Триллеры

Служка свой мобильный телефон отдаёт сам. Но недоверчивая девушка прохлопывает карманы у обоих, лезет священнику под рясу и достаёт ещё одну мобилочку. Парнишка со служкой на тележке выкатывают из сарая гроб. Перекладывают туда труп. Из багажника машины парнишка достаёт кресло – каталку. Высаживает в него старика в чёрном костюме. Гроб ввозят в церковь. Сзади парнишка катит кресло со стариком. В принципе всё круто. Настоящий криминальный гламур. Но невооружённым глазом видно – эта пара ребят…

Лаура бережно положила сверток на овальный стол и стала распаковывать. Внезапно странные чувства охватили ее: с одной стороны, она была рада удачной покупке, но с другой стороны, она ощутила страх! Панический страх до дрожи в коленках. Она присела на краешек кровати и глубоко вздохнула: это из-за видения, которое явилось ей в лавке старьевщика. Мысленно проклиная свою бурную фантазию, она медленно сняла ленты и разгладила гладкий шелк. Поразительная ткань! Такого же тона, что и шторы в комнате девушки.…

Любая книга о Вере – настоящий учебник. Но учит он не тому, как совершать или распутывать преступления, а тому, как вести себя в разных житейских ситуациях: идти по стопам героев или поступать с точностью до наоборот, прислушаться к Вере или сделать так, как она бы ни за что не сделала. И в этом самая большая ценность новой книги – перед нами целый сборник советов о том, как «не наступить на новые грабли», как перехитрить судьбу или хотя бы ненадолго отсрочить ее негодование. Ведь именно такой…

— Мы имели известное количество предварительных бесед, — продолжил доктор. — Мы хорошо понимаем друг друга. Мы определили проблемы, к решению которых должны будем приступить. Но я подумал, что прежде чем предпринять это погружение в прошлое, неплохо было бы услышать вашу точку зрения. — М-м-м, — протянул Джордж, потирая подбородок, — боюсь, я не совсем … — Я хотел лишь узнать, что вы думаете об этом страхе перед собаками, который испытывает ваша супруга. Если я правильно понял, она прибегла к…

— Да нет же, — раздался его голос, — ничего сложного. — Сделаем все возможное, парень… — Я буду вам очень признателен, шериф. Она мертва, конечно. Большего ни мы, ни кто другой не сделает. — Да, парень, разве что повезет. — Может быть. Мне никогда не везло в жизни. А вам, шериф? — Я сожалею, парень, — сказал шериф. — По крайней мере, сделаем все, что можно. Трудно, нет свидетелей. В таком деле может помочь только случай, только случайно можно доказать это. Не думаю даже, что она оставила…

Он перемахнул через железную ограду и скрылся в заброшенном доме, прогнившем до последней щепки. Ещё никогда я не был так близок к двойнику, хотя преследовал его всю жизнь. Он приходил раз в шесть лет, и сразу после его появления со мной случалось несчастье. Я ломал ноги, падал с третьего этажа, а последний раз приключилась автокатастрофа, в результате которой я пролежал в коме три года. Это он виноват в моих несчастьях. Он проклял меня. Я ступаю на порог дома, в котором скрылся двойник. Он не…

Но, похоже, он ничуть не смутился моим замечанием. — Ну и что? Она никак не могла решиться выложить три шиллинга. К чему терять время на таких покупателей? Почему бы нам не подумать о более дорогих товарах и богатых клиентах? — Я тебя прошу, Гарри, оставь ты свой важный вид. Эта старушка пришла с намерением потратить три или четыре шиллинга, и выбор вазы для нее такое же значимое событие, как для герцогини выбор китайского фарфора династии Минь. Но мои старания были напрасными: мне не удалось…

— Ты уверен, что получится, Тони? — На все сто, старик, на все сто. Я не решаюсь глянуть на Джейн, но слышу, как она с трудом сглатывает слюну. Она берет меня за руку. — Ты как, Джейн? — спрашиваю. Она колеблется, затем медленно соглашается. Но голос ее дрожит. — Я сделаю все, что ты хочешь, Джек. Тони потирает руки. — Замечательно. Тогда начинаем? — Да, — отвечаю, — конечно. — Значит, делаем так. Ты, Джейн, возвращаешься к кинотеатру и даешь толстяку пристать к тебе. Потом ведешь…

— Защита отметила, что ни один свидетель не видел самого преступления. Но, люди добрые, есть ли здесь что-нибудь удивительное? В один из тех дней, когда все уже приготовились смотреть, как убийцы совершают свои ужасные злодеяния на телеэкране! По залу прокатились смешки, быстро стихшие из-за полуденной жары. Бурке повернул голову к шерифу Ленни. Этот последний проявлял к обвиняемому уважение и расположенность, предвзятость суда часто заставляла его хмурить брови. Он был худой и старый, но хорошо…

Свет автоматически зажегся после подъема дверей, и Бахрам медленно въехал в гараж. После поворота ключей звук мотора прекратился, и Бахрам Хади с облегчением вышел из машины. Дождавшись закрытия дверей, он медленно, пошатываясь, прошел в дом. Войдя в дом, он включил свет, прошел в комнату и от усталости со вздохом «Ох-х-х!» рухнул на диван. Работы было сегодня достаточно много: две операции, одну из которых он провел сам, а в другой ассистировал. Но он был просто счастлив, что все так хорошо складывалось,…

