50 способов околдовать вампира

Девушка помотала головой. Пришибленная, она прижалась к плечу вампира. Воспоминания проносились потоком. Она, действительно, забыла и свои колкости, и свои побеги. И свою боязнь вампира. И свою злость на бабушку за неравный брак, где она ощущала себя придатком громадной империи богатства. И Виктора, что терпел её многочисленные выходки. И первую встречу много лет назад с ним, в этом самом замке.

— Арамиста отняла у меня самое дорогое, — произнесла Филлис, заглянув в глаза Виктора. — Тебя.

— Почему? — спросил вампир, строя моськи от боли.

— Потому что я тебя любила, — сказала девушка.

Вампира словно ударили. Он уже слышал эти слова. Раньше, когда они чаще встречались в замке. «Потому что я тебя любила. Поэтому и сбегала. Ты ничего и не понял!», — сказала Филлис ему несколько лет назад. В комнате за часами. Тоже, заглядывая в глаза. Его накрыло ощущение дежавю.

— Прости, — выдавил из себя Виктор. — Не стоило мне слушаться старую перечницу.

— Стоило! — всплеснула руками помощница. — Иначе я бы и не узнала, как ты ко мне относишься.

Вампир прижал её к себе, оставляя беспорядочные поцелуи на лице и шее. Филлис сняла с него черный камзол, расшитый золотом. Ловкие девичьи пальчики быстро справились с рубашкой, оголяя мужской торс. Мужские руки отодвинули край платья, забираясь под корсет. Прикоснувшись рукой к её груди, Виктор застонал. Она продолжала его целовать, постепенно избавляясь от одежды.

Платье осело на пол. Рубашка и штаны полетели следом. Филлис упала на его грудь, когда он чуть переместился на кушетке. Он рухнул на мебель. Девушка отстранилась, позволяя ему оглядеть себя, и посмотрела в затуманенные страстью черные глаза.

— Продолжим после свадьбы, — мстительно заявила она, быстро одеваясь.

— Стой! — рука сомкнулась на её запястье. — Останься со мной.

— А вдруг ты снова отнимешь у меня воспоминания и попробуешь в третий раз? — спросила Филлис.

Виктор глухо засмеялся, закрыв лицо руками. Помощница нырнула в платье и быстро покинула комнату за часами, оставив вампира неудовлетворенным во всех смыслах.

Глава 19

Почему-то люди вдруг решили, что прошлое и будущее важнее настоящего в стократном размере. Много раз проговоренное прошлое, призрачное будущее и безликое сейчас. Мгновения жизни настолько разнообразны, что впору смеяться и плакать одновременно. Радоваться каждому мигу, каждому дню — нет, до этого пока не дошли. А время идет дальше. И вместо дней проходят недели, месяцы, годы, столетия. Но мы не замечаем, размечтавшись и замечтавшись о будущем, в очередной раз проживая прошлое.

Филлис схватилась головой за руками. Она, из прошлого, входила в тихий замок, пугающий одним лишь видом. Бабушка попросила принести туда пирожки. Она страшилась каждого шороха и звука, бродя в полном одиночестве. Красный плащ развевался за её спиной. Набрав полную грудь воздуха, она собиралась закричать. Крик так и застрял в горле. Она увидела прекрасного молодого человека, который, подмигнув ей, взял с легкостью тяжеленую корзину и попросил пройти наверх.

Она разглядывала статуи, картины, висящие на стенах, подмечая, что хозяин дома предпочитает черный цвет абсолютно во всем — начиная от мелочей и заканчивая одеждой.

— Тебя Арамиста прислала? — тем временем спросил молодой человек.

— Да, — ответила Филлис. — Может, мне не стоило приходить?

— Стоило, раз ты намеревалась познакомиться с женихом, — заявил юноша.

Она задохнулась от возмущения. «Жених?! Он? Этот бледный парень?», — подумалось ей. Видимо, заметив её замешательство, он провел её в гостиную наверху, притащил стул и поставил на круглый столик сладости.

— И вы хотите меня купить шоколадом? — уточнила она с сомнением в голосе.

— Я знаю, что романтичные барышни предпочитают букеты цветов и шоколад, — сказал молодой человек. — Меня зовут Виктором, кстати.

— Филлис, — представилась девушка, — у вас устаревшая информация. Романтичные барышни предпочитают браки по любви, а не по расчету.

— В таком случае, что вы здесь забыли? — мрачнея, поинтересовался Виктор.

— Я принесла вам еду, — напомнила Филлис.

— Это предлог для встречи, придуманной вашей бабушкой-ведьмой, — сказал он. — А вы что здесь делаете?

— Хотела убедиться, что вы старик, — проговорила она.

Виктор усмехнулся. Пробурчав что-то насчет фантазий юных дев, он преподнес ей пышный букет белых роз, словно фокусник на уличном представлении. При передаче цветов произошла маленькая заминка — он коснулся её руки, сразу же помянув всех богов.

— Что с вами? — спросила Филлис, бледнея.

— У вас отличная родовая защита, — прошептал Виктор сквозь стиснутые зубы.

— Не понимаю, о чем вы толкуете, — сказала она.

— Если вы этого не хотите, я не смогу к вам прикоснуться.

Недавнее воспоминание, связанное с ограничителем магии, жаром опалило щеки. Да и поцелуй, произошедший, будто сотни лет назад, заставил Филлис покраснеть. Она улыбнулась, вспомнив, как именно Виктор глядел на неё. Ярость и страсть. Несдерживаемые. Он злился на себя. Злился, что позволял ей слишком много. А Филлис безумно нравилось, когда он отводил взгляд, судорожно вздыхал, словно хотел, чтобы она скорее ушла. Близко и далеко.

Очередное воспоминание чуть не подкосило молодую ведьму. Удержавшись в вертикальном положении, она зажмурилась, позволив волне накрыть её в очередной раз.

— Бабушка, я не собираюсь замуж! Мне рано! — говорила Филлис. — Мой жених мерзкий.

— А кто мне недавно говорил, что мечтает выйти замуж? — поинтересовалась Арамиста, потряхивая для верности её расшитыми простынями. — Ты потратила на эту работу месяц, хотя за промежуток времени нашла бы давно себе жениха. Запомни, Филлис, ты выйдешь за Виктора.

— Почему именно за него? — заканючила девушка. — Найди мне человека. Не вампира и не очередную нечисть!

— Прекрати, — осадила её бабуля. — Виктор — прекрасный молодой человек. Он с теплотой отзывается о ваших с ним встречах.

— Меня от встреч с ним выворачивает, — произнесла Филлис, скривившись.

— Ну, видимо, поэтому ты возвращаешься с улыбкой на лице, — подметила Арамиста.

— Это гримаса ужаса, — сказала она. — Будешь заставлять меня, сбегу.

Бабушка покачала головой. И спорить больше не стала. Занявшись отваром, Арамиста ничего не произнесла за целый день. Филлис убивало молчание, но и она сама помалкивала. Не хотелось доводить дело до ссоры. Не хотелось опять спорить, зная, что до правды не добраться.