Триллеры

Как раз в момент, мы пересекли реальную черту города Гленвилладж. Поэтому обе дамы немедленно прекратили меня третировать и переключились на город. К ним присоединился и я – тут было на что посмотреть. Сам город не являл собой образец райской жизни. Старые, измученные временем, дома, многие из которых начали терять форму лет десять назад, ссутулились над дорогой, с намерением расположиться на ней горизонтально в обозримом будущем. Асфальт был старый, весь в трещинах. Туман придавал улице зловещий…

А їх і почистити не гріх. Чужі тут не ходять. Коцюба точно знав, що ніхто з його односельців і рибалок із довколишніх сіл найближчим часом не збирається ловити на Тихому Затоні. Риби тут повно, тільки саме місце погане. Про нього тутешні діди та баби давно різні казки придумали, навіть колись вчені приїздили. Казали — зачароване місце досліджувати хочуть. Тиждень покрутилися, самогонки попили і ні з чим поїхали. Не бачили ані русалки, ані водяника, ані різних воскреслих потоплеників, коротше —…

Твоя S.» ЧАСТИНА ПЕРША Листопад, 2000 року * * * – Я здурію, це неможливо! – кричала у слухавку Ілона Павлівна, нервово витираючи вологе волосся великим махровим рушником. У просторій п'ятикімнатній квартирі панував безлад. Кілька упаковок із новими колготками лежали упереміж із парфумами, на клітці з папугою теліпалася рожева комбінація. Сама господиня була у повному розпачі. На тому кінці дроту щось гаряче говорила подруга, але Ілона її майже не слухала. – Він пішов!…

Мишел се промъкна до една свободна масичка в ъгъла и поръча първото си питие за вечерта. Гневът й пролича след час и още няколко питиета. Зениците й се разшириха, а бялото на очите й започна да порозовява. Тя вдигна пръст към минаващата покрай масата сервитьорка, която я беше обслужила предишния път. Единственото й желание беше да открие обект за яростта, изпълваща всяка клетка от тялото й. Облиза солта от ръба на чашата си, изправи се и отметна назад дългата си гарвановочерна коса. Очите й бавно…

Він завважував це знаття в її темних очах спершу лише тоді, коли Керолайн дивилася на нього, але пізніше навчився розпізнавати його й у її затуманеному від знеболювального погляді. На ту пору смерть підступила вже занадто близько, і, лежачи в ліжку поруч у ці спекотні літні ночі, коли навіть простирадло своєю ваготою здавалося крицевим, а всі собаки Деррі вили на місяць, Ральф прислухався до постукування Вісника Смерті всередині Керолайн, і йому здавалося, що серце його ось-ось розірветься від горя…

Меня волнует только она. И наши отношения. Лили уже на месте — стоит у стойки бара на первом этаже и флиртует с барменом. Выглядит она, как всегда, потрясающе. На ней платье, которое я раньше не видел — наверное, новое. Я знаю все ее платья, даже те, которые она ни разу не доставала из шкафа. Похоже, у нее к тому же новые духи. — Привет, Костюмчик, — говорит мне Лили. Это ее старая шутка, которая в нынешней ситуации вдвойне обидна: у меня только один костюм, и, когда мы встречались в центре,…

– Действительно! Не станем же мы принимать собственные таблетки для бодрствования – Выкрикнул кто-то, пытаясь разрядить обстановку, но Томаш явно не оценил нелепую шутку и моментально попытался выискать глазами весельчака. – Совещание окончено, всем спасибо! – Строго произнёс он, и все учёные засуетились, пытаясь как можно скорее разойтись по своим домам. ГЛАВА I ФИЗКУЛЬТ-ПРИВЕТ! Горячее солнце щедро раздаривало свои лучи, наблюдая за тем, как капельки пота на людских телах превращаются…

Довершая эпикфейл заключительным аккордом, охваченный агонией мужчина не торопясь, как будто растягивая удовольствие от казни, прицеливается. На его дерзко очерченных губах, безусловно, созданных для греха, появляется улыбка, несущая в себе вместо греховных услад могильный холод. - Гавриил! - придушенным голосом вырывается у меня из груди воскресшее в памяти имя, после произнесения которого ущелье сотрясает громкий выстрел. У Смерти есть имя… Обложенный гробовыми тучами небесный купол преобразовывается…

Через несколько мгновений вернулся Проктор. Прямо за ним в дверном проеме замер мужчина с довольно яркой внешностью: ему на вид было около шестидесяти пяти лет, голову его окружала копна седых волос, и внешне только волосы прибавляли ему возраста и наводили на мысль о том, что это пожилой человек. Ростом посетитель был около шести с половиной футов и обладал мужественными красивыми чертами лица, его кожа имела бронзовый оттенок загара; мужчина был статен и отличался атлетическим телосложением. На…

– Эй, вообще-то моя очередь, – недовольно сказала одна из соискательниц заветной вакансии. – Конечно ваша, – продолжал улыбаться толстяк. – Эта барышня не имеет к вашей очереди никакого отношения. А с вами мы сейчас все решим. Толстяк тоже скрылся в кабинете. Кабинет был крохотным и темным, словно подсобная комната. К тому же он был заставлен картонными коробками. Свободного места почти не было. У маленького круглого окна, похожего на иллюминатор, за ноутбуком сидел молодой человек. Ему было…

