Бастард рода Неллеров. Книга 7

Сильно расстраиваться по поводу природы человека не собираюсь. Подозреваю, если бы некто забросил меня в мир каких-нибудь разумных рептилий, там с моралью было бы всё тоже самое, что на Земле или Паргее — жадность, стяжательство и прочие скверные качества. Впрочем, добрые черты тоже, надеюсь, являются неотъемлемыми спутниками мыслящих существ.

— Я не ослышался, почтенный Григорий? — в моём тоне весь яд агалары, сколько его можно найти в тайниках всех аристократических родов нашего королевства. — Пятьдесят драхм за голову?

— Пятьдесят пять, милорд. — моментально повысил ставки тиун моей мачехи, а по совместительству и староста Соляновки. — Мы всегда такую цену платим. Они же скоты долго в соляных штреках не выживают. Хорошо, если год протянут, тогда окупится.

В поселение мы входить не стали, некогда. Завершим дела, и надо спешить на условленное с полковником место встречи. Так что, с представителями местной власти разговариваю снаружи стен, ярдах в сорока от ворот.

Их четверо, нас трое — со мной Карл и Эрик. Десяток моих бойцов оцепили участок дороги, где мы стоим.

— Вы за пятьдесят покупаете дохлых, тех, кого в Тибо-Ласте никто не взял, — Эрик решил, что нужно вмешаться. Думает, его молодой господин не очень разбирается в торговле. Напрасно. — А эти придурки здоровые. Посмотри сам. — он показал плёткой на три с небольшим десятка разоружённых ронерских пленных, понуро стоявших в одну шеренгу возле разбитой катапульты.

В прошедшем сражении мы уничтожили почти две сотни вражеских бойцов, с учётом тех, кого добили — раненых в живых не оставили никого. Часть ронерцев, до роты, смогли организованно отступить в лес, и сколько-то их разбежалось.

Преследовать мы не стали. Долго, да и опасно, можно было бы не досчитаться потом многих своих вояк, в лесу наше преимущество в магии сводится к минимуму, а численного перевеса над противником почти нет.

Нашими трофеями стали десяток фургонов с припасами и амуницией, табун лошадей голов на сорок, пасшийся у водяной мельницы в полу-миле от Соляновки, снятое с убитых или брошенное трусливыми оружие и доспехи, да построенные сейчас у дороги пленные.

Ещё мы захватили офицера, старшего сержанта и двух капралов, но эти пойдут на обмен или за выкуп, а пока заберём их с собой. Ронерский лейтенант из простолюдинов, значит, магией не владеет, потому каких-то особых мер по его контролю в плену не требуется.

— Мы видим, господин офицер, что они в хорошем состоянии. — перевёл взгляд с меня на Эрика староста. — Только из Неллера-то их не разглядеть. Как я объясню казначею вашей матушки, почему в этот раз заплатил за голову кандальника на четверть дороже?

Вообще-то Машенька мне не мать, а мачеха, ну, да, в такие тонкости сейчас нет смысла влезать.

— И всего-то? — усмехаюсь над столь примитивным поводом сбить цену. — Сергий! — зову секретаря, стоящего возле трофейных фургонов у растущей кучи оружия и доспехов, он там с двумя пехотными сержантами ведёт учёт добычи, нам её ещё предстоит делить. — Неси бумагу и перо! — командую и вновь с ядовитой улыбкой смотрю на тиуна. — Надеюсь, моего письменного свидетельства о нашем уговоре баронету Алексу хватит? Так там и запишу, что взял с тебя по семьдесят пять драхм за голову. Ох, только не спорь больше, Григорий, обещаю, иначе дороже выйдет.

По тому, с какой скукой все четверо плутов смотрели, как я прямо в седле с трудом вывожу буквы поданным мне Сергием пером, им это послание без надобности. Они и так бы именно такую цену в направленных отчётах указали. Ох, люди, люди, порождение крокодилов. Впрочем, я, кажется, по этому поводу только что уже сокрушался.

