Адептка второго плана

И я уже было хотела развернуться и уйти – плевать на завтрак, буду стройнеть! – когда дивный улыбнулся мне той улыбкой, которая способна растопить все льды на северном полюсе, и протянул:

– Я всего лишь прошу дать мне возможность продолжить нашу беседу… После вашего обморока меня срочно вызвали в посольство, так что я не имел возможности навестить вас в лазарете. Вернулся только сегодня и сразу пошел к… – он не договорил, пристально посмотрев мне в глаза, будто я была самой желанной драгоценностью в мире, а он – искусным ювелиром, жаждущим ее заполучить.

А после дивный сделал изящный шаг вперед. Воздух вокруг наполнился тонким ароматом роз.

«Так вот какой запах у соблазнения по-эльфийски», – иронично подумала я. И, что удивительно, этого Вормирэля даже присутствие рядом моего потенциального воздыхателя не смущало. Одним словом, профессионал!

Ранских фыркнул, подхватил фразу, которую Вормирэль так романтично недоговорил, и закончил ее самым прозаичным образом:

– Вернулся только сегодня и сразу пошел куда подальше отсюда, – выдохнул рыжий и решительно добавил: – Я ее парень!

– Он и вправду ухажер? – саркастично протянул дивный, обращаясь ко мне.

– Еще какой! – заверила я и добавила: – Уже пару ушей успел откусить на спаррингах.

Ибо если врать – то с фантазией!

Вормирэль ее не оценил, брезгливо поморщившись. Хотя в противоборстве кусей Ранских и дивного я все же поставила бы на эльфа. Он позубастей будет. Во всех смыслах. Малька бы в академию не запустили соглядатайствовать. Только акул шпионажа.

– Во-во… Если надо, я тебе все отчекрыжу. Так что вали, – совсем озверев, рыкнул рыжий.

– Благодарю за мнение, адепт. Но леди способна сама решать, с кем ей общаться. И чьи подарки принимать, – с этими словами дивный достал из кармана камзола небольшую шкатулку. – Под цвет ваших глаз, который преследовал меня все то время, что я не мог вас видеть, леди Кимерина…

На алом бархате под крышкой оказался золотой браслет.

Что ж, этот хотя бы расщедрился на подкуп, в отличие от первого дивного. Только украшения я не взяла, а вот слово – еще как!

– Именно, – я перехватила инициативу, вдруг ощутив на себе чей-то взгляд. Наверняка опять этот ворон неощипанный. Даже оборачиваться не стала. Вместо этого выпалила: – Если хотите со мной встречаться, могу поставить в очередь. Ты будешь двадцать третьим, – кивнула я рыжему. – Вормирэль – двадцать четвертым. На этом все! – выпалила я, чувствуя, что либо я сейчас выйду из этого разговора, либо из себя.

Вот только кое-кто на эту угрозу даже острым ухом не повел. И духом не упал. Видимо, чтоб не расшибить гордость ненароком. А вместо этого от провалившегося плана «очаровать» с энтузиазмом перешел к следующему – «достать».

– А если не встречаться, но хотя бы видеться?

– Я буду занята. Стиркой. У меня со вчера скучает по мылу грязная тренировочная форма.

– И когда же вы будете ее стирать? – упорствовал, по факту непрошибаемый (а с виду-то какой возвышенно-утонченный!), эльф.

– Всегда! – выдохнула я и резко повернулась на пятках.

В этот момент произошло сразу две вещи.

Во-первых, кажется, букет не стал дожидаться, пока его применят как боевое оружие, и атаковал сам. Судя по сдавленному дивному шипению, тема укусов была-таки раскрыта до конца. Пусть и лилией.

Во-вторых, на этот раз я ощутила на себе взгляд не ворона, а… инистого. Мрачного. Пристально смотревшего мне за спину. Там, где один адепт стоял с букетом, другой – со шкатулкой… М-да… Как-то неудобно вышло.

Но, как говорится, просила у Вселенной встречи с Диром – получи и распишись. А то, как оная случилась – уже примечания мелким шрифтом.

Впрочем, в нем литеры имен Вормирэля и Ранских слились в одно нечитаемое пятно, потому что все мое существо, каждый нерв, сфокусировался на нем. Инистом.

– Да почему всегда так?! – выдохнула, ощущая себя тем самым человеком, которому судьба включила тариф «Безлимитный невезучий».

Словно в подтверждение моим мыслям, Дир развернулся и пошел прочь. Не быстро, не медленно. Ровно. С той самой убийственной, идеальной выдержкой, за которой не разглядеть никаких эмоций. Словно я была случайной адепткой, на которой магистр лишь на миг остановил свой взгляд. И только.

Но что-то мне подсказывало: один профессор сейчас зол. Очень.

Мне стоило все объяснить инистому, пока он сам себе все не объяснил с его убийственно-упорядоченной мужской логикой. Той самой, которая просто не поддается пониманию моего высокоорганизованного хаоса!

Так что я двинулась следом за Диром. Не спеша. Но целеустремленно. Ибо если женщина настроена на разговор, то мужчине от него не уйти. Даже если он очень быстро бегает.

Впереди маячила знакомая спина – прямая, широкая. Вот Нидоуз поднялся по ступеням корпуса. Холл. Коридор. Еще одна лестница. Второй этаж. Дверь… Ее Дир толкнул, чтобы, переступив порог, с силой – так, что штукатурка посыпалась с потолка, – захлопнуть.

Определенно зол.

Я выдохнула и, взявшись за ручку, толкнула. Створка не поддалась.

– Ба, помоги, – запустив руку в сумку, попросила я.

Вильда проворчала, но согласилась, и я, ощутив, как уже привычно мороз обжег руку, еще раз толкнула.

На этот раз дверь открылась. Причем не просто, а, ударив о стену и отскочив от нее, едва не врезала мне по носу.

Поймала створку. А после – закрыла за собой.

Дир стоял, повернувшись к окну, и смотрел на улицу. Туда, где выбрасывал вверх свои струи фонтан.

– Нам надо поговорить! – выпалила тем тоном, который намекал: слов у меня осталось мало. Если их не хватит – перейду к действиям.

Дир медленно повернулся, отнимая руки от подоконника. Его глаза были не просто темными. Бездонными. Как ночное небо в беззвездную полночь.

– И о чем же? – его голос был ровным. Ни одной эмоции, ни намека на упрек. Только холод. – Ты ничем мне не обязана. Кимерина, ты молода, красива, у тебя вся жизнь впереди… Ты вольна выбирать того, кто тебе подходит… Единственное, будь осторожна с эльфами. Их любовный интерес может быть с политической подоплекой…

Я не выдержала этого убийственно-спокойного тона и подошла к Диру. Требовательно посмотрела на него и выдохнула:

– Да. Ты прав! Я вольна выбирать любого. И не хочу тебя пугать, Брандир Нидоуз, я уже выбрала.

«Тебя», – не договорила: дыхание перехватило от того, как в этот момент инистый посмотрел на меня.

– Кимерина, Ким… – выдохнул он как-то обреченно. – Зря. Я – не лучший вариант.

– Знаю, – отозвалась я. – Ты порой благороден до невозможности, а еще бесстрашен и хитер. У тебя железная воля, и стальной характер, и чугунное упрямство. Ты любишь подношения супами и ничего не берешь ничего на веру…