасно знал. Знал, куда ползают по ночам гусеницы. И когда они улетели, он погоревал, конечно, но не долго: ему скоро сделали новые. ПРО НЕВЕЗУЧУЮ МЫШЬ Одна мышь была очень несчастна, потому что ее не замечали кошки. Ее братья, сестры, друзья и знакомые все время хвалились, кому как удалось удрать от кота. Иногда кого-то из них съедали, и все остальные тогда очень печалились и называли их героями. Только эту серую мышь никто не принимал всерьез — кошки просто не обращали…

— Ладно, ладно, — пробормотал кабан. — Только вот аккумулятор заряжу. Сказав это, он съел четыре желудя, два барбарисовых корня, три побега вяза и, по ошибке, речной камешек. — Что-то улитки в последнее время твердоваты стали, — заметил кабан уныло. Тут к патрулю подошли Микка-Мяу и Ватикоти. — Добрый день, добрый день! — поздоровались они. — Здесь начинается Квадратно-Круглый Лес? — Здесь! — ответил старший ефрейтор медведь Медард. — Добро пожаловать! Идите-идите, не беспокойтесь, мы вас скоро…

Катя подошла ближе и застыла в ужасе. Разбросанные по полу, лежали её любимые куклы, игрушки. Вернее, то, что осталось от них. Крошево кусков и обломков, изорванных платьиц, скомканных волос предстало перед Катей в свете луны. Катя отпрянула, ударилась о шкаф, оттуда с грохотом что-то свалилось. Тотчас сильный порыв ветра распахнул окно, полетели со звоном стёкла. Серьёзный человек получает задание Один серьёзный молодой человек кончил не менее серьёзное учебное заведение и пришёл на работу…

– Ясное дело, могу. Ведь мой прапрадедушка в поле ездил, когда твой прапрадедушка ещё на свет не родился. – Ха, ха, ха! А ты, Бертольдо, шутник! – засмеялся король. – Надо думать, ты и загадки отгадывать умеешь? – На любую загадку должна быть разгадка, – ответил Бертольдо. – Тогда скажи нам, Бертольдо, как принести воду в решете? Да так, чтобы и капли не пролить. – Подожди зимы, вода замёрзнет, тогда и неси. – Верно, – согласился король. – Только эта загадка лёгкой была, а есть у нас и потруднее……

— Тярарин, тярарин — Погремушка гремит… — Ой! Вот оно! — вздрогнул парень, словно его водой холодной обдали. Забрался в сторожку и просидел там до утра. Рассвело. Солнце осветило всё вокруг своими лучами-стрелами. Опомнился парень, омыл лицо водой из реки и домой пошёл. — Были олени, но я их прогнал, — хвастливо сказал он, переступив порог. Снова вечер настал. Очередь младшему в дозор собираться. — Где уж ему! Мал да глуп. Не справиться, — сказал отец. — Пусть идёт, а то совсем обленился! —…

Рядом с Антошкой оказалась Единица ростом с самого Антона. Она помахала Але рукой, поклонилась и вдруг… вдруг перекинулась мостиком прямо к Але, и Аля сама не заметила, как перебежала по этому мостику и оказалась рядом с приятелем. И сразу же не стало ни номеров, ни условий задач, не было никакой семьдесят седьмой страницы, а просто Антоша в своей комнате, а рядом Аля, а рядом… В том-то вот и дело, что рядом стояла Единица. Худенькая, с длинной шеей и маленькой головой, забавная, живая. — Вот…

Кракофакс молча развел руками: хоть он и славился как мастер на разные выдумки, ответа на мой вопрос у него пока не было. Глава вторая Спрятав мышат в коробку из-под обуви и положив им туда немного еды, мы с дядюшкой решили, наконец-то, позавтракать. Быстро сварили манную кашу, вскипятили чайник и уселись за стол. Хранивший все это время гробовое молчание Кракофакс вдруг сказал: – Я знаю, что нужно сделать! Мы отправим Пикнику в Мерхендорф телеграмму! Пусть приезжает в Гнэльфбург и забирает…

ЛЮТИК. Люблю! Только не с кем. ФЕДОТИК. Теперь есть: со мной. (В зал.) Только, чур, не подсказывать! (Лютику.) Давай считаться. Кому первому прятаться, а кому искать. ЛЮТИК. А я ни одной считалки не знаю. ФЕДОТИК. Я знаю. (Начинает считаться.) “Леший, леший, выходи! Леший, леший, поводи! Если ты поймаешь нас, сменим мы тебя тотчас!” Повезло тебе, Лютик, ты первый прячешься. (Закрывает глаза руками.) Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять, я иду на целый месяц! (Пока…

