Базар житейской суеты. Часть 1

Миссъ Элиза Стайльсъ, говорила Ребекка, была ея пансіонская подруга, съ которой въ послднее время она вела дятельную переписку. Мы, однако, никакъ не думаемъ, чтобы у миссъ Элизы Стайльсъ были мдныя шпоры и молодецкіе усы огромного размра. Читатель догадался, что это, собственно говоря, былъ капитанъ Родонъ Кроли.

ГЛАВА XVI Письмецо на булавочной подушечк

Какъ они женились, вопросъ второстепенный и вовсе неинтересный для моихъ снисходительныхъ читательницъ. Что, смю сказать, молодому человку, состоявшему на дйствительной служб, и молодой совершеннолтней двиц, что могло имъ помшать купить себ позволеніе въ извстной контор и обвнчаться въ какой-нибудь отдаленной церкви? Кому не извстно, что если женщина чего-нибудь захочетъ, тл въ ея мозгу немедленно родится и созретъ самый лучшій планъ для приведенія къ исполненю своей воли?

Я полагаю, что въ одинъ прекрасный день, когда миссъ Шарпъ вышла со двора, чтобы провести утренніе часы на Россель-Сквер съ своей милой подругой, миссъ Амеліей Седли, въ это самое время, молодая особа, похожая на Ребекку какъ дв капли воды, всходила на паперть приходской церкви въ обществ джентльмена съ нафабренными усами, и потомъ, черезъ четверть часа, этотъ же джентльменъ яроводилъ свою спутницу назадъ до извощичьей кареты, стоявшей подл ограды. Словомъ сказать, свадьба началась и кончилась весьма благополучно, безъ всякой пышности и блеска.

Я думаю также, съ своей стороны, что женитьба мистера Родона была въ его жизни однимъ изъ благороднйшихъ дяній, съ какими только мы можемъ встртиться на поприщ его дальнйшихъ похожденій. Никто не станетъ утверждать, что для мужчины стыдно быть въ плну у хорошенькой двушки, и я ршительно увренъ, что женщины будутъ имть самое высокое мнніе о Родон Кроли, какъ-скоро узнаютъ, что этотъ Геркулесъ дйствительно обожалъ маленькую Ребекку до такой степени, что даже посвятилъ ей вс силы своего духа. Когда она пла, каждая нота дребезжала по фибрамъ его организма, и проникала въ глубь его души. Какъ-скоро она говорила, онъ напрягалъ вс мускулы своего мозга, и слушалъ ее съ вниманіемъ благоговйнымъ. Если она была весела и остроумна, онъ ловилъ на-лету ея шутки, и долго спустя, ни съ того ни съ сего, смялся надъ ними среди улицы, къ великому изумленію грума, сидвшаго съ нимъ рядомъ въ тильбюри, или какого-нибудь товарища, который сопровождалъ его на гуляньи. Ея слова служили для него изрченіями оракула, и каждое ея движеніе запечатлвалось въ его глазахъ необыкновенной граціей, доступной только для совершеинйшаго созданія въ мір.

— Какъ она поетъ, какъ рисуетъ! думалъ Родонъ Кроли. А съ какимъ удивительнымъ искуствомъ она объзжала этого неукротимого коня на «Королевиной усадьб!»

Однажды, въ минуту откровенности, онъ сказалъ ей:

— Клянусь честью, Бекки, ты за поясъ заткнешь самого ректора Кембриджского Университета, а ужъ насчетъ твоей храбрости… наше почтеніе! Я бы не задумался ни на минуту послать тебя съ командою противъ корсаровъ!

Что тутъ удивительнаго? Разв мы не видимъ силошь да рядомъ, какъ честные Геркулесы этого подлунного міра засдаютъ иной разъ у передника новйшей Омфалы съ веретеномъ или гребнемъ въ рукахъ?

Когда такимъ образомъ Бекки объявила, что великій кризисъ совершился и наступила пора держать ухо востро, Родонъ Кроли тотчасъ же сталъ подъ ея знамена, и объявивъ готовность, по ея команд, идти за нее въ воду и огонь. Засунуть письмо въ третій томъ Портея, надобности не оказалось. Ребекка легко отдлалась отъ честной Бриггсъ, и, отправивишсь на прогулку одна, встртила на другой денъ своего врного дружка въ обыкновенномъ мст. Ночью въ голов ея организовались новые планы, и она сообщила ихъ Родону. Онъ соглаеился во всемъ, въ твердой увренности, что все было прекрасно. Миссъ Кроли, конечно, поворчитъ малую толику, побсится, и потомъ угомонится. Если бы Ребекк вздумалось предложить ему совершенно противоположный планъ, онъ согласился бы и тогда на вс ея зати по той основательной причин, что Ребекка не можетъ ошибаться.

