Адептка второго плана

Потому как другая, после покушения злодейки, несостоявшегося отравления или вчерашнего нападения на площади, давно бы подхватила свои юбки и помахала бы принцу рукой, какая бы большая империя за спиной того ни была. Ибо своя жизнь, пусть она и поменьше, но куда дороже. И только любовь, как точный удар в голову, вырубает так, что отключаются и мозги, и инстинкты. Например, самосохранения.

– С принцем после вчерашнего все в порядке? – спросила я и по тому, как враз побледнела героиня, поняла: кажется, я, желая сменить тему, выбрала еще более неподходящую.

Вот так у меня всегда: сажусь вроде бы просто на стул, а получается – в лужу. Но сказанного не вернешь, так что единственное, что мне осталось – сделать вид, что не заметила реакции Одри.

– Д-д-да, хорошо…

Выдавила наконец она из себя так, что я невольно мысленно закончила: «…что он хотя бы жив». Значит, вчера на ступенях храма и вправду была иллюзия и высочеству неслабо досталось от той твари.

– А с тобой? – вырвалось невольно у меня.

– Тоже хорошо, – уже куда лучше соврала Одри, улыбнулась… ну или как называть с усилием растягивающиеся в разные стороны уголки губ, когда взгляд при этом вопит: «Да пошло оно все!». А потом резко выдохнула, словно внутри нее что-то сломалось: – В бездну! К демонам Граса и всю его тайную канцелярию. Нельзя лгать тем, кого считаешь друзьями! Иначе начнешь лгать и себе. Я должна тебе это сказать, потому что ты – моя самая близкая подруга. Вчера я безумно испугалась, Ким, испугалась не за себя, а за Ричарда!

Это был порыв, секундная слабость, которая просто необходима для того, чтобы снова стать сильной. И Одри стала. Прикрыв на миг глаза, после сказанного, она вновь посмотрела на меня. Прямо. Уверенно. Спрятав подальше смятение и сомнения, как и подобает главной героине, супруге будущего императора.

– А тех, кто совершил это… Их поймали? – спросила я.

– Тайная канцелярия знает свое дело, – уклончиво отозвалась блондинка, кажется, желая сказать больше, но не имея на это права.

– Не очень-то, если допустила, чтобы на тебя свалилась статуя, – хмыкнула я, вспомнив статью, которая вчера попалась мне в новостном листке в доме Нидоуза.

– Ну, я же не принц… И тогда была всего лишь адепткой, – неловко пожала плечами Одри, тем лишь укрепив мои подозрения: с этим покушением тоже все нечисто.

Вот только в отличие от героини, которая не имела права говорить о многом, я выдохнула:

– Знаешь, я, конечно, подозреваю, что профессия принца – одна из самых опасных и врагов у короны всегда много, но как-то все эти покушения уж очень кучно идут, как будто из одного места стреляют.

– А бывает иногда, что просто все случившееся – лишь стечение обстоятельств, – произнесла Одри тоном человека, которого уже не раз пытались убить и он к этому постепенно начинает привыкать.

Я этой точки зрения не разделяла. Потому как привыкла ждать от жизни подвоха и быть осторожной. Больное сердце научило.

Так что, как по мне, все эти покушения выглядели как один такой большущий не подвох даже, а целая засада. И в ней по законам жанра обязан был сидеть кто-то очень крупный. Но, увидев заплаканное лицо блондинки, не решилась озвучить свои подозрения. Сейчас ей были нужны не они, а поддержка.

– В любом случае, главное, что все позади. А впереди – лишь долго и счастливо, и по возможности беззаботно.

– С последним – это вряд ли, – вздохнув, призналась Одри. – Один бал по случаю помолвки чего только стоит. Его через седмицу назначили во дворце.

– Через седмицу? – уточнила я.

Да, конечно, сама помолвка получилась у героев жаркой. Настолько, что пульсары летали и фаерболы полыхали. Но прорыва-то тварей же в королевском протоколе не значилось. А значит, по идее, бал должен был состояться в тот же день или на следующий. И полагаю, во дворце к оному событию бы подготовились. Выходит, дело скорее в принце. И если лекари пророчат ему восстановление так скоро, то он точно уже не при смерти. Но об этом сказать Одри тоже не могла, но все же сказала, между слов, в паузах:

– Чтобы организовать все к торжеству успели, гости съехаться, я с духом собраться, и Ричард… подготовиться, – выдохнула блондинка и посмотрела на меня так, что все стало ясно и без пояснений. Я протянула руку, чтобы сжать девичью ладонь.

– Не переживай, он успеет… подготовиться. И ты тоже, – произнесла, желая ободрить Одри.

Та, шумно выдохнув, чуть прикрыла глаза, как человек, который убедился: его намек поняли правильно.

– Ким… Как же мне с тобой повезло! Просто сказочно, хоть мы и не в сказке, – произнесла она.

А я не удержалась от мысленной ремарки: «Ну да, в ней бы все было куда проще. Но мы в любовном романе, который на поверку по запутанности чувств, интриг, сюжетных линий даст фору любому детективу».

А блондинка же, не подозревая о том, что творится в моей голове, продолжила:

– И если ты, Ким, только сможешь… Захочешь… Простишь… Мне тяжело без тебя. Пожалуйста, прошу, останься моей подругой…

Мне по-своему было жаль Одри. К тому же кто я была такая, чтобы говорить «нет» и нарушать законы жанра? Да и вообще, герои второго плана, если хотят выжить в романе, должны действовать по канону, иначе уже заупокойный канон будут читать по ним. Над гробом.

– Конечно, останусь, – выдохнула я.

– И на бал со мной пойдешь? – улыбнулась героиня.

– Ну, должен же будет тебя кто-то там охранять? – иронично отозвалась я и в шутку добавила: – Раз уж тайная канцелярия ворон считает.

Не успела это произнести, как за окном каркнул ворон. Да еще громко так… Глянула на улицу. Ну точно – на ветке сидел тот самый ощипанный пернатый, которого я видела утром. Нет, это точно не простая птица…

Птица, словно ощутив на себе мое пристальное внимание, еще раз контрольно каркнула, притворяясь обычной, напружинила ноги, оттолкнулась от ветки и улетела. А мой взгляд скользнул с окна на стопку учебников, стоявшую на столе. А между книг торчали черновики доклада.

Того самого, который я позавчера не дописала и… который мне нужно было сдать. Сегодня! В час аметиста! Отработка по зельеварению, о которой я со всеми заговорами-покушениями-вторжениями напрочь позабыла!

В животе неприятно похолодело, ибо реальность учебных будней умела вымораживать посильнее любого фильма ужасов.

Так, кажется, смерть по причине усталости отменяется. Интриги имперского двора отменяются. У адептки второго плана появилось задание поважнее: не вылететь из академии пробкой – и прямиком в монастырь. Ибо барон Бросвир наверняка не дремлет и упечет меня туда при первой возможности. Так что… у меня есть еще пара часов на спасение как минимум себя через доклад.

– Ким, что с тобой. Ты словно привидение увидела, – заметила мою перемену блондинка.

– Хуже, – отозвалась я, лицезревшая призрачную Вильду по десять раз на дню и к потустороннему уже привыкшая. – Я увидела черновик.

– Который нужно править? – уточнила героиня.

– Писа-а-а-ать, – простонала я, понимая, что ненаписанный черновик – это, по сути, белый лист. – Так что извини, но, кажется, у меня лень сейчас станет очень трудолюбивой…

– А большой доклад-то? – уточнила блондинка.