Сказки

И что поразительно: пестрятки бежали весело и беззаботно, словно по меньшей мере они находились под покровительством этой рыбы. Недолго раздумывая, Красавка поплыла им наперерез. — Скажите, пожалуйста, — очень вежливо обратилась она к ним, — что это за рыба прошла мимо? — Как? — удивились пестрятки. — Ты не знаешь свою родственницу семгу? — Родственницу? — пролепетала изумленная Красавка. — Значит, и я буду такой же сильной рыбой? — Ну а как же… Вот еще дуреха! — расхохотались пестрятки. — Да…

Жил в нашем заводе старик один, по прозвищу Кокованя. Семьи у Коковани не осталось, он и придумал взять в дети сиротку. Спросил у соседей, не знают ли кого, а соседи и говорят: — Недавно на Глинке осиротела семья Григория Потопаева. Старших-то девчонок приказчик велел в барскую рукодельню взять, а одну девчоночку по шестому году никому не надо. Вот ты и возьми ее. — Несподручно мне с девчонкой-то. Парнишечко бы лучше. Обучил бы его своему делу, пособника бы растить стал. А с девчонкой как? Чему…

Все бы хорошо, - одно плохо... Не знаю даже, как рассказать вам о том великом несчастье, которое обрушилось на наш город... Боюсь говорить... Как бы не услышали чужеземные солдаты! Они бродят по нашим улицам - смотрят, подслушивают, н стоит кому-нибудь сказать неугодное им словцо, его хватают н запирают в башню Молчания. Там стены без окон, а кругом глубокий ров, наполненный водой... Попасть в эту башню легко, а вот выйти из нее не легче, чем из могилы. И подумать только, что всего год назад мы…

-- Хорошо, тетя, до свиданья! Голос Каролинки заглушает хлопанье дверей. Свистнул паровоз. Каждый паровоз непременно свистит, покидая вокзал. Он, наверное, тоже хочет сказать "до свиданья". -- До свиданья! -- крикнула еще раз тетя Агата. Поезд побежал быстрей, еще быстрей, и белый платочек, которым махала тетя Агата, становился все меньше, пока совсем не исчез из глаз. -- Пошли домой, -- сказала мама и взяла Каролинку за руку. Хорошо теперь возле дома, где они получили квартиру год назад.…

— Ой-я-ха! Долго же мне придётся ждать, пока сын мой названый подрастёт да меня кормить будет! А берёзовый мальчишка ему в ответ: — Дорогу начиная, не считай шагов, отец! Перекинул старик люльку с сыном через плечо, на спину взвалил и пошёл домой. Шёл, шёл… Что такое? Люлька с каждым шагом тяжелей становится! Пока до деревни старик дошёл, люлька все плечи ему оттянула. Спустил старик люльку на землю. Не под силу ему нести! Смотрит — люлька большая-пребольшая выросла. И берёзовый мальчишка…

Лежал однажды Таро на горе и считал от нечего делать плывущие по небу облака. Вдруг Заяц, прикорнувший рядом, вскочил и поднял уши. Из норки выскочил Мышонок, сел на задние лапки, склонил голову, прислушался. — Что такое? Что случилось? — спросил Таро и с удивлением огляделся вокруг. И тут донёс до него ветер нежные звуки флейты. — Кто это так хорошо играет? А звуки флейты становились всё громче и громче, и вскоре перед Таро появилась славная, как ягодка земляничка, девочка. На плече у неё висела…

В густоте листьев над Высокой рекой всегда было беспокойно: Там хлопотали разные птицы, а дятел, похожий на сельского почтаря Ивана Афанасьевича - такой же остроносый и с шустрым черным глазом, - колотил и колотил со всего размаху клювом по сухому осокорю. Ударит, отдернет голову, поглядит, примерится, зажмурит глаза и опять так ударит, что осокорь от макушки до корней загудит. Петя все удивлялся: до чего крепкая голова у дятла! Весь день стучит по дереву - не теряет веселости. "Может, голова у…

- На вас не напасёшься, на христорадников! Вон твой хлеб! Иди копай его мордой из-под снега! Иди копай! И вот после этого злорадного окрика и случились в Бережках те удивительные дела, о каких и сейчас люди говорят, покачивая головами, потому что сами не знают, было ли это или ничего такого и не было. Слеза скатилась у коня из глаз. Конь заржал жалобно, протяжно, взмахнул хвостом, и тотчас в голых деревьях, в изгородях и печных трубах завыл, засвистел пронзительный ветер, вздул снег, запорошил…

Эрнст Теодор Амадей Гофман. Житейские воззрения Кота Мурра вкупе с фрагментами биографии капельмейстера Иоганнеса Крейслера, случайно уцелевшими в макулатурных листах Том первый ПРЕДИСЛОВИЕ ИЗДАТЕЛЯ [1] 1 Э.Т.А. Гофмана. Ни одна книга не нуждается в предисловии более, нежели эта, ибо, не разъясни мы, вследствие каких причудливых обстоятельств удалось ей увидеть свет, она могла бы показаться читателю чудовищной мешаниной. А потому издатель покорнейше…

Мы вышли из дома. Мы шли по дорожкам Измайловского парка. — Радуга, какая замечательная радуга! — восхитился папа. — Очень красиво. Неужели это вы с Ладиком сделали? — спросила мама. От смущения и гордости мы с Ладиком опустили головы. Но я всё-таки сказал, признался: — Нам немного помогала бабочка-маляр. Пуговица «Что было бы, если бы у папы на пиджаке оторвалась пуговица и покатилась, а мы бы с Ладиком нашли её?» — подумал я, а вслух спросил: — Как ты считаешь, Ладик, если влезть…

