Белее снега, слаще сахара...

– Просто заклинание было слишком сильное, - оборвала ее баронесса.
– А превратить пару человек в орехи - это проще простого.

– Вы хотите и меня превратить?..
– я попятилась, невольно посмотрев на поясной кошель, который стал тюрьмой для бедного мастера Лампрехта.

– Проще было бы избавиться от тебя, - Клерхен откровенно забавлялась, наблюдая мой страх.
– Но сейчас наши планы немного изменились. Ты нужна нам живая.

Сломанная лестница... упавший оконный штырь... пожар в лавке, начавшийся непонятно почему...

– Да вы ведьмы!
– запоздало ахнула я.

Диблюмены переглянулись и посмотрели на меня с одинаковым раздражением.

– Это ты - ведьма, - сказала баронесса, как выплюнула.

– Такая же, как твоя развратная мать!

34.

Как бы ни было страшно, я не могла не вступиться за честь мамы.

– Вы не смеете оскорблять ее, - сказала я твердо. – Имейте совесть хотя бы не говорить плохо о тех, кто умер и не может призвать к ответу за клевету.

– Клевету? – баронесса вскинула брови. – Деточка, клеветы здесь столько же, сколько у тебя белокурых прядей. Если бы твоя мать не сдохла в Брохле, я бы сама отправила ее на тот свет, - она произнесла это с такой ненавистью, словно моя мама когда-то украла у нее самую великую драгоценность мира.

– Она не знает, - Клерхен хихикнула. – Твоя мамочка не рассказывала, почему вы бегали из города в город и прятались в вонючих болотах?

Я промолчала, потому что ответить мне было нечего. Я и в самом деле не знала, почему мы с мамой переезжали так часто и поспешно.

– Твоя ничтожная мать работала служанкой в моем доме, - баронесса Диблюмен решила разом покончить со всеми тайнами, – и обокрала меня. А потом сбежала, боясь моего гнева. Справедливо боялась, надо сказать.

– Это неправда, - возразила я. – Моя мама не могла…

– Что ты знаешь о своей матери? – насмешливо спросила Клерхен. – Ты даже не знаешь, кто твой отец.

Это был новый удар, и на него я тоже не смогла ответить.

– Мой отец был ткачом, - пробормотала я.

– Конечно, - сухо поддакнула баронесса. – Ткал гобелены в столице. Только что-то я не припомню ткача по фамилии Беккер. И готова поклясться, что ни в одной церкви ты не найдешь записи о том, как девица Эльза выходила замуж за какого-нибудь Беккера. Пусть даже за нищего бродягу, а не за ткача. А вот в приходской книге собора святой Доды есть запись о рождении Эльзы Беккер. Запись сделана сорок шесть лет назад, а ровно двадцать семь лет назад в церковной книге храма в Заалфельде сделана запись о рождении некой Мейер Регины Доды Беккер, где матерью вписана Эльза Беккер, а отец не указан. Странные совпадения, не так ли?

– Чего только не бывает на свете, - ухитрилась произнести я, хотя пол закачался под моими ногами безо всякого колдовства.

То, что баронесса говорила, очень походило на правду. Я и в самом деле родилась в Заалфельде, а моя мама особо почитала святую Доду. В этом году маме исполнилось бы ровно сорок шесть лет. Но то, что она могла была воровкой?.. Нет. Нет и еще раз – нет.

– Понимаю, трудно поверить в непорядочность тех, кого любишь, -баронесса кивнула дочери, и та подтащила ей табуретку, предварительно обмахнув муфтой сиденье, хотя мебель в лавке была новой и чистой. Баронесса уселась, расправив складки платья, и продолжала: – Я тоже пережила подобное, и тоже долго отказывалась в это верить. Но я говорю правду. Я сразу узнала тебя. Ты очень похожа на мать – одно лицо. Сначала мне показалось, что это Эльза снова появилась живой среди нас.

– Моя мама – не воровка, - повторила я упрямо.

