Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах.

76 [267]

Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам; но смерти не ведает громкая слава деяний достойных.

77

Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам; но знаю одно, что вечно бессмертно: умершего слава.

78

У Фитьюнга [268] были сыны богачами и бедность изведали; может внезапно исчезнуть достаток — друг он неверный.

267

Строфы 76 и 77 обычно считаются суммирующими мировоззрение эпохи.

268

Фитьюнг— то ли «жирный», то ли «житель Фитьяра» (Фитьяр — селение в устье Хардангерфьорда в Норвегии).

79

Если глупцу достается в удел любовь иль богатство, не добудет ума он, но чванство умножит и спесью прославится.

80 [269]

Вот что отвечу, когда вопрошаешь о рунах божественных, что создали сильные, а вырезал Вещий: благо в молчанье.

81

День хвали вечером, жен — на костре, [270] меч — после битвы, дев — после свадьбы, лед — если выдержит, пиво — коль выпито.

269

Вещий— Один. Возможно, что строфа 80 относится к пятой части (см. комментарий выше).

270

…жен — на костре— во время погребения, т. е. после смерти. Сожжение умерших на костре практиковалось в Скандинавии только до середины IX в. В Исландии этого обычая вообще не было.

82

Лес руби на ветру, жди погоды для гребли, с девой беседуй во тьме — зорок день; у ладьи — быстрота, у щита — оборона, удар — у меча, поцелуи — у девы.

83

Пиво пей у огня, по льду скользи, коня купи тощего, меч — заржавелый, [271] корми коня дома, а пса — у чужих. [272]

271

…коня купи тощего, меч — заржавелый— они тогда дешевле.

272

…корми… пса — у чужих— он тогда будет голодный и злой.

84

Не доверяй ни девы речам, ни жены разговорам — на колесе их слеплено сердце, [273] коварство в груди их.

85

Непрочному луку, жаркому пламени, голодному волку, горластой вороне, визжащей свинье, стволу без корней, встающему валу, котлу, что кипит,

86

летящей стреле, отходящему валу, тонкому льду, змее, что свилась, жены объясненьям, с изъяном мечу, медведя проделкам, и конунга сыну,

273

…на колесе их слеплено сердце— на гончарном колесе.

87

скотине больной, рабу своевольному, лести колдуньи, врагу, что сражен,

88

всходам ранним не должно нам верить, ни сыну до срока: погоде для сева и сына уму доверять не дерзай.

89

Брата убийце, коль встречен он будет, горящему дому, коню слишком резвому, — конь захромает — куда он годится, — всему, что назвал я, верить не надо!

90

Женщин любить, в обманах искусных, — что по льду скакать на коне без подков, норовистом, двухлетнем коне непокорном, иль в бурю корабль без кормила вести, иль хромцу за оленем в распутицу гнаться.

91

Откровенно скажу о мужах и о женах: мужи тоже лживы; красно говоря, но задумав коварство, — улестим даже умных.

92

Красно говори и подарки готовь, чтобы жен соблазнять; дев красоту неустанно хваля, будь уверен в успехе.

93

Никто за любовь никогда осуждать другого не должен; часто мудрец опутан любовью, глупцу непонятной.

94

Мужей не суди за то, что может с каждым свершиться; нередко бывает мудрец безрассудным от сильной страсти.

95

Твоей лишь душе ведомо то, что в сердце твоем; худшей на свете хвори не знаю, чем духа томленье.

96

Изведал я это: милую ждал я, таясь в тростниках; дороже была мне, чем тело с душой, но моею не стала.

97

Солнечноясную Биллинга дочь нашел я на ложе; мне ярла власть не была так желанна, как светлая дева.

98

«Вечером, Один, прийди, чтоб деву к согласью склонить: будет неладно, если другие про это проведают».

99

Ее я оставил — казалось, от страсти мой разум мутился; таил я надежду, что будет моей дева любимая.

100

Вновь я пришел, увидел, что воины стали стеной, — факелы блещут, завалы из бревен мне путь преградили.

101

А перед утром, — все почивали, — явился я вновь; лишь сука была привязана к ложу девы достойной.

102

Девы нередко, коль их разгадаешь, коварство таят; изведал я это, деву пытаясь к ласкам склонить; был тяжко унижен жестокой и все ж не достиг я успеха.

103

Будь дома весел, будь с гостем приветлив, но разум храни; прослыть хочешь мудрым — в речах будь искусен, — тебя не забудут; глупцом из глупцов прослывет безмолвный — то свойственно глупым.

104 [274]

От старого турса [275] вернулся назад я; промолчал бы — что ………… пользы! Но речи я вел и удачи добился в палатах у Суттунга.

105

Гуннлёд меня угостила медом на троне из золота; плату недобрую деве я отдал за ласку, любовь, за всю ее скорбь.

274

Сюжетная основа строф 104–110 — миф о меде поэзии, известный по «Младшей Эдде». При заключении мира между асами и ванами (см. прим. к «Прорицанию вёльвы») слюна тех и других была собрана в сосуд и из нее сделан мудрый человек по имени Квасир. Два карлика — Фьялар и Галар — убили Квасира и смешали его кровь с пчелиным медом. Всякий, кто пил получившийся таким образом напиток, т. е. «мед поэзии», становился поэтом или мудрецом. Карлики затем убили великана Гиллинга, и им пришлось отдать мед поэзии как выкуп Суттунгу, сыну Гиллинга. Суттунг держал мед поэзии в горе Хнитбьёрг под охраной своей дочери Гуннлёд. Желая добыть мед поэзии, Один нанялся работать к Бауги, брату Суттунга, назвавшись Бёльверком («злодеем») и предварительно погубив девятерых работников Суттунга. В награду за работу он потребовал глоток меда поэзии. Бауги привел Одина к Суттунгу, но тот не дал ему ни глотка. Тогда Бауги просверлил гору буравом по имени Рати, Один проскользнул в образе змеи в отверстие, проник к Гуннлёд, соблазнил ее, выпил весь мед и, приняв образ орла, вернулся в Асгард, где мед поэзии с тех пор хранится. Некоторые современные исследователи возводят этот миф к эпохе индоевропейской общности.

275

Typc— великан, т. е. Суттунг.