— Ты, Бекки, умна и за себя, и за меня, сказалъ онъ, ты, я увренъ, выручишь изъ западни самого чорта. Такой умной головы я еще не встрчалъ ни разу, а ужь я ли не видалъ умныхъ головъ!

Выразивъ такимъ образомъ это простодушное confession de foi, влюбленный Геркулесъ поручилъ ей одной привести въ исполненіе вс части обдуманного плана.

Планъ былъ простъ и ясенъ. Надлежало нанять уютную квариру для капитана и мистриссъ Кроли въ Бромптон, или гд-нибудь неподалеку отъ казармъ, потому-что Ребекка ршилась — убжать изъ Парк-Лена. Родонъ, какъ можете представить, былъ въ восторг отъ этого ршенія; онъ самъ, за нсколько недль, умолялъ ее пуститься на такую же продлку, и теперь онъ пустился пріискивать квартиру съ бурнымъ нетерпніемъ влюбленного героя. Онъ согласился платить по да гинеи въ недлю съ такою готовностью, что хозяйка тотчасъ же раскаялась, зачмъ она запросила такъ мало. Онъ заказалъ фортапьяно, и накупллъ цлую оранжерею цвтовъ, со включеніемъ другихъ вещицъ, необходимыхъ въ хозяйств. При покупк шалей, перчатокъ, шолковыхъ чулковъ, французскихъ золотыхъ часовъ, браслетовъ и духовъ, онъ распоряжался какъ влюбленный рыцарь, бросая деньги щедрою рукою. Облегчивъ свою душу изліяніемъ такой щедрости, онъ зашолъ въ клубъ и пообдалъ съ нервознымъ аппетитомъ, расчисляя часы и минуты, когда наконецъ совершится это великое событіе въ его жизни.

Неожиданныя происшествія предшествующаго дня, чудное, непостижимое поведеніе Ребекки, отказавшейся отъ блистательного предложенія, тайное несчастье, отяготвшее надъ ней, безмолвная грусть, съ какой она переносила свою невзгоду: все это въ высшей степени умилило и разнжило чувствительную душу миссъ Кроли. Всякое событіе въ этомъ род, свадьба, предложеніе, отказъ волнуетъ сильно и бурно женскую кровь и приводитъ въ движеніе ихъ истерическія симпатіи. Какъ наблюдатель человческой природы, я регулярно посщаю георгіевскую кирку на Ганновер-Сквер, гд обыкновенно, въ извстный сезонъ, совершаются джентльменскія свадьбы, и наблюденія мои совершенно подтвердили составленную мною теорію относительно женского сердца. Скажу по совсти, я ни разу не замчалъ, чтобы кто-нибудь изъ мужчинъ, составлявшихъ свиту жениха, проливалъ здсь крупныя или мелкія слезы; но женщины — совсмъ другая статья. Я видлъ между ними и такихъ, къ которымъ совершаемая церемонія не могла имть ни малйшихъ отношеній и, однакожь, он, группируясь подл новобрачныхъ, хныкали, сопли, и даже иной разъ оглашали воздухъ громкими рыданіями, какъ-будто имъ самимъ судьба подписывала приговоръ. Были въ числ ихъ не только прелестныя созданія въ розовыхъ шляпкахъ, кандидатки супружескихъ степеней, но и почтенныя старушки въ парикахъ или матери многочисленныхъ семействъ, окруженныя дочерьми и сыновьями. Когда пріятель мой, достолюбезный Джонъ Пимлико, внчался на прелестной леди Бельгревіи Паркеръ, волненіе чувствъ распространилось до такой степени, что даже маленькая сторожиха съ морщинистымъ лицомъ рыдала неутшно. А зачмъ и почему? этого никто сказать не въ состояніи, ни даже сама сторожиха.

