Современная зарубежная литература

В этом сериале я хотела раскрыть красоту мира У Ёну, наполненного ее собственными правилами и вещами, которые она любит. А еще мне хотелось показать, как сильно она нравится мне самой. И я была бы рада, если бы и зрители полюбили ее настолько же сильно. Адвокат У Ёну из параллельного мира вряд ли стала бы интересоваться мной или вами. Ведь мы не киты и даже не обаятельный и добрый Ли Чунхо. Что ж, пусть. В этом неповторимое очарование У Ёну. А мне хочется лишь одного: пусть она всегда будет счастлива…

Цербер даже бровью не повел (а мог бы при желании повести сразу шестью). Насмотрелся уже такого. «Пусть громоздятся горы трупов» [3] – тем веселее будет в стране вечно скорбящих, которых постоянно газлайтят, внушая, что это никакая не страна вечно скорбящих. То ли трагедия, то ли фарс. А у собак вообще есть брови? Ага, ведь в мифах важно правдоподобие, Сэнд. Пожелай я выяснить наверняка, то могла бы встать с дивана, пересечь комнату и взглянуть на морду отцовского пса. 3 Высказывание,…

Ромэн была не из тех, кто умоляет. Обычно она требовала. Эта тридцатичетырехлетняя ливанка была уверенной в себе, высокой, сильной женщиной. Жизнь ее не щадила, но с каждым преодоленным препятствием она становилась только сильней, как вояка, которого шрамы только украшают. Мы познакомились в Институте политических исследований, хотя в конце концов она решила стать врачом. Она знала обо мне все, и многое рассказывала о себе. Мы были не разлей вода. Запретных тем у нас не было, можно было обсуждать…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

– А ты видела его последний фильм? – спросил Антуан. Я не решилась сказать правду. Да, я его видела. Причем еще до выхода в прокат. Поль позвал меня на закрытый показ со съемочной группой. Тогда я удивилась. Он уже давно не делал таких вещей. Не звал никого из нас на просмотры, на предпремьерные показы. Не слал приглашений на свои пьесы. И вообще, когда мы с ним пересекались – случалось это редко, без папы, потому что после их последней стычки это стало невозможно, и всегда не здесь, не дома, потому…

Он решительно взял меня под руку и вывел из толпы. Потянул вглубь коридора. Прислонил, как куклу к стене, оперся руками на уровне моих плеч и приблизил свое лицо. Я оказалась зажатой, как в тисках. На мое слабое возмущение осторожно погладил меня по руке. Посмотрел – как пригвоздил к стене. – Я вас найду, – сказал и нехотя сделал шаг назад. Свободное пространство без него колыхнулось его тенью. Как легкий ветер тронул ровную гладь холодной воды. По телу пробежала слабая дрожь. Пришлось делать…

Я молча смотрела на стул в форме яйца у окна, давая Манубрио понять, что закончила. Она задумалась, а затем, к моему великому облегчению, изрекла, что у меня, как и у всех, есть свои тараканы, но со мной все в порядке. Уже шесть месяцев каждый вторник я провожу в ее кабинете по часу, во время обеденного перерыва, но до сих пор ни разу не заговорила о брате. И о тете. И как бы я могла? Манубрио – подруга моей матери. Профессиональная тайна существует, но кто может дать гарантии? Конечно, моя мать…

Она взяла лицо Перлы в ладони, посмотрела ей в глаза и прошептала с силой крика: – Я вылечусь. Теперь я обещаю тебе это. – А если не вылечишься? – Я все равно исцелюсь. – От чего? – От самой себя. – Ты опять станешь красивой? – Ну уж нет! Я буду сногсшибательной! * * * Уложив Перлу спать, Камилла достала бутылку дорогого вина и объявила мужу, что скоро выздоровеет. – Конечно, дорогая, я всегда в это верил, – произнес он с натянутой улыбкой. И накрыл ее ладонь своей, чтобы избавиться…

Я застегнула доверху свою толстую кофту, надеясь, что так они не обратят на меня внимания, но не успела. Стоило мне шагнуть на мостовую, как один из этих типов подал голос. – Детка, ты такая шикарная, аж плакать хочется. Его сосед ухмыльнулся так широко, что я заметила отсутствующий у него зуб. – О да, боже, да. Вся такая как бутылочка кока-колы, аж пить захотелось. – Наверняка и на вкус сладенькая. Тот, что был ко мне ближе всего, потянулся схватить меня за руку, но я увернулась. …

