Есть на свете такие бродяги,Что не верят ни в бога, ни в черта,Любы им пестрокрылые флагиКораблей океанского порта.Им ведь некого дома покинуть,Да и дома у них не бывает,Безразлично им — жить или сгинуть,Об одном они жадно мечтают:Побывать в городах незнакомых,Испытать там и счастья и горя,И погибнуть в пучинах соленыхБелопенного синего моря.Ну, а мы — не об этом мечтаем,Нас не радует новое небо,Мы с родным не расстались бы краем,Если б в нем было вволюшку хлеба.Нам сквозь бурное улиц кипеньеИ сквозь гул человеческой лавыСнится
Неман, родное селеньеИ огни портовые Либавы.1914
МЕЖИ
Простор бескрайный огляни кругом:Вон обступили каждый домЗаборы с острыми гвоздями,Они усыпаны стеклом.Смотри: в просторах, за селом,МежамиПоделены колосья на полях,Канавы вырыты в лесах,И стопудовые у всех границ каменьяСреди лугов бескрайных залегли.Штыков ряды по всем краям землиГорят и смотрят в диком рвеньиНа государственный рубеж.И видишь: сколько всюду меж!Безмерны вольные просторыСвятой земли, — а человекЗаборы строил, рвы копал за веком век,Он, как лиса, зарылся в норыИ там пугливо жил — один,Дрожащий, как листва осин,Неверный, бессердечный, жадный.Всегда злорадный,Для всех чужой, совсем чужой,За изгородью, за межой.А что за этими межами!Гниет в труде безмерном тутГолодный, обнищалый люд,Который сильными рукамиБогатство мира сотворил —Равнины пашнями покрыл,Чугунке путь он пробивает,Заводов трубы поднял он до звезд,А сам давно ослеп от слезИ помощи не ожидает.Смотри: по всей земле святойВолной широкой золотойБез края блещет хлеба море,Цветут луга, шумят леса…Повсюду есть богатство и краса,А люди гибнут в голоде и горе,Во тьме, от холода дрожа,И всюду — ров, забор, межа.1914
ПАНУ АНТОНУ НОВИНЕ НА ПАМЯТЬ ОТ АВТОРА
День добрый, пан! Вот Вам простая надпись.Есть милая японская забава:Бросают в воду мелкие осколкиДеревьев — и они становятся цветами.Всё это мне припомнилось невольно,Когда статью я Вашу о «Венке»Читал. И Вас благодарю я очень,И жму Вам руку. Ваш М. Богданович.1914
ДВОЙНИ
Несмело я теперь ставлюПод стихами, повестями и статьямиСвою подпись — Максим Богданович.Хочу — и стыжусь и боюсь,И не могу поставить Ваше имя.А мне было б радостно до болиВидеть его рядом со своим.Еще ребенком я слышал,Что есть на небе двойные звезды,Которые так близки между собойИ так дружно сливают свой свет,Что нам кажутся одной звездою.Доля их — это ж наша доля.Вы, и сами того не замечая,Так много дали мне,Так наполнили собою мою жизнь,Что еще могу я сказать,Заглянув в свою душу:Что там Ваше и что мое?Вот почему я чувствую себя виноватым,Когда я ставлю под стихами иль прозойТолько свою подпись — М. Богданович.Но люди пусть всё же узнают,Их прочитав,Что это им звезды двойныеСветили одной звездой.1914 (?)
«Я — незаметный, серый человек…»
Я — незаметный, серый человек.Но Вами, только Вами полна моя душа.Льются из нее стихи о Вас,Как льется весной сквозь кору чистый сокИз переполненного им серого клена.1914 (?)
«Здесь мои покоятся чувства, когда-то живые…»
Здесь мои покоятся чувства, когда-то живые…Может, полюбите вы кладбище их навещать…Между 1909 и 1915
«Замер напев — и сама отозвалася нежно на лире…»
Замер напев — и сама отозвалася нежно на лиреЗвоном тишайшим струна…
Может, откликнетесь вы?Между 1909 и 1915
«В жизни всё надоело, признаться…»
В жизни всё надоело, признаться,Злость из сердца ушла и печаль,Крыльям больше моим не подняться,Не умчусь я уж в синюю даль.Нудно льются, тоскливы и серы,Словно мутными волнами, дни…Ой, зачем я надежды и верыПогасил в своем сердце огни?..Между 1909 и 1915
«Как широко в бору разлился вольный шум!..»
Как широко в бору разлился вольный шум!То он гудит в ветвях, то слышен легкий шорох,—Стихает вдруг в душе борьба неясных дум Под гул спокойный, ровный бора.Наверно, в том бору под шорох соснякаХозяйка всех лесов заводит песню тихо.И под ее напев свободно взросшего сынка Минует дум разбитых лихо.Он может всё в бору понять и пережить:И каждый треск, и стон, и звонкий птичий клекот;Душе его родным, знакомым должен быть И гул громов, и травки шепот.Пусть уплывают дни его в безбрежный океан, —Не властна смерть над тем, кто век живет так вольно!.. В душе всплеснул огонь! Его закрыл туман… И сердцу бедному так больно!Между 1909 и 1915
«Сегодня ночью я в царстве сказки…»
Сегодня ночью я в царстве сказки:Свет сник, растаял в час ночной,И в небе из-под полумаскиГлядится месяц молодой.За тучкой он как за вуалью,Что отливает серебром, —Боится, видно, он сверканьяЗвезд ярких в небе голубом.Там кто-то снежной взвил пыльцою,Как будто тешился, играл.А я вот песенкой простоюВоспел небесный карнавал.Между 1909 и 1915
«Всплыла колония сифонофора…»
Всплыла колония сифонофора,Их, словно гроб живой, несет волна!Они срослись в колонию, онаВся из калек, не жаждущих простора.Кто ею управляет среди моряИ кто берет добычу возле дна.А равновесие хранит одна,И все живут без счастья и без горя…Между 1909 и 1915
«Материнское причастие…»
Материнское причастиеПринял вместе с молокомИ заснул. С мольбой о счастииЛюди замерли кругом.Лишь часы за тонкой стенкоюНе смолкают: та-та-та…Лишь напев над колыбелькою:«Вышла кошка за кота».Между 1909 и 1915
ЛАКОМКА
Этот милый белый пальчик, Тоненький и гладкий,Всё-то в рот берет мой мальчик,— Видно, очень сладкий!..Между 1909 и 1915
«Ой, греми, греми, труба…»
Ой, греми, греми, труба, — утром раноВ поход собираться;Собирались товарищи Яна,А ему не подняться.Собирались товарищи Яна,Глубоко яму роют.В яме той при дорогеХлопца похоронят.Ой, не плачьте, дети,Не рви сердце, женка,Не рви, не томися,И за Янку, за беднягу,Богу помолися.Он нашел другую женку —Чужую сторонку.В чистом поле повенчался,Пулей обручался.1914 или 1915
«Ой, скатилася звездочка, скатилася…»
Ой, скатилася звездочка, скатилася,Ты ушла от нас и не простилася,Не простилася, не распрощалася,И куда ушла — не сказалася.Я ж тебя лечила, сберегала,На снег наговорный клала,Сквозь хомут продевалаИ поила липовым цветом,—Почему ж ты мне сделала это?..1914 или 1915