Тротуар еще не высох после утренней уборки улиц. Берт взял левее и направился к «Старбаксу» на углу Южной Сентрал-авеню и Второй, мимо «Куба Сентрал Кафе» и «Йогуртлэнда». У входа в «Старбакс» уже стояли несколько стульев и столиков, ожидая своего места в летнем дворике. Берт быстро прошел мимо трех стоек с газетными автоматами, стоящих у тротуара, миновал маленький дворик и толкнул дверь. Он прошел прямо к стойке и, не заглядывая в меню, сделал заказ. – Легкий латте [1] , без пенки, – сказал…

Она смотрела на него, теперь, когда он спрыгнул с одной из стиральных машин и с важным видом шел к ближайшей машинке. Он нажал на кнопку. Дверь сушилки распахнулась. На пол упали белый носок и суспензорий. Живот Ким затрепетал. Он закончил. Она заставила себя не глядеть в окно. Она заставила себя не торопиться. Она попыталась выглядеть естественно, встав со стула и двигаясь в сторону сидевшего на корточках атлета. — Привет, — сказала она, останавливаясь рядом с ним. Он поднял на нее…

" — …Вот ты говоришь, что не веришь, ни в Бога, ни в темные силы. Может быть, эта история заставит тебя изменить собственное мнение. А может, и не заставит, но, в любом случае, я хотел бы ее рассказать. Я всегда боялся поделиться тем, что видел, потому что это не было похоже на сон, как меня пытались убедить здешние доктора. Все краски и запахи были совершенно естественны и отложились в памяти свежими пятнами. Ты ведь знаешь, как много времени я здесь провел, некоторое время лежал в настоящей камере…

– Ты во всем виноват! – прохныкала она и с укором посмотрела на дом, над входом которого висел щит с надписью «Террилл-Хаус». – А еще носишь мою фамилию! – зло бросила она в сторону дома, по-детски обвиняя дом в том, что только что упала. Шоу оглянулась и посмотрела на велосипед. Он все еще лежал на месте ее падения. Она опять повернула голову в сторону дома. На его левой половине высилась окрашенная в лиловый цвет башня. Вдруг на одном из окон кто-то опустил жалюзи, и девушке показалось, что дом…

Отчасти и правда: умение печатать привело слабый пол в рабочую обстановку, в которой прежде господствовали исключительно мужчины, – например, в полицейский участок, где мы, машинистки, составляем жалкое меньшинство. Кому-то доводилось слышать о женщинах-надзирательницах или даже увидеть мельком грузную матрону преклонных лет: их присутствие уберегает мужчин-полицейских от обвинений в домогательстве, а претензии такого рода то и дело возникают в профессии, где каждый день приходится гонять проституток…

Каждый год женщина убеждала себя в бесполезности исповеди. Ведь кто мог дать гарантию, что этим можно снять грех с души? Что она найдет прощение? Смутное обещание Христа, что он, приняв облик священника, примет бремя ее грехов, так и осталось невыполненным. Конечно, после исповеди она ненадолго обретала покой, но только благодаря тому, что хоть кому-то могла рассказать свою историю. Кошмары и безликий ужас продолжали преследовать ее. Она перепробовала все возможные средства: беседы с терапевтом,…

Набила, жена, взглянула на него. — Не лучше? — спросила она тихо. Он покачал головой. — Не лучше. — Когда, ты думаешь, это прекратится? — спросила она, тяжело вздохнув. — Не знаю. Во всяком случае, пока не чувствуется, чтобы стихало. — Ты огорчен? — голос ее был ласков. Он подошел к ней. — Нет. — Ты бы не отправился в хадж, если бы я не настаивала. — Я ходил в Мекку не ради твоей прихоти. Мы сделали это ради нашей любви. — Но ты же не верил, что паломничество в Мекку что-нибудь…

— Папа, скажи мне, что она была у врача. — Он говорит, что у нее транзиторный психоз. Даниэль… Мать и отец оставались единственными на свете людьми, которые отказывались называть меня уменьшительным именем Дэн. — Твоя мама в больнице. Ее госпитализировали. Его последние слова добили меня окончательно. Я открыл было рот, собираясь заговорить, понятия не имея, что тут можно сказать, и, наверное, лишь промычал бы нечто невразумительное, но в конце концов вообще промолчал. — Даниэль? …

2 Спешит по улочке средиземноморского портового городка девчонка явно нездешней наружности — бледное лицо, светлые волосы. Глаза широко распахнуты, и в них что-то очень похожее на тоску. Она замедлила шаг, пошатнулась и оперлась рукой на теплое крыло крохотного «опеля», припаркованного на тротуаре… Светлые грязные брюки, красная кофточка порвана у ворота, кровь запеклась в уголке рта, глаз припух и посинел. Девчонка отдернула руку от теплого железа и покачнулась, на бледном лбу выступила…

Нюх у Замятина был отменный, как у русской борзой с безупречной родословной, на том и стоял. Это чутье (или, как он сам его называл, чуйка) и привело его к майорским погонам. Чем пахнет это убийство, он сейчас ощущал отчетливо. Пахнет оно серией. Здесь явно поработал псих, новоявленный маньячара, одной жертвой его подвиги наверняка не ограничатся. Если этот отморозок войдет во вкус, дело получит широкую огласку. О ритуальных серийных убийствах в Москве будут кричать все СМИ, возможно, не только российские.…