– Откуда ты знаешь? – напористо спросила госпожа Диблюмен. – Судя по твоему виду, ты даже своего настоящего имени не знала.

Клерхен засмеялась и похлопала мать по плечу:

– К делу, мамочка, переходите к делу.

– Твоя мать задолжала мне, - баронесса повела плечом, сбрасывая руку дочери. – Раз она успела перехитрить меня и умереть, то отвечать будешь ты.

– Я выиграю королевский заказ и заплачу вам по счетам, - сказала я мрачно, указывая на расписки, разложенные на столе, - но никаких долгов за своей матерью не признаю. Можете обращаться в королевский суд, если у вас есть доказательства.

– Нахалка, - протянула Клерхен почти благоговейно.

– Ее мать была такой же, - отрезала баронесса, буравя меня взглядом. – У меня есть другое предложение. Я прощаю вашей забегаловке все долги, мы уничтожаем расписки в присутствии нотариуса, сверх этого я даю тебе тысячу талеров, чтобы ты и дальше занималась своей стряпней. В обмен же прошу лишь небольшую услугу.

– Какую? – спросила я, помедлив. От этих ведьм ожидать можно было чего угодно. С них станется мило попросить отравить бургомистра. Или… короля?..

Я похолодела от страшной догадки, и баронесса, более проницательная, чем ее дочь, сразу догадалась о моих страхах.

– Не бледней так, смугляночка, - сказала она с неприятной усмешкой. – Короля мы не тронем. Зачем губить последнего Бармстейда? Он должен править и оставить многочисленное потомство. Нет, на него у меня другие планы.

– Какие? – я облизнула пересохшие губы.

Знала ли ее высочество, каких змей пригрела на груди? Она старалась заигрывать с дворянами, приблизив к себе родственников главного мятежника, но сколько волка не корми, он все равно норовит откусить руку… Смогу ли я предупредить ее?..

– Моя дочь должна стать королевой, - объявила баронесса. – Но король – сущий мальчишка. Придумал какие-то загадки. Как будто благородной девице пристало их разгадывать. Но ты ведь догадалась, как решить первую?..

– Догадалась, догадалась, - пронзительным голосом заявила Клерхен. – Я наблюдала за ней. Она ухмылялась так довольно!.. Наверное, всех считала идиотками и посмеивалась про себя.

– Вы не правы, - сказала я, чувствуя, как холодная волна страха докатилась до сердца, сжимая его и мешая дышать. – Я не разгадала загадку. Его величество куда как хитер…

– Но ты знаешь, в каком направлении идти, - возразила баронесса. Предлагаю сделку: прощаю долги лавки, тысяча талеров сверху, а ты разгадываешь загадки за мою дочь. Когда я стану королевской тещей, то не забуду тебя.

– С чего вы решили, что я разгадаю?! Обратитесь к библиотекарям, к мудрецам, а я всего лишь Мейери из кондитерской лавки…

– Ты разгадаешь, - произнесла баронесса с уверенностью. – Меня порадовало, что ты знаешь свое место и отказалась становиться невестой короля. Это значит, мы сможем договориться. Тебе мало того, что я предложила? Назови свою цену.

– Вы с ума сошли…

– Назови цену! – крикнула госпожа Диблюмен – да так, что мы с Клерхен подскочили от неожиданности. – Не испытывай мое терпение!

– Расколдуйте мастера Лампрехта, - потребовала я.

– Зачем он тебе? Скажем, что он испугался состязания и сбежал, бросив лавку. К тысяче талеров ты получишь еще и свой «Шоколадный домик».

– «Пряничный», - поправила я баронессу. – Но так не пойдет. Мои условия – я даю вам подсказку, как разгадать загадку про трех золотых толстяков, вы возвращаете мастеру Лампрехту его настоящий облик, уничтожаете расписки, деньгами можете подавиться и… а где гарантии, что вы не прикончите нас после всего? Нет, вам верить нельзя. Решительно нельзя.