Из трофейного имущества мы себе оставили только два фургона, загрузив их лучшим оружием и доспехами, остальное продали здесь же и сейчас же. Тут получить справедливую цену нам помогли маркитанты, возникшие внезапно как чёрт из табакерки. Вот ведь нюх у этих прохвостов. Позавидовать можно. Торговцы устроили настоящий аукцион и перебили предложение солянковцев почти по всем позициям товаров. Тиун лишь выкупил запасы ронерского продовольствия. Вот уж действительно, для кого война, для кого — мать родна. Поход мой, не успев толком начаться, уже обогатил нас весьма значительно.

Не обошлось и без потерь с нашей стороны, восемь пехотинцев капитана Прачета уже не будут участвовать в дележе добычи. Впрочем, вроде какая-то доля их родственникам причитается, но это не точно. С ранеными миледи Алиса со своими помощниками управляется и без меня, во всяком случае, не машет рукой, не подзывает. И ладно. У меня источник нуждается в восстановлении, я ведь и кроме роя серпов активно применял менее мощные заклинания, с десяток успел сплести, пока была возможность разить врагов без риска задеть своих. Жалею лишь, что тот ронерский милорд достался баронету Альберту. С благородных пленников выкуп весь идёт их захватившим.

Жалуюсь что ли? Смешно. И так, можно сказать, с земли кошелёк поднял. На сколько мы там наторговали? Сейчас Сергий озвучит. Ого, семь с половиной тысяч. Однако. Уверен, при разделе меня не обсчитают, Карл уж проследит. Даром что дворянин, в вопросах денег не хуже торговца. Хотя тут ведь все благородные такие хозяйственные, без этого быстро прогоришь.

Удачно расторговавшись, мы, вытянувшись колонной выдвинулись на маршрут. Готлинские ходики, их уменьшенный вариант, показывали уже четыре часа дня. Больше торговались, чем воевали, и, тем не менее, хотя будем спешить, последние мили до места встречи наверняка придётся двигаться в темноте, даже при том, что сейчас ночь наступает поздно, и она короткая, а ещё очень тёмная, южная. Ничего, осветительных амулетов у нас четыре, а факелов наделаем столько, сколько нужно, у миледи Паттер целый бочонок алхимической пропитки для их тряпок имеется, сама изготовила.

Вообще, не ожидал, что целительница окажется такой полезной. Всё же университетское образование даёт о себе знать, и магиня с пергаментом выпускницы университета лучше, чем без оного.

— Карл, — говорю другу, когда Соляновка осталась позади как приятный сон. — Разговори нашего пленного лейтенанта. Раз уж он, будучи благородным, в свои почти тридцать был всё ещё зам командира роты в герцогском полку, наверняка особо тёплых чувств к герцогу не питает. Пытать милорда вроде как нельзя…

— Если никто не узнает или будет высочайшее дозволение короля либо кардинала, то можно. — снизив голос, перебил меня милорд Монский притормаживая коня, он у него более резкий чем мой, я всё ещё предпочитаю лошадок поспокойней.

Так и хочется сказать приятелю: спасибо, кэп. Но говорю другое:

— Вряд ли в допросе с пристрастием есть необходимость. Я к тому, что лейтенант и сам всё расскажет, если ты с ним просто побеседуешь. Он точно много не знает, но вот насчёт того, куда ронерцы свозят всё награбленное в Тибо-Ласте и откуда идёт их снабжение, наверняка поведает, как и о имеющихся там силах.

— Не пойму, Степ, что ты задумал? — хмурится вассал.

— После узнаешь. — улыбаюсь в ответ загадочно.

К моим недомолвкам Карл давно привык и знает, что если я решил о чём-то умолчать, то из меня этого клещами не вытянешь. Поэтому он буркнул нечто нечленораздельное и натянул поводья, чтобы дождаться дружину баронета Грива и побеседовать с его пленником. Кстати, Альберт со своими бойцами внезапным ударом с другой стороны Соляновки внёс вклад в столь быстрый разгром ронерского отряда ничуть не меньший, чем я боевыми заклинаниями.