Современная зарубежная литература

– Я имею в виду, – уточняю я, – где меня похоронят? Куда нас девают, когда мы в последний раз покидаем это место? Он так и поникает от разочарования. Помолчав, спрашивает: – Вы имеете в виду что-то конкретное? Я могу побеспокоиться, чтобы ваши пожелания передали куда следует. Хотите, чтобы я кому-то сообщил? Может быть, вы хотели бы, чтобы на службу пришли определенные люди? Какое-то время я молчу, делая вид, что обдумываю его вопрос. – Незачем нанимать толпу плакальщиков, – говорю я. – Вы,…

– Не торопись, Эви-девчушка, – окликнул ее отец. – Потихоньку, осторожнее. Голос его звучал тише, чем обычно, даже как-то устало. – Я постараюсь, пап, – сказала она и тут же оступилась под тяжестью таза, но Джек уже протянул руки и взял у нее таз легко, будто перышко. Пальцы шахтера не чувствовали горячего металла. – Давай-ка я сам, Эви, дорогуша. Он вылил в таз оставшуюся от отца черно-серую от угольной пыли воду. Вокруг бедер у него была присборена мешковина, скрывающая мужское достоинство.…

Но, как всегда, я не смог сдержать обещание. Молодой издатель, на которого я работал, все время теребил меня, хотел выяснить, насколько я продвинулся в работе. А я из-за моего затянувшегося выздоровления мало что успел сделать, и сейчас попытался в спешке доделать две или три иллюстрации. Но вскоре после этого у меня утром опять случилось кровотечение. Я бегом бросился к врачу, который сказал, что все в порядке, но тем не менее велел через неделю прийти к нему опять. Так я занимался то тем, то этим…

– Здравствуйте! – поприветствовал он монаха. – Приходите в нашу церковь. Монах помрачнел и сдвинул брови. Возможно, такая реакция была вызвана жарой, ведь когда пастор приходил распространять свою веру в храм, монах, как правило, с безразличным видом подметал пол, либо набирал из колодца воду, либо просто смотрел на горы, не воспринимая проповеди пастора всерьёз. – Монах, как вы, наверно, знаете, человечество приближается к своему концу, и лишь вера в Господа Бога и служение Ему есть путь ко…

И все же спасибо Албании, благодаря которой я получаю пенсию. И плевать, что в итоге мы проиграли. Нам это не впервой. Я и националистка, и монархистка, но пенсия – дело другое. Я сиротка. После отъезда отца на войну вместе с двадцатидрахмовой монетой мы вернулись домой, прибрались, купили в долг хлеба, и мать тут же пошла работать: нанялась в одну семью домработницей, а по вечерам шила – у нее была ручная швейная машинка. Нет, она не была профессиональной швеей, так, шила всякие рубашечки, распашонки,…

«Весь мир вертится и я бегу по кругу ха ха я блондинка ах как кружится голова тараторю солнцу оно садится за Сомневальной аркой…» Болтовня без остановки. Бег без умолку. Сегодня здесь, а завтра – не оставив никаких следов моей непопулярной, нескладной картины мира. Хорошая девочка. «Я что, всегда буду одинока?» – думаю я. Нет, неудачники, которых я встречаю повсюду, – это еще не реальные лузеры. Они все имеют счета в банке: могут позволить себе быть лузерами. Я на мели. По какому курсу можно…

учакны, утны кзен кереп караганы бармы? зе казып тапкан чишм тбендге тибрнеп торган якты, салкын керфеклрг ирен тидереп карадымы? Йолдызларны тын хрктеннн башы йлнеп киткн чаклары бармы? Иртнге чык бртегеннн сиа сйгн яры томырылып карамадымы? гр чыннан да мин йткннр сине холкыда да бар икн, укы, дустым, шигырене! Яшереп торма! Сине шигырь язганыны мин барыбер белм. Яшереп кен язса да, безне уртак сзебез бар. Кайчак шулай да була: киллр д, бгырьг трдй иттереп теклеп, тирн мгънле иттереп карап торалар...…

Море помогло раскрыть поэтический дар Артюра Рембо. Море вложило в уста поэта тот богатый язык, благодаря которому и он сам, и поэзия шагнули в современность. В 1871 году родился Le Bateau ivre (“Пьяный корабль”). Главный герой стихотворения, сам корабль, старенькое торговое суденышко, грезит морским раздольем и, отдавшись на волю волн, без руля и ветрил пускается по широкой реке к океану. Там корабль попадает в жестокий шторм и идет на дно, ставши частью его: “С тех пор купался я в Поэме океана …

Шагыйрне мхббт шигырьлре келг тирн уелып кер. Аларда ккк ашкан хыялый ярату тгел, рнеп торган яралы, сыкраулы, молы-сагынулы хислр. Лирик герой хислрен акылга буйсындырырга тели, аларны флсфи фикер среше белн чикли. Лкин мхббт барыбер стен чыга. Юкса калме (лл хуасын да тыламыйчамы?) мондый юллар тезмс иде: А, бу йрк, бу йрк… (Бу йрк – сер йрк!) Азмы янды, ник со аа аман да яну кирк? Шигырьд – ул нинди ген эчтлект булмасын, шагыйрьне эчке дньясы, кел халте чагыла. Алай гына да тгел, зене…

– Да неужели? – Суфражистка наслаждалась. Это было очевидно. – Довольно-таки жестоко по отношению к незамужним женщинам и вдовам, не так ли? Не говоря уже о мужьях. – Новый взрыв смеха. – Сомневаюсь, что ваши взгляды на истинное влияние женщин лестны для представителей обоих полов. Молодая женщина в меховой шубке пробиралась сквозь толпу и остановилась недалеко от Ивлин. – О-о! – простонала незнакомка, обращаясь к своему спутнику. – По-моему, эти женщины совершенно несносны. Разве леди может…

