1914

Papa, само собой, согласился. На линейке, так на линейке. Продлить ощущение простой сельской жизни. Повозка, лошади, неспешный шаг — это не автомобиль, в котором как ни старайся, крестьянкой себя не почувствуешь.

Мы вышли на балкон — подождать, пока подготовят линейку.

Я видел, как мсье Кегресс зашел в гараж — ему предстояло перегнать «Delaunay-Belleville» во Дворец. Шел неспешно, отягченный обедом — его, как и водителя «Мерседеса», обильно накормили в зале для работников.

Конюх, он же кучер, Никодим, подъехал на линейке, запряженной парой гнедых. Мы поднялись, пора спускаться во двор.

Тут-то и полыхнуло.

Авторское отступление

Министр иностранных дел Сазонов долгое время служил по дипломатической линии в Великобритании и в Ватикане, где, вероятно, и проникся духом европейских свобод и настроений. Был ли он завербован, или нет — неизвестно.

Но когда в Реальной Истории Сергея Дмитриевича Сазонова летом 1916 года отправили в отставку в связи с настойчивыми попытками дать Польше независимость, и за постоянное «антантофильство», Великобритания наградила его Орденом Бани, «The Most Honourable Order of the Bath», он стал почётным Рыцарем Большого Креста, а по окончании войны обретшая государственность Польша вернула ему поместье в знак признания заслуг перед страной.

Другой министр, финансов, Петр Львович Барк, получил от Британии Орден Святых Михаила и Георгия, «The Most Distinguished Order of St. Michael and St. George» (этим же орденом был награждён изменник Родины полковник КГБ Олег Гордиевский). Бывший министр принял британское подданство (многие бы приняли, да никому не давали), был посвящен в рыцарское достоинство королем Георгом Пятым («Джорджи»), и получил титул баронета.

Я, конечно, не историк. Сочинитель я. Но роль проанглийской колонны в том, что Россия была вовлечена в совершенно не нужную ей войну, кажется мне несомненной.

Глава 14

18 июля 1914 года, пятница

Путь к престолу

— Личный шофёр великого князя внезапно заболел, и его заменили срочно вызванным из гаража Фриде подменным водителем, Густавом Мюллером, человеком опытным, с безупречной репутацией. Он и привёл автомобиль «Мерседес» с Великим Князем и начальником Генерального штаба в Петергоф, а затем доставил обратно в Санкт-Петербург, — Маклаков докладывал обстоятельно, не стесняясь заглядывать в блокнот.

Papa слушал министра внутренних дел не менее обстоятельно, и делал пометки уже в своём блокноте.

Вчера после пожара, в котором погиб несчастный мсье Кегресс, мы срочно перебрались из Петергофа в Царское, в Александровский дворец. Он — наш основной дом, наша основная крепость. Сначала на «Александрии» до Петербурга, а оттуда поездом. Все сохраняли спокойствие, по крайней мере, внешне. Тон задала Mama: вовлекла всех нас в разговор об отдыхе в августе. Куда отправиться? В Беловежскую Пущу, или пройтись по матушке по Волге? Или, может быть, посетить Киев, Лавру? Все с видом самым серьёзным, обсуждая то погоду на ближайшие недели, то предполагаемый маршрут, то книги — какие нужно добавить в наши библиотеки. Мы все понимали, что планы эти призрачны, как утренний туман, но, с другой стороны, всё в нашей власти. Не мы подчиняемся обстоятельствам, обстоятельства подчиняются нам. Романовым. Помечтать-то можно.

Нет, не все обсуждали. Papa с комендантом, Владимиром Николаевичем, уединились в Особом Купе. О чем там они говорили, не знаю, не присутствовал, но, полагаю, разговор был очень и очень серьёзный. Воейков вышел из купе красный, но решительный. Будет рыть землю и дуть на воду.