И такъ, миссъ Кроли и миссъ Бриггсъ, посл визита сэра Питта, утопали въ океан самого роскошного сантиментализма. Ребекка сдлалась для нихъ предметомъ нжнйшей симпатіи. За отсутствіемъ титулярной компаньйонки, миссъ Кроли утшала себя однимъ изъ самыхъ чувствительныхъ романчиковъ, какіе только были въ ея библіотек. Маленькая Шарпъ, съ ея тайной грустью, сдлалась героиней этого дня.

Вечеромъ Ребекка пла гораздо нжне и разговаривала остроумне, чмъ когда-либо слышали ее на Парк-Лен. Она, можно сказать, обвилась прелестной змйкой вокругъ сердца миссъ Кроли. Она говорила весело и шутливо о предложеніи сэра Питта, и смялась надъ забавной фантазіей стараго джентльмена; но слезы ручьями струились изъ ея глазъ и сердце титулярной Бриггсъ страдало невыразимо, когда Ребекка проговорила, наконецъ, что единственный ея жребій, единственный предметъ ея желаній — оставаться навсегда подл своей милой благодтельницы.

— Живи, душечка, сколько теб угодно, живи, мой ангелъ, сказала старушка, цалуя свою нарченную дочку, я не разстанусь съ тобой, можешь на это положиться. Посл того, что произошло въ этихъ стнахъ. теб нечего и думать о возвращеніи на «Королевину усадьбу». Мы живемъ тутъ втроемъ. Бриггсъ весьма часто длаетъ визиты своимъ родственникамъ. Вы можете, Бриггсъ, приходить и уходить, когда угодно, но ты, мой ангелъ, будешь утшать своимъ присутствіемъ слабую старушку.

Если бы Родонъ Кроли, вмсто того чтобы пить кларетъ въ модномъ клуб, былъ въ эту минуту на Парк-Лен, юная чета смло могла бы припасть къ стопамъ старой двственницы, и нтъ ни малйшаго сомннія, миссъ Кроли простила бы ихъ въ одно мгновеніе ока. Но судьба не позволила имъ воспользоваться такимъ прекраснымъ случаемъ, вроятно для того, чтобы авторъ этой исторіи мотъ безпрепятственно описывать многія чудесныя приключенія, которымъ бы вовсе не суждено было возникнуть на базар житейской суеты, если бы Ребекка и Родонъ Кроли пріютились навсегда подъ гостепріимнымъ кровомъ тетушки Матильды Кроли.

Подъ командой мистриссъ Фиркинъ, въ паркленскомъ дом состояла молодая женщина изъ Гемпшира, обязанная, между-прочимъ, каждое утро являться въ комнату миссъ Шарпъ съ кружкою теплой водицы, которую сама Фиркинъ ни за что бы не согласилась подавать ненавистной гость. У этой двицы, получившей первоначальное воспитаніе на «Королевиной усадьб«, былъ братецъ, служившій въ полку капитана Кроли, и если сказать всю правду, ей не безъизвстны были нкоторыя таинственныя распоряженія, имвшія тсную связь съ исторіей нашей героини. Около этого времени, на три гинеи, полученныя отъ Ребекки, она купила для собственного употребленія жолтую шаль, пару зеленыхъ башмаковъ и свтло-голубую шляпку съ краснымъ перомъ, и если взять въ расчетъ, что миссъ Шарпъ отнюдь не любила сорить попустому свой собственныя деньги, то окажется весьма вроятнымъ, что Бетти Мартинъ была, такъ сказать, подкуплена за какія-нибудь услуги, имвшія серьёзный характеръ.

На другой день посл визита и предложенія сэра Питта; солнце взошло своимъ обычнымъ чередомъ, и Бетти Мартинъ, тоже своимъ обычнымъ чередомъ, постучалась, съ кружкою въ рукахъ, въ комнату гувернантки.

Не было отвта изнутри. Бетти постучалась опять. Не слыша никокого шороха и звука, служанка сама отворила дверь, и вошла потихоньку въ спальню.

Маленькая блая канифасная постель была гладка, и подушки, нисколько не измятыя, лежали въ томъ-же стройномъ порядк, въ какой наканун привела ихъ заботливая рука самой миссъ Бетти. Дв небольшія картонки, перевязанныя снурками, стояли въ углу комнаты, а на рабочемъ столик передъ окномъ, на булавочной подушечк, лежало запечатанное письмо, которое, вроятно; покоилось здсь всю ночь.