Высоко над фотографиями висит длинная потрепанная афиша: женщина, изображенная на ней, висит в воздухе на шелковых канатах под руками и загибает ногу назад в арабеске [2] . Ее юное лицо и тело мне кажутся смутно знакомыми. В голове начинает играть мелодия карусели, звук тихий, дребезжащий, как из музыкальной шкатулки. Я чувствую жар прожекторов, которые ищут меня, столь горячий, что, кажется, вот-вот спалит мне кожу. Посреди выставки висит трапеция, закрепленная как будто в полете. Даже сейчас…

5 Матильда никогда не опаздывала в лицей; она пользовалась репутацией добросовестного преподавателя, любящего своих учеников как родных детей . Именно так отозвался о ней кто-то из родителей на одном из классных собраний. Как всегда, она точно вовремя подъехала к лицею, находившемуся в парижском предместье. И немного посидела в машине, желая совладать с мучившим ее смятением, перед тем как окунуться в общественную жизнь. Но тщетно: ей не давали покоя слова Этьена – всего-то короткая фраза, однако…

– Мы опоздали, Флака [3] , – сказал он. – Нет! – вскрикнула она. – Ay Dio [4] . –  Si , – удовлетворенно констатировал он, радуясь, что на этот раз его очередь давать нагоняй. Она скатилась с кровати и тут же развела панику. Их дочь Минни спала на диване в гостиной, специально осталась на ночь, чтоб не опоздать. Жена заорала, дочь свалилась на кофейный столик. – Ма, – простонала она. – Ма! 3 Flaco Flaca – тощий, тощая (исп.). 4 О господи (исп.). Он прижал…

Этот ребенок сведет меня с ума, повторяла я себе. Я уже полчаса пыталась вытащить его из постели, но ничего не помогало. В полдень мы договорились встретиться с моей матерью за бранчем – это моя ежемесячная голгофа, – но до того я хотела успеть заскочить на бульвар Османн и купить себе кроваво-красные лодочки: я запала на них с того дня, когда бутик объявил о распродаже. Я мечтала, что надену их в понедельник, на совещание, где будет присутствовать сам Биг Босс «Эжемони» – косметического холдинга,…

– Джордан, – говорит ему отец, уже прошедший досмотр. – Что ты делаешь? Джордан пожимает плечами. – Пап, они подвергают все тело обратно рассеянному излучению. А эта сканирующая установка – самая опасная и наименее эффективная на рынке. Я читал о ней и не собираюсь рисковать. Брюс находится примерно в десяти метрах от сына и знает, что ему не разрешат пройти обратно. Он умолкает. Ему просто хочется, чтобы Джордан замолчал. – Отойди в сторону, парень, – говорит сотрудник службы безопасности. –…

Спокойно и немного печально, но без пафоса я скольжу через воды бассейна семейства Роса-Хаас. Кайф. Я бы остался здесь навсегда. Для ясности: видео исчезающей женщины, составленное из сменяющих друг друга фотоснимков, длится чуть больше двенадцати минут. Оно называется «Одно лицо, сорок лет. Исследование процесса старения», а в инфе написано: «Ежедневные автопортреты с 1977-го по 2015-й. Я устала». (Мне особенно нравится последняя ремарка: исчезающая женщина как будто решила объяснить, почему…

ЛАУРИ – брат Анни, гей, вслед за сестрой переехал жить в Стокгольм, впоследствии перебрался в Копенгаген. ЭСКО – старший из живущих братьев, покупает родительскую усадьбу. СЕЙЯ – жена Эско. ТАТУ РИННЕ – пятый сын со следом старого ожога на лице, только что выпущен из тюрьмы. СИНИККА – жена Тату. Беременна? ХЕЛМИ – средняя сестра. Ее имя означает «жемчужина». Постоянно нуждается в деньгах. ПАСИ – муж Хелми. МАЛЫШ ПАСИ – сын Хелми. ОННИ – самый младший сын в семье. Его имя означает…

Такими были Афины, по которым бродил и которые изучал автор « Мастерской », и такими он обессмертил их в своих произведениях. Конечно же, Кумандареас интересовался не внешней, а внутренней – человеческой – стороной. Он был наблюдателем и анатомом человеческой души. И у него это получалось, поскольку он обладал величайшим достоинством романиста: мог отождествлять себя со своими персонажами, сочувствовать им, а также внимательно создавать их, наблюдая на расстоянии и с иронией их бессилие выйти из…

Я, Оливия и Рой жили втроем в прочном кирпичном доме в хорошем районе. У меня была своя комната, а когда Рой-старший сделал пристройку, у меня появилась и своя ванная. Когда одни ботинки становились мне малы, у меня тут же появлялись новые. Я получал стипендию, но и родители тоже вложились, чтобы отправить меня в колледж. Но, несмотря на это, по правде сказать, сверх того у нас ничего не было. Если бы мое детство было сэндвичем, ветчина не выступала бы за края хлеба. У нас было все необходимое,…

Клетка, как и гарем, представляла собой зал ожидания, но в то время, как одалиски гарема дожидались утех императорской опочивальни, обитатели Клетки не просто ждали, а готовились стать у кормила власти или умереть. Их судьбы зависели от состояния здоровья и настроения султана Селима и его гарема. В один прекрасный день Селим вполне мог умереть, и тогда, в тот же день, в Клетку второпях заявились бы придворные и военачальники, которые, уведя с собой одного из принцев, немедленно провозгласили бы его…