Беглянка

— Предлагаю изгнание из рода и ссылку, — высказал свое мнение Ляо.

— Поддерживаю, — поочередно кивнули остальные.

Шарль помрачнел. Они были правы — там, где оступился один раз, может произойти и второй, и не факт, что в следующий раз это будет не спланировано, а потому — удачно. Пьер не заслуживал смерти — пока не заслуживал, но никакой гарантии, что это так и останется, у Шарля нет.

Но все же изгнание — жестокое решение. Пьер снова все терял — дом, семью, привычную жизнь — и вновь из-за дяди. Но на этот раз это станет результатом его собственных ошибочных решений. Лишившись всего — не озлобится ли Пьер? Не решит ли мстить?

Мальчишка мог стать опасным врагом. А мог признать свои ошибки и смириться.

И Шарль не был уверен, какой из вариантов более вероятен. Как оказалось, он совсем не знал племянника.

И собственную жену, что походя обрекла на мучительную смерть незнакомого человека ради своей выгоды. Чтобы дождаться, когда власть гарантированно перейдет Пьеру — и выйти за него замуж.

Мари никогда его не любила. И эта мысль вызывала куда меньше горечи, чем должна бы.

— Поддерживаю, — подавив вздох, Шарль присоединился к мнению большинства. — Вот только ссылка…

Обычно это означало изгнание из благословенной земли Танши. Такой судьбы своему племяннику Шарль не хотел.

— В одном из моих гарнизонов требуется командир, — заговорил Таринхаи. — Я могу взять Пьера в свой род и отправить его туда. Жизнь в гарнизоне хорошо прочищает голову, так что, возможно, лет через десять он даже сможет вернуться домой. Если пройдет проверку.

— Спасибо, Александр, — с благодарностью кивнул Шарль.

Хотя существовал вполне не иллюзорный шанс погибнуть в одном из гарнизонов, что сдерживали атаки хаотов, все же это гуманнее ссылки. Потому что действительно дает возможность разобраться в себе и избавиться от всего мелочного и наносного. Если подлость — не часть натуры Пьера, а лишь результат ошибок в воспитании, служба в гарнизоне это вскроет и исправит.

Верно и обратное. Но Пьер получит возможность служить человечеству, а не лелеять свою обиду в безопасности империи. И он останется полноценным кадхаи.

Впрочем, Шарль собирался оставить выбор за племянником.

Совет подписал приговор, и гости Шарля были приглашены на банкет. Несмотря на малоприятный повод для общего сбора, согласно традиции, следовало поблагодарить владетелей за то, что нашли время для решения непростой проблемы. К тому же внеочередную встречу можно было использовать в собственных интересах, чем владетели и собирались воспользоваться на устроенном Шарлем приеме.

Донести приговор до племянника Шарль не спешил. И только когда гости разошлись, он отправился к Пьеру. Но у самой двери камеры на него вдруг накинулась Мари.

— Не смей! Слышишь, не смей казнить его!

Увидеть здесь Мари оказалось той еще неожиданностью. Да еще в таком виде — растрепанную, заплаканную, отчаявшуюся.

— Мари, не надо, — Пьер приник к решетке, с беспокойством глядя, как его возлюбленная колотит по широкой груди бывшего мужа.

А Шарль, глядя на девушку, которую он любил, вдруг осознал, что ничего к ней не чувствует. Их связывало лишь его влечение — и влюбленность, ставшая привычкой. Но привычка забылась, а влечение угасло. И совсем недавно столь любимая женщина теперь казалась чужой.

Он аккуратно перехватил тонкие запястья Мари, чтобы та не отбила себе руки, и с недоумением уставился на узор, оплетающий ее предплечье. Полный узор запечатления.

Догадка появилась раньше, чем он успел спросить, кто ее запечатленный.

— Это Пьер?

Вряд ли она стала бы защищать его, став чужой запечатленной. Да и полный узор говорил о глубине чувств, которая не могла возникнуть за пару месяцев.

— Она — моя запечатленная и ждет моего ребенка, — с вызовом взглянул на него Пьер.

Но за напускной дерзостью сквозило отчаяние.

— Почему ты сразу не сказал? — осведомился Шарль.

— Потому что ты бы его убил! — истерично вскрикнула Мари прежде, чем Пьер успел ответить.

— Как тебе такое вообще пришло в голову? — не выдержал Шарль, рассердившись. — Что я лишу жизни собственного племянника, одного из кадхаи — ради женщины, которая меня даже не любит? Мари, я не стал бы тебя держать, признайся ты, что любишь другого. Ты выдумала какую-то несуществующую проблему, из-за которой мы все оказались вот в этом во всем!

— Выдумала? Да ты сам мне угрожал, что убьешь любого, кто попробует меня забрать у тебя!

— Я?! — поразился Шарль.

— Да, ты! Еще тогда, после свадьбы!

— После свадьбы? Так вы все это время?..

— Нет! — рявкнул Пьер. — Я и пальцем ее не коснулся!

— В это верю, — не без сарказма кивнул Шарль, взглянув на узор Мари. — Лучше бы коснулся.

— Я увидел Мари на свадьбе — это было как наваждение, я ничего не мог поделать со своими чувствами! — Пьер сжал прутья решетки. — Но она уже была замужем. Я надеялся, что сумею справиться с собой, но мы жили в одном доме!

— И чувства были взаимны! — всхлипнула Мари. — Едва я увидела Пьера, я поняла, какую ошибку совершила, согласившись на брак с тобой! Я хотела попросить развода, но ты заявил, что убьешь любого, даже лучшего друга, если он попытается забрать меня у тебя!

Шарль не сдержал страдальческий стон, атакованный с двух сторон их нападками.

— Мари… ладно, ты была юной неопытной девушкой, но Пьер — ты? Ты-то почему поверил в эту чушь? Что я могу убить тебя и силой держать при себе женщину?

— Ты же сам сказал! — не сдавалась Мари.

— Дорогая, я — владетель. Глава рода, и никогда не сбрасываю со счетов возможность, что кто-то может попытаться воспользоваться моей слабостью. И услышав вопрос о том, что кто-то может захотеть забрать тебя у меня, я воспринял это буквально. Как желание похитить, чтобы шантажировать. Разумеется, похитителя ждала бы смерть. Мне и в голову не пришло бы, что моя молодая жена допускает, что может соблазниться другим мужчиной!

— Так ты… не был бы против? — неуверенно спросила Мари.

— Я бы отпустил тебя, скажи ты мне, что больше не любишь меня и хочешь уйти. Вне зависимости от того, ушла бы ты в одиночество или к другому. Я перестал бы уважать себя, пытаясь удержать женщину силой.

Мари виновато посмотрела на Пьера. Тот упрямо стиснул зубы, но на дядю не смотрел.

Шарль вздохнул, заставляя себя успокоиться. Да, узнай он правду пару месяцев назад — не говоря уже о трех годах — это причинило бы ему боль. Но он бы справился. И встретил Шайну без предрассудков, без желания сохранить семейную жизнь, без угроз и приговора. И те отношения, что постепенно выстраиваются у них сейчас, развивались бы изначально, не омраченные его желанием избавиться от нее.