Что случилось, мы поняли не сразу. Неисправность в автомобиле? Там, в двадцать первом веке, автомобили горят беспрерывно: то во время стоянки, а, бывает, и прямо на ходу, в движении. Почему — не знаю. То ли поджигают, то ли совсем уж плохо сработаны. Но здесь, сейчас о подобных случаях не пишут. Может, и потому, что автомобиль пока диковинка, редкость, нет привычки жечь автомобили, не выработалась привычка у завистников?

Но уже вечером Маклаков доложил, что определенно это был поджог, специалисты определили, что горела специальная смесь, магний и что-то ещё, давая пламя, прожигающее железо. Мсье Кегресс умер практически мгновенно. Это, по мнению Маклакова, должно нас утешить.

Но я-то знаю, что «практически мгновенно» для стороннего наблюдателя и для самого умирающего — совсем не одно и то же.

Ладно. Умер. Я ведь знаю, что можно умереть — и воскреснуть, и надеюсь, что мсье Кегресс воплотится в Алене Просте, или ком-нибудь ещё.

Или не воплотится. Темна вода во облацех.

Половину ночи я не спал. Или четверть — трудно определить. Не спал, потому что думал. Первое: злоумышленник вряд ли метил в мсье Кегресса. Если бы не желание Mama проехаться на линейке, за рулем был бы Papa. И умер бы практически мгновенно, да. А вместе с ним, вероятно, «практически мгновенно» умерла бы и Mama.

И что тогда?

Следующим был бы я. Во всех смыслах. Меня бы провозгласили Императором, как Петра Второго, короновали бы, но кого бы назначили регентом? Ольгу — нет, конечно. Она несовершеннолетняя. Дядю Майкла, Великого Князя Михаила Александровича? Его персона вызывала сомнение — морганатический брак, изгнание из России. С другой стороны, где он сейчас, дядя Майкл? В Лондоне дядя Майкл! В Лондоне!

И вот он становится регентом, а Россия, что Россия? Россия, конечно, будет вместе с дядей Майклом во всём поддерживать своего великого союзника, Великобританию. В правительстве антантофилов немало, в Думе ещё больше, народу расскажут о братьях-сербах, стенающих под пятой католической веры, и начнётся война России с Германией, хотя где Сербия, а где Германия? Зато нам будут помогать союзники. Советами. И поставлять винтовки, пулеметы и боеприпасы за золото по военным конским ценам. Капельно, пипеточно. Купи, небоже, что нам негоже. И помоги, брось в наступление три-четыре корпуса, отвлеки неприятеля, а то уж больно он воюет крепко.

А потом я, как и Петр Второй Алексеевич, умираю. В ножички играть стану, и горло себе перережу, или просто споткнусь о порожек, да и упаду неловко, много ли гемофилику надо?

Мдя…

Хотя есть и другие претенденты на роль регента. Uncle Nic, хотя бы. А то и вовсе Верховный тайный совет возродят, по примеру правления Петра Второго. Совет Тайных Отцов — звучит?

Не очень.

Я вчера подробно рассказал, что видел: как приехал Uncle Nic, вышел из «Мерседеса» и прошёл в дворец, а водитель завел «Мерседес» в гараж, спустя несколько минут отправился в столовую для работников. Перекусить. Так что у него, у водителя, возможность подложить зажигательную бомбу в «Delaunay-Belleville» имелась.

— Мы проверили этого Густава Мюллера. Он исчез! — продолжил Маклаков.

Papa не стал восклицать «как исчез!», а просто смотрел на министра.

— Его не оказалось ни дома, ни на службе. Была поставлена засада в обеих этих местах, но он не появился. В его жилище — он снимал квартиру на Малой Садовой — был проведен негласный обыск. Ничего изобличающего найдено не было, видно, Мюллер — человек опытный. Однако на стене висел портрет кайзера, Вильгельма Второго! — и Маклаков сделал паузу, давая понять, что за фрукт этот Мюллер.