Солнышко теплое, греет. Прямо как, помнится… Адмирал лает надрывно, с хрипом, словно его душат. Кто-то идет. Вот же глупая псина. Любимая работа этого прохвоста – погавкать от души. А теперь рычит. О, видать, белый идет. Непонятно, почему Ники научил глупое животное рычать только на белых… Хотя нет, понятно. Ники всем своим собакам дает одну и ту же кличку. Этот четвертый… или пятый? Да неважно, все предки этого тявкуши звались Адмиралами, и всех учили грозно рычать на белых людей. Но человека,…

– Не надо, пап! Пусть Хуан останется, только на такси меня посадит. – Не спорь! Поедешь с дядей, я сказал. Вышли на улицу. Хуан открыл мне дверь машины, сел за руль и молча поехал. В пути я стала вспоминать все, что случилось, с самого начала, чтобы ничего не упустить. Маме стало плохо в понедельник. Ее отвезли в больницу, и она больше не вернулась домой. Все. Короткая история. Заново. Маме стало плохо в понедельник рано утром. Мы еще спали, когда пришла бабушка Нильда, она осталась с…

Видите морщины на моей руке? Подойдите, поглядите внимательнее. Потрогайте их, если хотите. Я трогаю их каждый день, чтобы напомнить себе о древних временах, о времени до моего рождения, когда я была всего лишь духом, духом с сознанием и памятью. В начальный период своего существования Земля была сплошной массой суши, ее поверхность была испещрена впадинами, оврагами и взгорьями – здесь и в дальних краях. Мой дух миллиарды лет спал под землей, в утробе мира. А потом в один прекрасный день на поверхности…

Желтый взгляд Тео уцепился за мой. – You can’t hold the hand of a rock-n-roll man very long, – ответил он тягуче и гнусаво, как будто цитировал Боба Дилана, а не Джони Митчелл. Одет он был в темно-синие треники и безразмерную рубашку яркой расцветки. Заметив, что я разглядываю желто-черно-зелено-красные геометрические формы на ткани, Тео раскинул руки так, что пластмассовый стул, на котором он сидел, качнулся. Я испугалась, что он упадет навзничь. – Это я себе тут выменял, – сообщил он. …

И долги, быстро сменяющие друг друга кредитные счета, эгоизм и черствость; не надо было никаких усилий, чтобы раскачать их семейную лодку, она сразу дала течь, просто Элси вовремя заделывала промоины. Да, жена его сильно удивила, вот уж действительно не знаешь ближнего своего. Она почти все время молчала, но продолжала делать вид, что все идет, как обычно. Интересно, надолго ли ее хватит, размышлял Мэтт с видимым раздражением. Он всегда терпеть не мог неопределенность, какой бы ни была его…

Почти во всех коттеджах на первом этаже имелась лишь одна комната, нередко бедная и скудно обставленная: из мебели только стол, несколько стульев и табуретов и отслуживший свое мешок из-под картофеля, брошенный у камина вместо коврика. Были и опрятные, уютные гостиные, их украшали буфеты с посудой, мягкие кресла, картины на стенах и яркие тряпичные коврики ручной работы на полу. На подоконниках стояли горшки с геранью, фуксиями и старомодной душистой мускусной мальвой. В старинных коттеджах имелись…

SHARON KENDRICK once won a national writing competition, de cribing her ideal date: being flown to an exotic i land by a gorgeou and powerful man. Little did he reali e that he’d ju t wandered into her dream job! Today he write for Mill & Boon, featuring her often tubborn but alway to-die-for heroe and the women who bring them to their knee . She believe that the be t book are tho e you never want to end. Ju t like life… Surgeon of the Heart Sharon Kendrick writing a Sharon…

A little tyke take a tumble, then awake to a k a rough-hewn rancher, Are You My Daddy? So tart Leanna Wil on’ poignant, emotional romance between a mom and a FABULOUS FATHER who “pretend ” he’ family. Karen Ro e Smith fini he her enticing erie DO YOU TAKE THIS STRANGER? with Promi e . Pumpkin and Prince Charming. A wealthy bachelor let a gun- hy ingle mom believe he’ ju t a regular guy. Will their fairy-tale romance urvive the truth? FOLLOW THAT BABY, Silhouette’ exciting cro…

Then he aw him. Her blue eye narrowed warily. It wa the figure of a man half-hidden by the bu he ; one hand wa on the balu trade and he wa leaning over, trying to peer into a window. In hi other hand wa an iron bar. Kelly’ heart mi ed a beat. Su piciou didn’t cover it… He looked downright dangerou . Every mu cle of her body filled with ten ion. She watched a he traightened up, hi back to her. Dre ed in a white ve t and a pair of oil- tained khaki hort , he looked thoroughly di reputable.…