Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

случае мы останемся на неопределенное время между

небом и землей. Попробую как-нибудь еще раз зайти к

Брауну поговорить.

Ваш Ал. Блок.

28 X 1905

5

Многоуважаемый Александр Александрович. Есть ли

что-нибудь определенное в нашем положении? Узнали ли

что-нибудь? Жду Вашего ответа.

Ваш Ал. Блок.

9 ноября <1905>

6

Многоуважаемый А. А. Спасибо, приду к Вам завтра

(в пятницу) вечером. Мало надеюсь на успех — ведь

дело идет только о 3—4 лицах.

Ваш Ал. Блок

10 ноября 1905

407

Тревожная полоса кончилась: хотя дело и шло

«о 3—4 лицах», но в начале декабря испытательная ко­

миссия была назначена и опасность остаться «на неопре­

деленное время между небом и землей» исчезла. Насту­

пила горячая пора подготовки к экзаменам.

В моей скромной студенческой комнате, заваленной

книгами, провели мы много вечерних часов, то вгляды­

ваясь в причудливые очертания «деванагари» 10, то

скандируя «Вакханок» Еврипида, то разбирая древнесла-

вянские тексты...

И не заметишь, бывало, как заглянет в окна белая

ночь — и потянет на воздух из душной комнаты...

Идем по набережной Фонтанки — не замечая време­

ни — к Лоцманскому острову, на взморье, где открывает­

ся чудесный северный вид. Сядем на ветхой скамейке у

какого-то старого домика — и ведем оживленно-тихую

беседу. Метерлинк и Пушкин, Мицкевич и «Ars poeti-

са» — чередовались с событиями современной полити­

ческой жизни. Имею основание полагать, что кое-что —

заветное — из передуманного в те часы Блок донес не­

изменным до могилы.

Но скоро жизненные пути наши разошлись. Он сти­

хийно, как писатель-профессионал, втягивался в круг

интересов текущей литературы, внешне уйдя в тот мир

редакций, где «не продается вдохновенье, но можно ру­

копись продать» 11. Встречались мы изредка и случай­

н о , — и каждый раз новым являлся мне облик поэта. Му­

чительная складка печали легла на его еще недавно

такое светло-спокойное и прекрасное лицо. Казалось

иногда, мерцает над его головой «неяркий пурпурово-се-

рый круг» 12, одинаково присущий и трагической музе

Блока, и опальному ангелу.

Но редкие наши встречи по-старинному насыщены

были мыслью и чувством — и запоминались.

Помню, например, долгий, внешне бессвязный, но

внутренне многозначительный разговор о л ю б в и , — об ее

«изломах», «муке» и «жертвенности» (выражения Бло­

ка), который возник у нас во время такой встречи в 1909

или в 1910 г.; помнится улыбка, зарницей мелькнувшая

на сумрачном лице поэта, усталого и больного, когда во

время другой такой же случайной встречи я рассказывал

Александру Александровичу о своих впечатлениях от

провинции, где я читал (1909—1914 гг.) публичные лек­

ции о новых поэтах (в том числе и о Блоке)... 13

408

Чем ближе подходили смутные годы, тем реже мы

встречались. Лишь по вопросу о сборнике в честь про­

фессора Шляпкина говорили мы с ним несколько раз по

телефону, и он прислал стихотворение 14, которое я в ско­

ром времени вернул ему, так как сборник не состоялся...

В июне 1921 года мне крайне понадобился «Театр»

Блока, мой экземпляр которого, по милому «русскому»

обыкновению, кто-то «зачитал». Не зная, что Блок болен,

я написал ему, прося указать, где я могу найти книгу.

А 13 июля получил ответ, написанный карандашом.

Тот же знакомый четкий, но старчески дрожащий почерк:

13.VII.21

Многоуважаемый Александр Александрович. Прости­

те за поздний ответ, я болен так, что не всегда могу

держать карандаш в руках. Ничего сообщить благоприят­

ного не могу, книжка давно распродана, найти ее можно

только случайно. Могу рекомендовать Вам магазин Дома

искусств. Всего Вам доброго. Ал. Блок 15.

К письму была приложена визитная карточка форма­

та и шрифта, знакомых мне еще со студенческих времен:

«Александр Александрович Блок просит отпустить

А. А. Громову книги из магазина Дома искусств, на

Морской».

Седьмого августа А. А. Блок скончался...

Теперь еще не время для Блока. Но первая четверть

нашего века прошла под его знаком, и нашим, более

счастливым, чем мы, потомкам предстоит завидная доля

(и возможность!) изучать и разгадывать эту сложную,

тонкую и богато одаренную натуру поэта и провидца

апокалиптической эпохи.

Нам же, его современникам, необходимо выполнить

свой долг — собрать возможно больше материалов для

изучения Блока.

Более полувека понадобилось, чтобы Россия начала

понимать и усваивать Пушкина, придя к возможности

его понимания долгим и страдным путем, несмотря на

Венгерова, Лернера, Айхенвальда, Гершензона и Брюсова.

Такова же, быть может, и судьба Блока, в существен­

ном схожая при жизни поэта с судьбою Пушкина, не­

смотря на несоизмеримость их гения.

Февраль 1923

409

В. П. ВЕРИГИНА

ВОСПОМИНАНИЯ ОБ АЛЕКСАНДРЕ БЛОКЕ

В то время как в Москве молодой режиссер 1, окру­