Белая река. Гримерша

Актриса словно услышала беззвучную просьбу Аллы и метнулась к обрыву. Напружинила ноги, готовая к роковому полету и вдруг обернулась и с глупенькой ухмылочкой, глядя прямо в камеру, поинтересовалась:

— А вдруг трос оборвется?

— Не оборвется! Прыгай, давай.

— Вода холодная, — засомневалась актриса.

— Слушай, ты, звезда экрана! — разозлилась режиссер. — Или прыгай или уволю из фильма! И сделаю так, что тебя никуда больше нс возьмут. Расскажу, что ты алкоголичка или наркоманка, к примеру!

— А нельзя воспользоваться услугами дублера?

— А где я тебе, интересно, найду этого дублера?

Аргумент прозвучал убедительно, и Машка нехотя поплелась на стартовую позицию.

Дальнейшее можно было предсказать. Максим Медник еще четыре раза спотыкался на слове «агностик». А Машка Кравченко упорно не хотела прыгать в ледяную бурлящую воду. С одной стороны Алла ее прекрасно понимала — страшно все-таки… Но с другой стороны — девушка же читала сценарий, значит, знала, на что идет! Но так или иначе, положение почти безвыходное. Угрожать она может сколько угодно, а вот уволить из фильма Машку вряд ли решится. Если бы дело происходило в Москве — тогда нет проблем, только свистни, и безработные актрисы выстроятся в километровую очередь. Но здесь, в этой глуши… Столько денег потрачено на поездку, не отменять же съемки из-за трусости капризной девчонки! Вот если бы и правда найти ей дублершу… Такого же роста, с похожей прической… Алла задумчиво повертела годовой. Ее внимательный взгляд остановился на Даше. Пожалуй, она ниже Машки, и волосы жидковаты… Но если сделать героине гладкую прическу, кто поймет? И Алла, поднеся к губам громкоговоритель, объявила:

— Громова, подойди сюда! Будешь прыгать в реку!

ДАША

Да, он был сумасшедшим, этот Лешка Суздальцев. За это Даша его и любила. Однажды (это произошло, когда она только закончила курсы гримеров) он сказал ей:

— Слушай, я тут решил разыграть одного cвоего приятеля. Мне нужна женская одежда.

— Ты что, девушкой переоденешься? — хихикнула Даша. — Не знаю, чем тебе и помочь. У тебя размер больше моего.

— Ничего. Тащи свою самую свободную блузку, мне она как раз будет в обтяжку, сексуально получится, — подмигнул он, — да, и лифчик тащи, мы его ватой набьем. И босоножки.

— У меня тридцать восьмой размер ноги, — деликатно напомнила она.

— Ничего, неси те, что без задников. Ну подумаешь, пятка будет немного свисать. Да, а еще мне надо накраситься. Доставай свой грим.

— Ты меня путаешь, — нежно сказала она.

— Это ты меня пугаешь, — заявил Суздальцев, — ты же гример, профессионал. А вдруг тебе когда-нибудь придется работать в шоу трансвеститов? Это сейчас очень модно. Вот заодно и потренируешься.

— Надеюсь, что не придется, — пробормотала она, вынимая из ящика стола коробочки с румянами и тональным кремом.

Как же это все-таки странно — красить любимое мужское лицо! Вообще Даша сделала для себя удивительное открытие: если хочешь запомнить человека навсегда, если хочешь узнать каждую его черточку — надо попробовать его накрасить. Гример — это одушевленный фотоальбом, в котором покоятся сотни снимков. Есть среди них и совсем старые фотографии — строгие лица на плотном зеленоватом картоне, а есть и свежие — сочные и яркие.

Даша, например, никогда не замечала, что у Суздальцева немного неровная кожа — вся в каких-то микроскопических бугорках и ямочках. И потом, он всегда казался ей почти ребенком, и вдруг она заметила несколько тонких морщинок возле его глаз.