Однажды Тимка не выдержал. Он подошел к старику с седой бородой, когда тот шел от троллейбусной остановки к музею. – А можно мне прийти в музей вечером вместе с другими ребятами? – собравшись с духом, спросил Тимка. Старик ничуть не удивился, даже не приостановился и на ходу спросил: – Ты хочешь заниматься в кружке? – Да, – твердо сказал Тимка. – А в каком ты классе? В четвертом? Тогда приходи в музей следующей осенью, в сентябре. Запомнил? Они уже почти дошли до дверей музея, и Тимка, которому…

Рядом с незнакомцем находились два необычных существа. Высокий куст с длинными, гибкими ветвями, густо усеянными острыми шипами, и толстый, приземистый пень. Как ни странно, оба они были живыми! Куст раскачивался из стороны в сторону, то сжимая, то распуская свои цепкие ветви. Пень же время от времени подпрыгивал вверх, отталкиваясь от облака короткими узловатыми корнями. Элли не верила своим глазам. Много чудесного повидала она в краю Торна, но живых растений встречать не приходилось. — А…

Спустя некоторое время Аларм и Юргод поняли, что им лучше биться спина к спине. Враги волна за волной накатывали на них, но меч Аларма и когти Юргода отбивали все атаки. Тела погибших воинов через некоторое время образовали вокруг друзей высокий вал. Это затрудняло действия нападавших, но они продолжали с яростью бросаться в схватку. Прошло немало времени, прежде чем Аларм наконец догадался: они и не надеются победить его! К чему же этот нелепый бой? Может быть, Пакир просто хочет задержать его…

Небо спряталось за тёмными тучами: быть грозе. Белоснежный пушистый кот, приподняв печальную мордочку, жалобно мяукнул, призывая хозяйку. Но Ляна даже не обернулась. Замерев, стояла на самом краю, раскинув крестом руки. Длинные чёрные волосы спадают вниз тяжёлой копной, лёгкую ткань платья треплет усилившийся ветер. Девушка абсолютно недвижима: несмотря на пропасть, разверзшуюся перед ней, она прекрасно сохраняет равновесие. Вот и первая молния прорезает ветвистую дорожку к земле, призывая…

Если где-то нет кого-то, Значит, кто-то где-то есть. Только где же этот кто-то И куда он мог залезть? Ура! — крикнула обезьянка. — Я сама сочинила стишок! Кто же ещё мог его сочинить? И тут её взгляд встретился со взглядом девочки. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО Мартышка притащила девочку вниз, к игрушкам. Первой новенькую увидел розовый Зайчик. — Я тебя не боюсь! — пискнул он, зажмурился — и новенькая пропала. Открыл глаза — она опять тут. Крохотная, гораздо меньше его самого, в красном платье…

Бабушка за руку потащила Павлика в ванную. Когда они если завтракать, Капризка прошмыгнул под стол и говорит оттуда: — Скажи: не хочу есть. — Не хочу есть, — сказал Павлик. Бабушка опять удивилась: — Что с тобой? Отчего ты сегодня такой? Она булку маслом намазала. Сахарницу пододвинула. И варенья дала. Вишнёвого. — Оттолкни чашку, оттолкни, — бормотал Капризка. Павлик оттолкнул чашку с чаем. Она разбилась, и горячий чай полился под стол. — Ой-ой-ой! — заверещал Капризка. Бабушка прогнала…

— Здравствуй, солнышко, — поприветствовал лягушонок, а сам нахмурился еще больше. Скажи, солнышко, ты не знаешь, из чего делается необыкновенный подарок? И что дарят маме, если она очень красивая? — Ну, я не знаю, из чего делается необыкновенный подарок, а вот что можно подарить красивой маме, кажется, знаю, — улыбнулось солнышко. — Вспомни: что больше всего на свете любит твоя мама? — Больше всего на свете мама любит меня, — горделиво поведал лягушонок. — Ну а еще что? — весело спросило солнышко.…

Наступил вечер, а в поликлинике было неожиданно пусто. Окулист сидел и скучал. Он думал, как закончится его смена, и он выглотает стакан. Распахнулась дверь, и вошла немолодая женщина, очень полная, а карточка у нее была намного толще. Без номерка. - Здравствуйте, - сказал окулист. - Что вам нужно? - Здравствуйте, - ответила та и равнодушно хрюкнула: немножко срыгнула. Абсолютно бесстрастно. - Вот. Меня прислал невропатолог. Между прочим, ему нужна помощь, вызовите скорую. Он лежит, и ему…

А вот брауни, который приходил помогать маме Перси, всегда-всегда находил кувшинчик со сливками и потому ни разу не ушел из их дома, не прибрав все хорошенько, пока Перси и его мама крепко спали. Но у него была очень злая и сердитая мать. Эта старая злая фея терпеть не могла людей. О ней-то и вспомнила мама Перси, уходя спать. Сначала Перси был очень доволен, что настоял на своем и остался греться у огня. Но когда огонь начал постепенно угасать, ему сделалось как-то не по себе и захотелось скорей…

— Укусить? — не поверил Саша. — Ещё как — до волдырей… — Гм… — всё равно не поверил Саша. Но огонь в печке и правда заворчал: Уходи-ка поскорей, Укушу до волдырей… Наверно, это был очень сердитый огонь! — Вообще никому не следует подходить к печке, когда печка топится, — сказал папа. — А бабушке? — спросил Саша. — И бабушке не надо. Саша взглянул на маму. Папа его понял и опять сказал: — Ни-ни… Значит, и маме нельзя было подходить, когда в печке был огонь. А про Машеньку даже и спрашивать…