Арнайр
Шрифт:
Залы Внутреннего Круга поражали контрастом. Не мрачные каменные кубы, а просторные помещения с высокими сводами, усиленными руническими узорами, гасящими отголоски мощных плетений. Воздух звенел от сконцентрированной энергии. В одном зале Лиана отрабатывала фехтование эфирными клинками против трех манекенов одновременно, ее движения были ослепительно быстры, а миниатюрные клинки оставляли в воздухе светящиеся шрамы. В другом – Драйя наносила сложные руны на щиты, которые тут же испытывались ударами магических импульсов. Боргард, рыча, в одиночку сдвигал огромный каменный блок, покрытый силовым плетением усиления.
И здесь, в центре одного из залов, стоял Элдин. Он не тренировался. Он наблюдал. Его безупречный вид контрастировал с потными, сосредоточенными фигурами вокруг. Рядом с ним – Каэлан и
Джармод, не обращая внимания на эту сцену, подвел Маркуса к свободному углу. «Твоя тренировочная зона. Хангр будет заниматься с тобой здесь утром. Вечером – сессии с Веландрой или Фрея. Ожидай их.» Он развернулся и ушел, оставив Маркуса одного под тяжелыми взглядами окружающих. Он почувствовал себя диковинным зверем в клетке, выставленным на обозрение.
Первым к нему подошел не Хангр, а Вальтур. Он появился бесшумно, как всегда.
«Турнир – ловушка и возможность, брат, – произнес он тихо, наблюдая, как Элдин с группой покидает зал, бросив последний насмешливый взгляд. – Элдин уже формирует команду. Сильную. Сбалансированную. Он постарается столкнуть тебя либо с ними в командном бою, где твоя неопытность в координации с другими силами Внутреннего Круга станет уязвимостью, либо с кем-то из своих людей в одиночном поединке. Его цель – не просто победить. Унизить. Доказать Совету, что твое возвышение – ошибка.»
«Что делать?» – спросил Маркус, сжимая кулаки. Тепло внутри отозвалось тревожной пульсацией.
«Искать союзников, – ответил Вальтур. – Но осторожно. Большинство здесь либо с Элдином, либо боятся его, либо видят в тебе угрозу. Берта… она сильна, прямолинейна, предана Клану. Она может уважать твою стойкость. Лиана… ей интересно все нестандартное, но она непредсказуема. Драйя – прагматик, ее может заинтересовать потенциал твоей силы для усиления рун. Но не жди преданности. И главное – тренируй не только щит. Веландра права. Ищи в своей гармонии не только покой, но и… резонансную волну. То, что гасило кристаллы Горнов. Это может быть ключом к чему-то большему, чем защита. К контролю поля боя. К подавлению воли противника. К победе.» Он положил руку на плечо Маркуса на мгновение. «Ты вошел в игру, Маркус. Делай ходы умно. И помни: Патриарх и Совет смотрят. Они ставят на тебя. Но ставки могут измениться.» С этими словами Вальтур удалился.
Тренировка с Хангром в новом зале была другой. Не просто отработка ударов или тактики. Старый воин заставил Маркуса вызывать свое «теплое солнце» – зону стабильности – и удерживать ее, в то время как он сам атаковал извне, имитируя разные виды угроз: физические удары тренировочным мечом (которые гасли или замедлялись на границе поля), выбросы сконцентрированного эфира (которые теряли силу или искажались), даже попытки психологического давления. Хангр кричал, бросал вызов, пытался вывести из равновесия.
«Щит – хорошо! – ревел он, отступая после очередной неудачной атаки. – Но солдат за щитом должен уметь бить! Ищи слабину в моей атаке! Чувствуй ритм моего натиска! Используй момент, когда я открываюсь после удара! Твоя стабильность – не стена! Она должна быть… платформой! Трамплином!»
Маркус пытался. Он концентрировался, направляя тепло не только на поддержание щита, но и на ощущение пространства внутри него. Он чувствовал вибрацию от шагов Хангра, дрожь воздуха от его ударов. Однажды, когда старый воин сделал особенно мощный замах, Маркус инстинктивно сжал свою зону стабильности прямо перед собой, создав локальную волну плотного, упругого воздуха. Она не была атакой, но заставила Хангра споткнуться, нарушив его баланс. Старый воин остановился, тяжело дыша, но в его глазах горел огонь.
«Лучше! – выдохнул он. – Ощутил! Это оно! Не сила, Маркус! Точность! Тайминг! Продолжаем!»