Она гладила Лешкино лицо подушечками пальцев, она нежно и осторожно вбивала в его кожу мягкий тональный крем. На лоб и подбородок следует положить более светлый грим, на скулы и крылья носа — темный. Ни в коем случае не забыть слегка, припудрить веки — чтобы создать эффект «светлого» взгляда. Подчеркнуть линию губ мягким карандашиком натурального цвета. Черты менялись под ее рукой, словно податливая глина на гончарном круге.

— Постой, а как же глаза! — вдруг возмутился Суздальцев, мельком увидев себя в крошечном зеркальце пудреницы, — я хочу, чтобы глаза были яркими. Побольше синих теней, зеленых, серебряных!

— Ты будешь похож ни Бенни Хилла, — предупредила она.

— Обожаю Бенни Хила, — paссмеялась Лешка.

Его веки были мягкими и теплыми, как кожа новорожденного котенка. А губы слегка обветрились — и Даше пришлось густо намазать их специальным бальзамом. На лбу два упрямых бугорка. Небольшой белый шрамик под бровью.

Она с удивлением смотрела в Лешкино запрокинутое лицо и понимала, что он совсем не такой, каким она представляла его в самом начале знакомства. Нет, он не мальчик, не задорный прогульщик.

Никогда раньше она не замечала его морщинок. По морщинкам можно сказать о человеке все. Лешкины морщинки «улыбались».

— Ты словно совершаешь какой-то обряд, — он вдруг открыл глаза и серьезно посмотрел на Дашу, — я думал, что макияж — это куда проще!

— Я и в самом деле совершаю обряд, — улыбнулась Даша, — обряд узнавания. Я узнаю твое лицо, знакомлюсь с ним.

— Надо же, а я полагал, что мы знакомы достаточно близко. — Он ущипнул ее за талию.

— Да, я тоже так думала. Мои глаза знакомы с тобой, мои губы тоже с тобой знакомы. А теперь позволь представить тебя моим пальцам, — неловко пошутила она.

А Суздальцев неожиданно смутился. И это тоже было открытием. Даша думала, что такие, как Даша, не смущаются никогда. Они идут по жизни с высоко поднятой головой, они рождаются капитанами, и никакой конфуз не может заставить их покраснеть.

Он ничего не ответил. Он закрыл глаза. А она прикасалась к его щекам кончиками пальцев. Она его красила? Нет, вряд ли. Ее глаза тоже были закрытыми, да и тональный крем неожиданно кончился. Какое удивительное откровение! Оказывается, чтобы близко познакомиться с человеком, надо просто ощупать его лицо. Нежно, не пропуская ни одной самой мелкой черточки.

Наверное, все гримеры могли бы работать личными психоаналитиками своих клиентов.

— Даша, я больше не могу, — вдруг сказал он, обнимая ее за талию, — хватит, не пойдем мы разыгрывать моего приятеля. Останемся здесь. Вдвоем.

Так они и сделали. Весь день провалялись в постели. Ели бутерброды с засохшим сыром (единственное, что нашлось в его холодильнике), смотрели какую-то дурацкую музыкальную передачу по телевизору и болтали — непринужденно, ни о чем.

— Громова, принеси мне кофе с молоком! Я в тридцать пятом номере!

— Даша, долго еще тебя ждать? У меня подол у платья оторвался, надо пришить!

— Громова, все кассеты пронумерованы? Тащи их сюда, проверим.

— Громова, у меня сценарий разлетелся по чистикам. Помоги собрать.

— Гример! Где этот чертов гример?!

Даша поднесла ладони к горящим вискам. А она-то, наивная, собиралась отдохнуть в адыгейских горах, покрыться ровным шоколадным загаром, расслабиться вдалеке от городской суеты. Если так будет продолжаться и дальше, она вернется в Москву не загорелой красоткой, а бледно-зеленой неврастиничкой.