Через некоторое время толстяк отвернулся, однако продолжал посматривать на Ричера в зеркало, уделяя экрану телевизора гораздо меньше внимания. У него была выступающая нижняя губа, и он казался чем-то недовольным. С ворота его рубашки свисал второй подбородок, образуя идеальную параболу, не искаженную костью. Вообще, этот человек казался надутым, от макушки до маленьких ног. Он напоминал воздушный шар, сделанный из шелка цвета плоти. Казалось, если его потрогать, он окажется мягким и сухим. На левой…

Девчонка потупила маленькие раскосые глаза, щедро вымазанные подводкой. Она казалась тонкой до невозможности, не стройной и не хрупкой, а неприятно тонкой, словно омертвевшая деревяшка. Мало что ей светило в нашем бизнесе с такой-то внешностью и расторопностью. В кармане куртки надоедливой мелодией ожил телефон. Муж оставил уже пять пропущенных вызовов, но стараться не переставал. - Привет, - я зашла в свой вагончик и плюхнулась в раскладное кресло. – На съемках. В лесу, тут очень…

Те, кого мы выбирали? Мы не звали их мишенями, жертвами или добычей. Мы звали их Тони, потому что моего папашу звали Тони и он никогда никому не отказывал (хотя, надо полагать, однажды все-таки отказал – моей маме, когда она умоляла его остаться). Остановив Тони, мы за пару секунд решали, как просить. Кто-то предпочитает по-быстрому, вроде уличной кражи. Таким надо выпалить скороговоркой: «Дайтеденежкунахлебушек». Другие любят послушать о чужих несчастьях. Такие дают денег, только если сумеешь…

…Прямо в разинутую пасть гигантского монстра. Морда этого ублюдка была величиной с купол Капитолия и гораздо безобразнее, даже, несмотря на то, что император недавно распорядился покрыть купол позолотой. Теперь представьте себе, будто купол распахнулся и из него торчат клыки, для которых впору использовать монумент Вашингтона вместо зубочистки, – и вы получите приблизительное представление о том, что поджидало меня внизу. Я ничего не мог поделать – ни улететь, ни свернуть в сторону, ни даже закрыть…

Прежде, чем Джимми успел потянуться за биноклем, это нечто скрылось за деревьями. Дело было в том, что Джимми и сам пропустил пару стаканов пива. Он не считал это проблемой: реку он знал, как свои пять пальцев. И ему нравилась его работа. Особенно он любил выходить на Гудзон в это время суток, когда вода была мирной и гладкой. Мало что могло поколебать его спокойствие в это время. Он снизил скорость и осторожно подвёл «Сьюзи» к пристани. Довольный тем, что причалил очень мягко, он выключил мотор…

Философская хрень, - подумал Антон. – Послушать бы тебя за столиком в баре. Но тут от этой хуеты тошнит! - Мы выберемся. Вот увидишь, - продолжил Гай. – Я обещал Мирре. Обещал детям. Обещания в этом мире не стоят и горсти песка из Резервации, - подумал Антон. – Как можно что-то обещать, когда едешь за периметр, где идет гражданская война?! Он подошел к двери и аккуратно выглянул в коридор - тот был пуст. Антон вернулся к напарнику. - Надо валить отсюда! Забирать пацана и валить! - прошептал…

Сакральность последнего одиночества Уроки выживаемости хороши только в теории. В реальности это ад, из которого не видно выхода. Шеллинг злобно глядел на горизонт, где скрылась «Дельта-12». Хотелось пить. Воды в НЗ не оказалось. Шоколад и коньяк. Он плыл на крошечной надувной спасательной лодке, автоматически сброшенной из лежащего на воде самолёта, и надутой воздухом из баллона. Конструкторы самолёта и теоретики воздушных проблем позаботились о Шеллинге. Да вот воду в НЗ не положили.…

– Ох, милая, – прошептал он, бережно поглаживая щеку, впервые за пятнадцать лет касаясь ее. – Что же они с тобой сделали? Что они сделали со всеми нами? Нужно было остаться. Ему не следовало оставлять ее, как и всех их, но федаины дрались с американцами около министерства информации, и музейщики, обкладывая фризы мешками с песком и оборачивая статуи поролоном, уже слышали треск стрельбы и грохот взрывов. Оставалось только радоваться, что некоторые сокровища удалось перевезти в безопасное место…

Стало так тихо, что заложило уши. В загустевшем воздухе медленно падали сверкающие песчинки. Они опускались на лобовик седана и скатывались вниз. Антон смотрел на это странное действо, и чувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Он не ел с утра, позавтракал гамбургером по пути на работу. Ему даже вспомнилось, какой приторной была газировка из пластиковой бутылки. Сквозь запыленное стекло лобовика виднелся столб черного дыма. Тугая черная коса, с вплетениями красных огненных жгутов. Она поднималась…

И наконец оказались у цели. Оставалось только ждать. Поначалу их мучило желание наброситься на него, накачать наркотиками, перевезти тайком через парагвайскую границу и спрятать в надежном месте. Они сгорали от нетерпения схватить его, прежде чем он успеет их увидеть или у соседей возникнут какие-то подозрения. Охватившее их возбуждение требовало выхода, однако через два дня они успокоились – надо было выбрать подходящий момент для нападения. В неброской одежде они слонялись по улице, прячась от…