Затем служители вынесли и поставили посреди арены хижину с соломенной крышей и розовыми занавесочками на окошечках. Притушенный было свет начал прибывать под звуки оркестра, исполнявшего музыкальную картинку «Рассвет». Из прожектора засиял солнечный луч, наступило утро, и в одном из окошечек появился Коко. Раздвинув занавеску, он зевнул и сладко потянулся, ясно показывая, что он только что встал ото сна. В соседнем окошечке тоже приоткрылась занавеска, из-за неё выглянула поросячья морда и тоже…

В современной польской литературе также не прервалась связь с идеями, образами и художественной формой народного творчества. Эта связь явственно видна, например, в произведениях Юлиана Кавальца, Тадеуша Новака и Эрнеста Брылля. [2] 2 Польская фольклористика, прежде чем во второй четверти нынешнего столетия стать ветвью филологических наук, прошла долгий и сложный путь. В зависимости от политических условий то один, то другой этнографический польский регион выдвигается вперед: туда устремляются…

Наталья Щерба Тигрёнок и ключик На книжных полках вновь случилась драка. Плюшевая обезьянка и глиняный крокодил-пепельница опять сцепились друг с другом. Вскоре к побоищу подключились остальные жители комнаты: мягкие игрушки и статуэтки, железные роботы и пластмассовые куклы на длинных ножках, даже мелочь из киндер-сюрпризов — все они полезли растаскивать драчунов. В результате с полки упала статуэтка феи и надломила крыло. Фея зарыдала в полный голос и те игрушки, что подрёмывали, проснулись…

— Мое почтение! — сказал солдат и взял под козырек. Такой собаки он еще не видывал. Долго смотреть на нее он, впрочем, не стал, а взял да и посадил на передник и открыл сундук. Батюшки! Сколько тут было золота! Он мог бы купить на него весь Копенгаген, всех сахарных поросят у торговки сластями, всех оловянных солдатиков, всех деревянных лошадок и все кнутики на свете! На все хватило бы! Солдат повыбросил из карманов и ранца серебряные деньги и так набил карманы, ранец, шапку и сапоги золотом,…

Шут хитро прищурился и запел: Меня все люди, с кем знаком, Считают круглым дураком, А я, ну право, это смех, Я во дворце умнее всех! – Замолчите! – топая ногой, закричала гофмейстерина. – Если бы не король, которому вы втёрлись в милость... Вкруг солнца вертится земля, И это миру ясно! А шут – любимец короля, И спорить с ним опасно! — насмешливо пропел шут. – И как только король терпит его, – сквозь зубы прошептала гофмейстерина, – не понимаю, где у некоторых людей глаза! …

Увидав на усталом жеребенке-двухлетке трехгодовалого мальчика, жена Шикширги, мудрая волшебница Зандан-Герел, сказала мужу: — Возьмем этого мальчугана в дом, пусть он будет другом-побратимом нашему сыну Хонгору. Не сказал Шикширги «да», не сказал «нет», и Джангар был принят в его дом и стал другом-побратимом маленькому Хон­гору. Прошло два года. Однажды сказала Зандан-Герел своему мужу: — Мы приняли в дом не простого мальчика. Силою волшеб­ства я узнала, что Джангар — единственный из людей, рож­денных…

— А вы, хозяин, не сомневайтесь, ваш инструмент для меня легковат. Не знает мельник, что и думать, забрался в телегу, и поехали они в лес. Глядит хозяин, диву дается: ухватился Ненасыта за дерево, выдернул с корнем, ветки обломал и кинул на телегу, будто палочку. „За такого работника держаться нужно", — подумал мельник. Домой приехали, Ненасыта поклажу выгрузил и обедать пошел. Смотрит мельничиха: — А где же семеро работников? — спрашивает она мужа. Объяснил ей мельник, какого работника нашел.…

Прозрачные слёзы одна за другой закапали у мамы из глаз. Можно было подумать, что вдоль щёк у неё висят две нитки блестящих бус. Видно было, что ей очень тяжело. Детский Доктор смутился и стал смотреть в сторону. — Вот рано утром… — продолжала мама. — Понимаете, как проснётся… или, например, как придёт из школы… а вечером… — Так, так, — сказал Детский Доктор. — Минуточку, минуточку. Вы лучше отвечайте на мои вопросы… В школу ходит один? — Провожаю и встречаю. — А в кино? — Уже полтора…

– Ну, не даром же посадит, а тоже за что-нибудь! – Однако, согласитесь, что если б его нелегкая не принесла, все шло бы без него своим чередом, и никакого бы «что-нибудь» не случалось. Во всяком случае, в остроге никто бы не сидел. А как только он появится, так тотчас же вслед за ним и «что-нибудь» явилось. – Ах, вашество, ведь и тысяцкие разные бывают! Вот у нас, например… – Нет, вы меня выслушайте. Я не об личностях веду речь и не парадоксами перед вами щегольнуть хочу. Я по опыту эту музыку…