Беспечные

— Собирался вернуться? — удивилась Настенька.

— Ну да! — вдруг возмутился я. — Мне же лес чинить надо было.

Я, конечно, безответственный, но всё же хочу верить, что не безнадежный, и совесть у меня всё же есть.

— Ясно, — улыбнулась она, а мне показалось, что только от одной фразы, что я собирался тогда вернуться, ей стало радостнее.

— Я тоже бы хотел почитать, — прервал наши нежности Мирияр. — Так что там на счёт стихий?

— Факел может преобразовывать магию в одну из четырёх стихий, — серьёзно ответил я и зажал артефакт в руке вертикально, отставив чуть в сторону от себя. — Огнём я здесь никого не удивлю, но, пожалуй, с него и начну.

Вспыхни ты ясно

Пламенем красным,

Жарким, но нежным

И неопасным.

Я сделал особое ударение на последнем слове, и над верхним концом Факела вспыхнул небольшой красный огонёк. Правда, он теперь скорее напоминал свечу, чем факел, пусть и без фитиля.

— Ух ты! — обрадовалась Настенька. — А потрогать огонь можно? — и уже потянула к нему руку.

— Ты чего!? — возмутился я, уводя свою руку ещё дальше. — Это же настоящий огонь, ожог же будет!

«Как дитя малое, ей-богу!» — подумал я, на что вдруг мне мысленно ответил грифон: «А она и есть как дитя сейчас».

Я на него удивлённо уставился и, не стесняясь, мысленно спросил: «В смысле?».

Грифон лишь презрительно фыркнул, но больше ничего не ответил.

— Можешь задуть, — вслух сказал я Настеньке, возвращая Факел обратно.

Она на него дунула и пламя погасло.

«Дитя так дитя, — сдался я этой мысли. — Значит, буду командовать, пока не „повзрослеет“».

Не то чтобы я особо разбирался, что делать с «детьми», но мать мною всегда командовала, чтобы я не лез куда не надо, так что как минимум это я знал.

— Настя, подставляй ладони, — весело сказал я.

Она даже послушалась!

Лейся водой,

Будто дождём,

И ороси

Землю кругом.

Из Факела начало вылетать что-то среднее между фонтаном и туманом, и, естественно, всё пролилось мимо ладоней, ведь я его забыл перевернуть «лейкой» вниз. Настенька захохотала, а Мирияр скептически спросил:

— Ты надо мной издеваешься?

— Я упражняюсь, — невозмутимо ответил я и, направив Факел ему в лицо, быстро проговорил:

Ветром подуй

Сильным, могучим,

Тем, что уносит

Печали и тучи.

Ветром его, конечно, не сдуло, но перья на грифоне затрепыхались.

«Чёрт! Прошу прощения!» — виновато посмотрел я ему за спину и быстро развернул Факел «ветром» вверх, но грифон оставался равнодушным, и я снова сделал невозмутимое лицо.

— Осталась земля, — сказал я и перевернул Факел, из которого до сих пор дул ветер, во всё ещё выставленные Настенькины ладони.

— Прохладный, — сказала она, а я прочитал новое заклинание:

Пепел просыпь

Ей на ладони,

Пусть улыбнется,

Коль его тронет.

Из Факела посыпались серые хлопья, а Настенька действительно улыбнулась. Но это была не моя магия, а её…

— Я не земледелец, поэтому могу только так, — сказал я, разглядывая небольшую горсть пепла у неё на ладонях, а потом резко скомандовал: — Сгинь!

Пепел сыпаться перестал, и я бросил Факел обратно Мирияру.

— Это всё, что я могу, — честно признался я. — Как видишь, что всё бесполезно в нашем случае. Я могу приказать Факелу сделать лишь что-то неживое, но не дать чему-то жизнь.

Мирияр спрятал Факел обратно в карман и печально сказал:

— Я и этого не могу. Мне нечего тебе показать.

Он скрестил руки на груди и задумался.

Настя вытрусил пепел из ладоней на мостовую и вытерла руки о свои штаны.

«Точно как дитя!» — убедился и ещё раз и мысленно поблагодарил грифона за подсказку.

Я тоже задумался.

«На чём мы там остановились до отъезда? Помню, я ему тоже пожаловался на невозможность создать жизнь Факелом. И что он мне ответил? А!»

— Слушай, Мирияр, — первым я нарушил вновь затянувшееся молчание. — Наверное, это прозвучит странно, но может, ты сможешь найти с помощью Факела или ещё как Душу Сгоревшего Леса?

— Да вот, пытался… — задумчиво ответил он, но потом на меня удивлённо уставился: — Откуда ты знаешь, что я могу?

— Я понятия не имел, что ты можешь, — серьёзно ответил я. — Мне просто Любомир перед отъездом сказал, что надо найти Душу Леса. Тогда его можно возродить будет. Это именно та «жизнь», которой мне не хватает, чтобы мои фокусы со стихиями перестали быть фокусами. Он сказал, что Душа прячется где-то здесь, но я не имею ни малейшего представления даже о том, как её начинать искать.

— Я… — начал было Мирияр, но Настенька его перебила.

— Маренку попросите, — утвердительно сказала она. — Она видит Души.

Теперь удивлённо уставились на неё мы оба.

— Не смотрите на меня так, — Настенька смущённо закрыла лицо руками. — Она же жрица, ей положено такое видеть, ведь её учили.

— А, она ж мне говорила, что… — хлопнул себя по колену Мирияр. — А, не важно! Вот я идиот, почему же сразу не догадался?!

Настя открыла лицо и хихикнула.

— Вот и отлично! — воодушевился я, мой внутренний лентяй тут же воспользовался лазейкой, чтобы ничего не делать. — Позовёте, когда найдете!

Я сделал вид, что собираюсь вставать, но тут же замер.

— Стоять! — скомандовал Мирияр, и я почему-то себя почувствовал, как на плацу для тренировок перед инструктором.

Выдержки у меня всё же хватило, чтобы не вскочить по стойке смирно, но сел я ровнее и только потом осознал, кто и что сказал.

— Я хотел ещё кое-что обсудить… — тем временем продолжал он, но тут же его в оборот взяла Настенька.

— Мирияр, тебе на вечернюю тренировку не пора? — вдруг сказала она тоном, не терпящим возражений.