Вечером в лаборатории Веландры царила атмосфера холодного азарта. Она подключила Маркуса к сложной рунической матрице, считывающей малейшие
колебания его резонансного поля.«Турнир – идеальная лаборатория, – констатировала она, ее пальцы порхали над кристаллическими панелями, фиксируя данные. – Высокий стресс, реальная угроза. Я смогу зафиксировать адаптацию твоего поля в режиме реального времени. Сегодня мы будем моделировать различные типы атак, с которыми ты можешь столкнуться: скоростные, как у Лианы; грубые силовые, как у Боргарда; сложные рунические связки, как у Драйи; и… психоэфирное давление, подобное тому, что может применять Элдин.» Ее ледяные глаза сверкнули. «Твоя реакция на последнее особенно интересна. Если твоя гармония может не только гасить внешний хаос, но и защищать разум от вторжения… это откроет новые горизонты.»
Сессия была изматывающей. Моделируемые атаки бомбардировали его щит и сознание. Веландра требовала не просто удержания, а активного противодействия – поиска резонансных частот в атаке противника и их подавления своей гармонией. Маркус чувствовал, как его дар учится, эволюционирует под давлением, но цена была высокой – головная боль, тошнота, ощущение, что мозг вот-вот лопнет от перегрузки.
Возвращаясь поздно вечером в свою башню, Маркус увидел Лиру. Она стояла на галерее, выходящей во внутренний двор, закутанная в темный плащ. Лираны рядом не было. Их взгляды встретились. Лира быстро сделала несколько знаков пальцами – старый, детский шифр, который они иногда использовали в библиотеке: "Осторожно. Элдин. Команда. Сильные. Цель – ты. Турнир. Не доверяй никому." Потом она показала на землю и сжала кулак – "Будь сильным" – и растворилась в тени, прежде чем Маркус смог что-то ответить.
В своей комнате Маркус стоял у окна, глядя на освещенные факелами башни цитадели. Внизу, в казармах Внешнего Круга, еще горели огни – там готовились к своему шансу. В Башне Знаний светились окна лабораторий – там Веландра анализировала сегодняшние данные. Где-то здесь Элдин строил козни. Вальтур просчитывал ходы. Патриарх и Старейшины наблюдали.
Арена Чести ждала. Место, где его уникальность будет выставлена напоказ, испытана на прочность и поставлена на кон. Место, где он должен был доказать не только свою силу, но и свое право называться Арнайром среди элиты. И где его "теплое солнце" должно было либо стать его славой, либо погубить его. Две недели. Две недели до первой битвы в новой войне – войне за признание среди тех, кто видел в нем угрозу. Маркус сжал теплый камешек Лиры, чувствуя, как его собственная сила, уставшая, но не сломленная, отзывается на вызов тихим, упрямым горением. Готовиться. Учиться. Искать слабые места в доспехах будущих противников. И надеяться, что его щит выдержит не только удары мечей и плетений, но и удары зависти и предательства. Турнир приближался, и ставки были выше жизни.
Глава 16 Поиск Союзников
Воздух в Тренировочном Комплексе Внутреннего Круга на следующий день был густым, как смола. Не только от концентрированного эфира и пота, но и от невысказанных мыслей, оценивающих взглядов и шепота за спиной. Маркус, следуя указанию Хангра, прибыл на утреннюю сессию раньше большинства. Старый воин уже ждал его у массивного рунического столба, служившего границей их «зоны».
«Сон камня помог?» – спросил Хангр без предисловий, окидывая Маркуса оценивающим взглядом. Его пронзительно-голубые глаза заметили малейшую тень под глазами, легкую бледность после вчерашних мучений у Веландры.
«Достаточно, чтобы стоять, – ответил Маркус честно, пытаясь встряхнуть остаточную тяжесть в голове. – Алдор дал отвар. Горький, но действенный.»
«Действенный – хорошо, – кивнул Хангр. – Но на Арене Чести не будет времени на отвары. Твое тело должно помнить силу само. Сегодня – координация. Твой щит должен стать не стеной, а… танцующим щитом. Готовься.»
Он не стал тратить время. Свистнув дважды, резко и пронзительно, Хангр привлек внимание одной из фигур в дальнем конце зала. Это была Берта. Она, как всегда, отрабатывала удары тяжелой тренировочной булавой по подвижной мишени, усиленной рунами отдачи. Услышав сигнал, она остановилась, вытерла лоб тыльной стороной ладони и тяжелой походкой направилась к ним. Ее каменное лицо было непроницаемо.