Беспечные
Шрифт:
— Что ж, — не стесняясь, признался я, присаживаясь рядом и поглаживая её кожаной перчаткой по щеке. — Смотри куда хочешь, но живи.
Никто меня здесь не слышал, и я мог себе позволить сказать ей всё, что хотел и не хотел всё это время. Но только лишь я открыл рот, как мне вдруг вспомнились слова где-то подслушанной песни: «Свет не разглядел и не успел что-то исправить…», вот только в жизни я был не «Пасынком правил», как о том говорилось в ней, а скорее «Пасынком хаоса». Эту песню я ей и спел, всё так же поглаживая по лицу и волосам. Под неё Настенька и уснула, перевернувшись на бок и подтянув к животу коленки. Я ещё с полчаса
Спать мне не хотелось, и я, подперев голову рукой, всё разглядывал её, такую безмятежно спящую, и умилялся. Даже во сне я себе не представлял, как я могу позволить себе уснуть в Дремучем лесу. Вот выберусь, пусть хоть три дня буду отсыпаться, но не сейчас. Я её нашёл. Теперь надо отсюда забрать с собой.
Вдруг я почувствовал за спиной чей-то обжигающий взгляд, и уж было начал оборачиваться, как по ушам резанул отчаянный крик Ярины: «Не оборачивайся!!!». Я тут же замер и отчетливо понял, что это ловец душ, а привёл его сюда я. Не знаю, как может обжигать бездонная тьма его глаз, но я был уверен, что это он.
«Твою ж мать, Марк!!! — выругался я сам на себя. — Ты ей хоть во сне можешь жизнь не портить?!»
Оборачиваться мне уж точно расхотелось, и я посмотрел Настеньку. К моему облегчению, она спала, а между ней и окном был я. На всякий случай я вытащил из-под своей головы подушку и положил между нами. Мало ли чего эти ловцы умеют? Может, он и сквозь меня смотреть может. Вон как спину обжигает, кажется, что кольчуга скоро на мне расплавится.
Не успел я подумать, что обошлось, как Настенька шевельнулась и сонно потерла глаза. Она начала приподниматься на руках, а я с ужасом подумал, что она сейчас взглянет мимо меня в окно за моей спиной. Я её попытался уложить обратно, но где уж там! И откуда у неё вдруг взялось столько силищи?!
Пришлось её скрутить и, закрывая ей глаза рукой, укатиться вместе с ней за кровать. Приземлился я на спину и приложился головой об пол, но Настеньку не выпустил. Обжигающий взгляд меня отпустил — отсюда нас из окна не было видно. Настенька зевнула и, перестав сопротивляться, устроилась на мне поудобнее.
Уж не знаю, как можно устроиться поудобнее на холодной кольчуге, но вполне был не против такому повороту событий.
Вскоре я над ней всё же сжалился и бережно переложил на пол. Встал и, прикрывая глаза рукой, подошёл к окну и зашторил его поплотнее. Я бы и ставни закрыл, но для этого надо было или выйти на улицу, или сначала открыть застеклённые створки окна, а ни того, ни другого мне сейчас делать не хотелось.
Убедившись, что между половинками штор нет щелей, я вернулся к Настеньке и переложил её на кровать спиной к окну, а затем снова укрыл покрывалом. Сам же встал спиной к окну, чтобы уж точно не проспать, если ловец решит вернуться.
Простоял я так до рассвета. Даже не знал, что я могу так долго стоять на одном месте. Ярина говорила, что нам надо продержаться до рассвета, пусть и до следующего, но я решил, что, наверное, и этот рассвет вполне безопасен. У окна я простоял ещё с полчаса, чтобы уж точно стало светло на улице, и устало прилёг на кровать.
«Наверное, теперь я могу немного поспать?» — думал я, но сон не шёл, а есть хотелось невыносимо.
Я сдался и встал. В гостиной нашёл пирожки и ополовинил их.
«Совсем не горькие! — обрадовался я. — Такие же вкусные, как
и тогда!»Я бы и всё съел, но не хотел добавлять к своим проблемам ещё и угрызения совести.
Настенькина еда придала мне сил и бодрости, и мысли о сне я снова откинул.
«Так… — задумался я. — А что, если мы просидим в доме до завтрашнего утра? Может, это нас вернёт домой каким-то загадочным образом? Или не вернёт?»
Я закрыл глаза. Моя путеводная нить вела меня в среднюю комнату к Настеньке, но я решил задать своей чуйке новое задание.
«Веди нас домой», — приказал я себе, но нить так и продолжала указывать на соседнюю комнату.
«Ясно, остаёмся здесь до завтра, а там будем решать, — решил я и встал из-за стола. — Вот только надо лучше подготовиться».
Я ещё раз сходил проверить, что Настенька всё ещё спит, и вышел из дому.
Утренний лес выглядел вполне обычно. Зелёные деревья, зелёная трава, по-утреннему светло, вот только жутко тихо: ни писка, ни шороха, ни пения птиц не слышно. Потом я заметил, что деревья не колышутся на ветру, да и ветра не было.
«Всё-таки это мертвый лес», — решил я, и мне вдруг показалось, что единственные живые существа здесь — это мы с Настей.
Я обошёл дом по кругу и закрыл все ставни. Вернулся в дом и запер дверь и все ставни изнутри. Стало непривычно темно, но да ладно — зато безопасно.
Настенька так беспробудно спала, что я даже проверил — дышит ли? Убедился, что дышит, и прилёг рядом. Вот тут-то мне спать и захотелось. Видимо, я всё же решил, что теперь мой дом — это моя крепость, и подрасслабился. Я обнял Настеньку со спины и закрыл глаза.
«Это сколько она здесь? В этом лесу одна? Я её впервые увидел месяца четыре назад… Вряд ли бы даже чёрствый я смог бы её сразу же сюда отправить», — усмехнулся я, но потом вспомнил её сказку и решил, что если не четыре, то месяца три точно… Вот только не мог я понять одного: почему я её нашёл здесь, в нашем доме, а не посреди леса.
«Может, у неё здесь тоже появился дом? — предложил мой внутренний голос. — Когда ты ей дал дом там».
Не знаю, чему я удивился больше: тому, что мой внутренний голос впервые неуверенно сказал «может» или тому, что он сказал, но тут меня осенило: «А что, если части её Души всё это время поддерживали связь между собой? Может, она всё время металась между мирами Яви и…»
«Нави», — подсказал мой внутренний голос, а я уж даже не удивился, откуда я всё это знаю.
«И Нави, — продолжил размышлять я. — Прячась то тут от меня, то там от ловца? Там, где было менее страшно… А отсюда и все её эмоциональные качели…»
На этой мысли я и задремал.
Проснулся я внезапно, будто меня кто-то хлопнул по спине. В комнате всё ещё было сумрачно.
— Сколько можно спать, соня? — ласково спросил я Настеньку и, убрав волосы с её лица, поцеловал в щечку.
«Всё ещё не слышит», — вздохнул я и сел на кровати.
Меня мучило смутное чувство, что я что-то забыл.
«Что же я мог забыть? — задумался я, вставая и выходя в гостиную. — Дверь закрыта, ставни закрыты. Нам надо просидеть здесь всего лишь до утра… А! Еда? — я бросил взгляд на стол. — Есть пирожки. Думаю, Насте как раз хватит подкрепиться. Вода? — я подошёл к печи и заглянул в кувшины для воды. — Есть. Дрова?»
Вот дров оказалось мало, и я всё же решил выйти за дровами, пока ещё светло. Мало ли…