Аляска

– Вот это да! Рыбный обед!
– восхитилась я.
– Ты что, умеешь варить уху?

Никогда не слышала, чтобы армяне такое делали.

– Нет!
– засмеялся он.
– Подруга моя вчера приготовила. Она в поселке живет, а здесь мою холостяцкую жизнь налаживает!..

'Да он неказистый только с виду!
– подумала я.
– А, оказывается, парень не промах, умеет обустроиться!'

– Летом в Славянке свежей рыбы полным-полно, она и покупает!
– оживленно рассказывал Хачик.
– Рыбаки сейчас в бухте красноперку и камбалу прямо с берега на спиннинг ловят!
– Он поставил сковороду с пахучей жареной камбалой на стол.

– Ешь, а я пока расскажу, что нам с тобой сделать надо. Потом отдохнешь, поспишь, может.

За стол он садиться не стал, встал у окна.

– А ты есть не будешь?

Он отмахнулся:

– Потом!

И вдруг я поняла, почему Хачик торопил меня в дороге. Не потому, что был голоден или не любил говорить о важных вещах на ходу. Он просто хотел как можно скорее предоставить мне пищу и кров, поместить меня в мало-мальски комфортные условия. Отари рассказал ему о том, какой длинный путь я проделала, и вот... Его армянский друг поспешил окружить меня заботой!

– Сегодня, хоть и воскресенье, к вечеру Отари отправят в строительную зону, - деловито стал излагать Хачик.
– Цемент привезут, разгружать надо. Там на стройплощадке стоит бытовка. Отари оставит ключ от нее под порогом. Ночью мы с тобой проникнем в зону, откроем бытовку, и ты в ней спрячешься.

Моя рука с ложкой замерла над тарелкой. Я тут же забыла о еде.

– Не бойся, охрана в нее никогда не заходит. Утром зэков приведут на работу, и Отари к тебе придет. Целый день будете вместе!
– Хачик широко улыбнулся, озорно подвигал густыми бровями, но тут же принял серьезное выражение лица.
– Вас никто не потревожит. В отряде Отари уважают. А тебя вообще боготворят, знаешь?
– С любопытством уставился он на меня своими выпуклыми блестящими глазами.

– Слыхала, - сдержанно ответила я.

– Ну вот! Зэки около этой бытовки еще и на шухере встанут! Так что будет вам долгосрочное свидание!

Я подумала и спросила:

– А почему ты сказал 'проникнем'? Эта стройплощадка охраняется?

– В этом все и дело!
– Хачик заметил, что к ухе я еще не притрагивалась, и прикрикнул: - Ну-ка, кушай! А то колючку не перепрыгнешь!

– Что-о-о?
– возмущенно протянула я.
– Почему это мне прыгать придется?! Да еще через колючку!

– Съешь обед - расскажу!
– пообещал хлебосольный хозяин. И требовательно уставился на меня.

Подруга Хачика оказалась великой мастерицей в деле приготовления рыбных блюд. Я опустошила свою тарелку ухи в один присест. Даже о прыжке через колючую проволоку забыла. А когда принялась за камбалу, не смогла от нее оторваться, пока не съела все до кусочка.

Хачик удовлетворенно хмыкнул и снова заговорил:

– Так вот. Эта стройплощадка - будущая промзона. Зэки в ней что-то производить будут. А сейчас они мастерские там строят, ангары, склады. Ну и, сама понимаешь, первым делом им приказали обнести эту стройку бетонной оградой с колючей проволокой. Есть там и контрольно-следовая полоса, и пропускной пункт. Все, как в колонии, только без караульных вышек. Ночью там никакой охраны нет. Лишь полуслепая бабка Евдокия на КПП сидит. Я ее знаю. Она, кстати, раньше надзирательницей в женской колонии работала...

– Мы с тобой мимо нее проберемся, да?
– с надеждой спросила я.
– А зачем тогда через колючку прыгать? И про веревки ты какие-то говорил...

– Мимо бабки мы проползем на четвереньках через турникет, как миленькие!
– бодро сказал Хачик.

– Она и глазом не моргнет!
– И упавшим голосом добавил: - Но только на выход. На вход вертушка заблокирована. Зэков через ворота туда и обратно водят. Им КПП ни к чему. Ну и турникет, пока производства нет, получается, не нужен. Его для бабки разблокировали в одну сторону. Чтобы ворота для нее не открывать, когда она с дежурства по утрам уходит.

– А входить-то мы как будем?

– Подожди!
– отмахнулся Хачик.
– Дай мысль завершить!.. Выберемся мы с зоны легко. Я уйду сразу, как только в бытовку тебя проведу. А ты - на следующую ночь. Побудешь с Отари весь день, а когда зэков увезут, зона опять пустая останется. Подождешь в бытовке до темноты и проползешь мимо бабки. Ясно?

– Ясно, конечно, - сказала я, внимательно глядя на него. Он оттягивал момент, когда нужно будет описывать, как мы попадем в зону. И я его понимала! Из его речей получалось, что нам нужно через ограждение перелезать! Через бетонный забор высотой не меньше четырех метров! Да еще со спиралью колючей проволоки сверху!

Наверно, я сказала это вслух, потому что Хачик ответил:

– Нет там спирали. Но с внутренней стороны козырьковая колючка установлена.

– Это еще что такое?!

Хачик с досадой крякнул и стал мерить свою крошечную кухоньку широкими шагами. Два шага от окна к двери, два - обратно. Потом неохотно стал разъяснять:

– Ну, может, видела где-нибудь?.. На столбах забора - кронштейны буквой Г, а на них натянуты несколько рядов колючей проволоки. Получается защитный козырек над контрольно-следовой полосой. Он метра полтора шириной. Его перепрыгнуть надо.

– С забора?
– уточнила я.

– Ну да, откуда еще?
– пожал узкими плечами Хачик.
– Сможешь с места на полтора метра прыгнуть?

'Сумасшедший дом!' - подумала я. И ответила:

– Нет проблем. А контрольно-следовая полоса - это что такое?

– КСП?
– переспросил Хачик.
– Это... В общем, около забора по всему периметру земля вспахана. Если кто пройдет по такой полосе, оставит следы. Обнаружит их контролер - и поднимает тревогу: 'Нарушение периметра запретной зоны!' - Он помолчал, потом спокойно выдал: - Она широкая, ее нам не перепрыгнуть.

Отлично! Если я после неудачного прыжка с забора не повисну на козырьке из колючей проволоки, то обязательно оставлю следы на контрольно-следовой полосе! Утром охрана их обнаружит, начнет искать нарушителя и найдет меня в бытовке!

Я не стала высказывать свои соображения. Просто спросила:

– И что делать?

– А ничего, - легкомысленно ответил Хачик.
– Это в колонии контролеры три раза в день КСП проверяют. А в стройзоне охрана на нее внимания не обращает. Там все проще.

– Да откуда ты все знаешь?!

– Оля, - осуждающе посмотрел на меня Хачик.
– Я здесь в роте охраны два года служил! И пятый год на складе работаю!

– Ладно, принимается...
– не очень уверенно сказала я.
– А как мы на четырехметровый забор залезем?

– По веревке, конечно. На заборный столб закинем и вскарабкаемся!

Так вот почему Хачик говорил о веревках! Я задумалась. На уроках физкультуры в школе у меня вроде неплохо получалось лазить вверх по канату. Должна справиться. Хорошо, если на заборе выступы найдутся, чтобы ногами на них опираться... Но почему Хачик собирается веревки добывать в поселке?