Ба

– Нет, это уже за пределами моей компетенции. А что ты упоминала об исследованих Андреева в обсерватории Ла-Силья?

– Ну-у-у...

Увы, от Михаила Андреева, обещающего подыскать место для Пети, я не получила ответа, как ни старалась. Андреев заезжал к друзьям в Ла-Серену каждую неделю, но мои вопросы о Пете пропускал мимо ушей.

– Я подробностей не знаю, - ответила я.
– Понимаешь, такое держат в секрете.

– Понимаю, конечно... Но мы встречались с Андреевым на одной конференции, и я подумал, что смогу влиться в его проект. А это невозможно, пока я не пойму хотя бы, где он ищет планеты...

– Попытаюсь выяснить, - с улыбкой пообещала я.

Пытаясь выполнить просьбу Пети, я поймала Андреева, когда встретила в следующий раз в жилом корпусе. В тот день он выглядел обеспокоенным, его глаза блуждали, не останавливаясь на предметах, и он что-то бормотал под нос. Как всегда, его полуседые волосы клочками торчали из-за ушей, а руки безостановочно поправляли пуговицы на голубой рубашке.

– Добрый день, Михаил!
– попыталась я вывести учёного из транса.
– Как поживают экзопланеты?

Тот даже вздрогнул и подозрительно уставился на меня, выпалив:

– Откуда ты знаешь?

– Вы рассказывали об своих исследованиях...
– осторожно сказала я.

– Я? А, точно-точно...
– Андреев смотрел на экран телефона, словно ожидая чьего-то звонка или письма.

– Нашли новую планету?
– спросила я.

Михаил оглянулся и понял, что кроме нас в комнате никого нет. Тогда он наклонился к моему уху и едва слышно прошептал:

– Возможно.

– Ого!
– воскликнула я.

– Тихо!
– шикнул он.
– Это беспрецедентное открытие! Говорю по секрету, так что рот на замок. Но молчать не могу, а для публикации ещё не время. Возможно мы нашли самую похожую на Землю экзопланету на всю историю наблюдений!

– Ничего себе!
– тоже шептала я, хоть и была уверена, что разговор по-русски здесь никто не поймёт.
– И где же вы её отыскали?

– Не могу сказать конкретно, - было видно, что Михаилу очень хочется похвастаться, но он сдерживается.
– Намекну, что это созвездие Девы!

Позже я позвонила ещё спящему Пете и всё рассказала. Тот врубил видеосвязь, не вставая с кровати, и я заметила, как на стене за его спиной висят плакаты с полуобнажёнными аниме-героинями.

– Илона, зачем в такую рань?
– протирал глаза Петя.
– У меня полпятого утра.

Я выдала всю новую информацию об Андрееве и планете. Тогда Петя встрепенулся и бросился к компьютеру, оставив телефон на кровати.

– Эй, возьми меня с собой!
– погромче крикнула я.

Петя схватил телефон и вернулся к компу. Несколько минут он быстро нажимал на кнопки, словно отбивая пальцами чечётку, а я с ракурса телефона наблюдала лишь его рыжую непричесанную макушку на фоне белого потолка аспирантского общежития. Потом Петя спросил:

– Он так и сказал, что планета максимально похожа на Землю?

– Да, так и сказал.

Я видела, как Петя вцепился пальцами в нестриженные рыжие волосы и задумался.

– Должно быть, она у одного из красных карликов, - понял он.
– Но должен ли карлик иметь массу, близкую к массе Солнцу?

– Ты напишешь Андрееву, чтобы он пригласил тебя в команду?

– Попытаюсь, но писать-то нечего.

Несколько дней я провела безвылазно в обсерватории на вершине горы, где обычная сотовая связь порой ловила очень плохо. Это было вечным предметом для шуток, якобы мы можем зарегистрировать излучение чёрной дыры в десяти миллиардах световых лет от нас, но не можем связаться с родными и близкими в других странах. Так как Петя не был квазаром или сверхновой, я не могла с ним поговорить и узнать, удалось ли ему произвести впечатление на Андреева.

Я считала, мне повезло, что Алёна включались в работу Смита, но у неё стало резко меняться настроение. Сегодня она хотела работать десять часов без перерыва на обед, а завтра говорила, что я и сама подставлю цифры в формулы и всё рассчитаю. В такие дни я получала страшные нагоняи от директора, который не мог не заметить, что иногда я выдаю шлак, а иногда - гениальные уравнения.

– Ты не любишь трудиться, - говорил доктор Смит.
– Распустили современных студентов.

"В том, что ты бездельница, этот придурок прав, - думала Алёна.
– Могла хотя бы перепроверить данные".

"Но ты обещала мне помогать!" - возмущалась я, а Ба перестала отвечать на упрёки.

Через несколько дней группа доктора Штейн спускалась в Ла-Серену после завершения серии наблюдений за квазаром в отдалённой части видимой Вселенной, который они начали исследовать, и я присоединилась к ним. Оказавшись в жилом корпусе, мой телефон нашёл вай-фай и завибрировал, сообщая о десятках непрочитанных сообщений от родителей и Пети. Заверив маму с папой, что я жива и что в Чили не произошло ни одной катастрофы, я открыла диалог с Петей и не поверила глазам.

Он уже оказался принят в штаб обсерватории Ла-Силья под руководство доктора Андреева. Петя писал, что наврал Михаилу, будто занимался в Гамбургской обсерватории исследованием экзопланет и будто немецкие исследователи уделяли пристальное внимание созвездию Девы. Не знаю, хотел ли Андреев обогнать гамбургских конкурентов за счёт "шпиона"-Пети и вспомнил ли вообще, как я рассказывала ему о русском друге, но факт остаётся фактом: Петя оформлял документы в Чили.

Когда Петя прилетит в Чили, его путь должен будет проходить через наш город Ла-Серена, и я надеялась с ним пересечься, но директор Смит так некстати нагрузил меня с Алёной работой, возжелав опубликовать статью с исследованиями в ближайшем номере научного журнала об астрономии.

Поэтому, когда Петя совершил двенадцатичасовой перелёт в Южную Америку из Европы, я не могла покинуть гору Тололо. Ему предстояла ещё и восьмичасовая гонка по чилийскому серпантину, чтобы доехать до соседней с моей обсерваторией Ла-Силья.

"Проезжаю Ла-Серену!
– писал Петя в сообщении.
– Вижу твою гору! Помаши мне рукой, увижу!"

Я улыбнулась и вышла из офиса на улицу, где, конечно же, ничего не было видно, кроме белых телескопов, пустынных розово-коричневых гор и океана вдали. По воде на горизонте пробегали белые барашки пены, что казалось даже необычным для самого тихого региона Тихого океана.

"Машу!
– ответила я.
– Успеешь искупаться в океане?"

Смотря в сторону города в низине, я представляла, как человек, которого я не видела семь лет и который так долго жил в другой части света, сейчас совсем близко от меня, буквально в двух километрах, если считать чистую высоту горы. Но я не могу обнять его или хотя бы лично сказать "Привет". И не представляю, когда выпадет возможность.

"Нет, Михаил торопится, - писал Петя, - говорит, исследование экзопланеты в разгаре, нельзя упускать ни минуты".