Бесконечность любви, бесконечность печали

– Ни фига се! Интересная новость про теплотрассу, спасибочки! Сейчас доложу в редакцию, дам наводочку. В такие морозы больница без тепла осталась! Это реальное ЧП!

– Согласна, только я тебе не за этим позвонила. Ты сможешь меня сегодня забрать?

– А как же карантин? Хрен тебя выпустят!
– засомневался По-тюня.

– Не уверена, но попробую. Тут такой шухер с этим переселением, никто не разберет, где свои, где чужие. Так что шанс имеется.

– Ну...
– Веня задумался.
– Кать, честно говоря, у меня планы на сегодняшний вечер. Вернее, они еще вчера были, но не срослось. А сегодня надо сначала в редакцию, затем в аэропорт подскочить, затем к тебе на квартиру... Заберу то, о чем ты просила, подвезу в больницу, а дальше... Ну не могу, в общем, - завершил он виноватым голосом.

– А что за планы? Почему вчера не сказал?

– Да как-то неудобно. Обрадовался, когда ты с машиной выручила... А куда ты хотела съездить?

– С адвокатом встретиться. Развод на носу.

– И когда встреча? Может, я чего придумаю.

– Не созванивалась еще, сначала с тобой решила договориться, - приуныла Катя.

– Слушай, а давай на завтра, а? В любое время, как прикажешь. Честное слово!
– взмолился Потюня.
– Тем более сегодня тебе будет не до встреч с адвокатом, - туманно добавил он.
– Сюрприз тебя ждет.

– Какой еще сюрприз?
– нахмурилась она.
– Не хочу никаких сюрпризов. Ночью один уже получила.

– Ты о теплотрассе? Так то не сюрприз, - усмехнулся Потюня.
– Настоящий сюрприз впереди. Только, чур, не спрашивай! Обещал, что не скажу!

– Темнишь ты, Веня, - Катя задумалась.
– Ладно, постараюсь договориться на завтра. Или на четверг. Надеюсь, к тому времени выпишут.

– Так быстро?
– Веня расстроился.
– Значит, машину заберешь.

– Конечно, куда же я без нее!
– не оставила она надежд.
– Ладно, так и быть: езжай сегодня по своим делам. Только не забудь заглянуть в почтовый ящик! Там письмо из суда должно быть.

– Спасибо за понимание, боевая подруга! Помчал бриться!
– воодушевился Потюня.

– Давай, мчи.

Закончив разговор, Катя присела на краешек кресла. Сумбурная ночь, полная неожиданностей, плавно перетекла в такое же хаотичное начало дня. Видимо, планировать что-то путное на сегодня нет смысла.

– Фу...
– попыталась отдышаться появившаяся рядом Марина.
– Представляешь, в корпусах больницы холод, а в подвальном помещении жара, дохнуть нечем! То ли проектанты начудили, то ли еще какая ерунда случилась. Хотя я уже ничему не удивляюсь: чего только не наслушалась за три года работы в ЖЭСе! Если честно, не хотелось туда возвращаться, потому и собралась сразу в новый декрет.

Присев рядом с Катей, Тонева бросила на соседнее кресло верхнюю одежду и принялась набирать номер.

– Славка? Ну все, я готова... А сколько еще ждать?..
– расстроенно уточнила она.
– Ну ладно... Куда же мне деваться! Жду.

– Не везет. У него машина не завелась... Эвакуатор скоро прибудет. Не известно, сколько времени займет. И денег с собой нет на такси.

– У меня есть, давай одолжу, - успокоила Катя.
– Не сидеть же тебе здесь.

– Вот спасибо!
– обрадовалась Тонева.
– Я отдам. Завтра за выписками приеду и верну.

– Можешь не торопиться, отдашь при случае. Подожди, я схожу за кошельком.

– Ты что, с ума сошла кошелек в палате оставлять?!
– округлила глаза Маринка.
– Сейчас все кому не лень воруют - проходимцы, мошенники... государство. Им все равно, кого обобрать: больных, стариков, детей. Выгребут все до крошки!

– Да ладно, - отмахнулась Катя.
– Всегда оставляла, не таскать же его с собой.

– Так то раньше, когда постоянно кто-то был в палате. А сейчас там никого, и отделение - проходной двор! Беги немедленно! Я подожду.

– Не такие уж там большие деньги, - попыталась успокоить она приятельницу, а заодно и себя: после слов Тоневой в душе шевельнулось беспокойство.

Добравшись переходами до хирургического корпуса, Катя поднялась в гинекологию, открыла дверь палаты и облегченно выдохнула. Все в порядке, сумки на кровати в том же положении, в каком она их оставила. И кошелек на месте, в сумочке с паспортом. Присев на кровать, она решила заглянуть в него для полной уверенности.

Кошелек был пуст. Стало обидно, хоть плачь. Как же такое возможно в больнице?! И пусть денег там оставалось немного, но это были последние наличные. Сколько еще есть на карточке, она не помнила, а каких-то новых поступлений после увольнения из редакции ждать неоткуда. Придется сдавать валюту.

– А ты чего сидишь? Особого приглашения ждешь?
– не очень вежливо поинтересовалась заглянувшая в палату санитарка.
– Или замерзнуть хочешь?

– Скажите, может быть, вы видели, кто заходил в палату за последние минут двадцать?
– с надеждой спросила Катя.

– Да тут сегодня все утро то приходят, то уходят! То комиссии, то сантехники. Базар-вокзал! Хорошо хоть входные двери закрыты из-за карантина, - в сердцах ответила пожилая женщина, приставила к стене швабру и вернулась в коридор за ведром с водой. Швабра туг же накренилась и с грохотом рухнула на пол.
– Тьфу!
– в сердцах плюнула санитарка.
– Ты давай иди, куда тебе велено, не задерживай. Мне белье постельное надо снимать, сейчас пылюка поднимется.

Проскурина только вздохнула. Похоже, сообщать о краже денег бессмысленно. Подхватив пакеты, она понуро поплелась в холл, где ее ждала Марина. Вот уж правда: если не задался день с утра, и дальше не жди ничего путного.

– Больная, вы из какого отделения?
– неожиданно услышала она грозный оклик.

Подняв глаза, Катя заметила, что навстречу ей по лестнице спускается группа людей в белых халатах. Впереди - женщина, по виду которой легко читалось, кто здесь бог, царь и воинский начальник. И вопрос задала именно она.

– Из гинекологии.

– И что вы здесь делаете? Вас выписали?

– Нет. Перевели в терапию.