Безжалостный принц

Он надевает мне кольцо на палец. Я делаю то же самое, когда отец Де Лукка дает мне свое кольцо.

— Я объявляю вас мужем и женой, — заявляет отец Де Лука. Я смотрю на него, словно не могу поверить в то, что он говорит. Вот так я стала Эмелией Д'Агостино. — Теперь вы можете поцеловать невесту.

Массимо наклоняется вперед и целует меня. Его поцелуи всегда кажутся мне реальными, как будто это мы, как будто он действительно хочет поцеловать меня. Но этот поцелуй должен быть тем, что имеет значение, но я ничего не чувствую. Я не чувствую его нигде. Даже его губы холодные.

Он отстраняется и берет меня за руку, чтобы увести, пока все встают и аплодируют.

Внезапно крик сзади привлекает мое внимание. Он около двери. Какая-то суматоха. Я смотрю вперед, чтобы увидеть, что происходит.

— Я возражаю! — раздается сдавленный крик знакомого мне голоса.

Джейкоб?

Массимо и я останавливаемся, когда Джейкоб появляется в поле зрения, сражаясь с охранниками. Он кричит одни и те же два слова снова и снова.

Я возражаю.

Кровь стынет в жилах. Лед сворачивается в животе, когда я смотрю на Массимо и вижу, как его черты лица темнеют от ярости.

О Боже. Нет.

Крики Джейкоба привлекли внимание всех в церкви. Он не знал, какой опасности он себя подвергает, делая это. Или, может быть, знал. Он мой лучший друг. Он сделает для меня все, что угодно, несмотря ни на что.

Он вбегает, и мужчины бросаются на него с оружием. Я отпускаю руку Массимо и бегу со всем, что во мне есть, бросаясь перед Джейкобом.

— Нет, пожалуйста, не убивайте его! — воплю я.

Джейкоб хватает меня за руку, на его лице паника. Испуг. Больше, чем я когда-либо видела на его лице. Он держится за меня так крепко, что становится больно.

— Ты в опасности, Эмелия. Если ты останешься с ним, ты будешь в опасности, — кричит он. Камень падает мне в живот.

— Что происходит? — спрашиваю я.

— Оставь его. Беги. Он и его Синдикат не смогут спасти тебя.

Боже мой.

Синдикат? Он знает о синдикате.

Я не могу спросить его больше ни о чем. Кто-то хватает меня сзади. Это Мэнни. Снова он.

Охранники снова наводят оружие, когда Массимо и его братья выходят вперед.

— Уведите его отсюда, — командует Массимо, и охранники хватают Джейкоба.

— Беги, Эмелия, беги далеко-далеко, — кричит Джейкоб, когда стражники уводят его обратно тем же путем, которым он пришел. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Его голос разносится по церкви вместе с шепотом потрясенных гостей. Голос Джейкоба — это все, что я слышу, пока большая дубовая дверь не закрывается и не поглощает весь остальной звук.

Я тебя люблю…

Похоже на продолжение того разговора, который мы вели в закусочной. Вот что он хотел мне сказать. Теперь, когда он, в худшем из возможных мест, что теперь будет?

Массимо смотрит на меня, и я снова вижу ярость. Его руки сжаты в кулаки по бокам. Он не тот человек, которого можно смутить так, как только что сделал Джейкоб. Никто бы не посмел, но Джейкоб пытался предупредить меня, что я в опасности. Опасность придет ко мне, если я останусь с Массимо.

— Отведи ее домой, — приказывает Массимо Мэнни, и прежде чем я успеваю моргнуть, меня уносят.

Мое сердце сжимается, когда Массимо идет вперед, а его братья следуют за ним, по пустой тропе, оставленной Джейкобом и охранниками. Он идет за ними.

Боже мой…

Что Массимо сделает с Джейкобом?

— Массимо, нет! — кричу я. Глаза слезятся.

Он не оглядывается назад. Он продолжает идти, как ангел смерти, сопровождаемый тремя своими братьями.

— Массимо… — плачу я.

Он собирается причинить ему боль.

Я уверена, что он это сделает…

В конце концов, разве я уже не знаю, что Массимо — дьявол.

Мой муж — чудовище, которое не задумываясь хладнокровно убьет моего лучшего друга.

Последнее, что я вижу, лицо моего отца, когда Мэнни несет меня через дверь, и она закрывается.

Глава Двадцать Шестая

Массимо

Я бью этого ублюдка кулаком в живот. Он пытается согнуться пополам, но мои солдаты его удерживают.

Я уже изуродовал его лицо. Это я изо всех сил стараюсь не убить его задницу.

Действуй и покажи свой гнев, а потом задавай вопросы.

И, боже мой, у меня есть вопросы к этому маленькому придурку.

— Стой… — вопит Джейкоб. Тристан бросает на меня суровый взгляд.

Однако Андреас и Доминик находятся по другую сторону моей стороны и, похоже, выступают за избиение.

Какого хрена я должен хорошо себя вести после этого маленького представления? При обычных обстоятельствах я бы пустил пулю в голову этому ублюдку прямо там, в церкви. Конечно, я сделал это не из-за нее… Эмелии. И, черт возьми, отец Де Лука никогда раньше не видел, как я убиваю.

Я не собирался убивать этого парня на священной земле, на глазах у всех.

Вывести его на улицу — это немного лучше, но все равно плохо.

— Стой? Серьёзно? — рычу я и вытаскиваю пистолет. Я бью его по лицу тыльной стороной. Кожа мгновенно трескается, и кровь льётся по его щеке. — Ты, ублюдок. Похоже, ты не знаешь, кто я. Или, может быть, ты ищешь смерти. Ты думаешь, что можешь просто ворваться на мою свадьбу и сделать то, что ты мне только что насолил, и остаться в живых, чтобы рассказать об этом?

Надо отдать должное этому парню. Может, у него яиц больше, чем у меня. В конце концов, он только что признался в любви моей жене с крыши, чтобы все слышали.

— Мне все равно, кто ты, Массимо Д'Агостино, — отвечает он сквозь кровь, текущую из зубов. — Убей меня, если хочешь. Все, что меня волнует — это она. Этот брак был не настоящим. Ты увез ее и разбил ее мечты. Она должна была быть во Флоренции, а не здесь в этот день, чтобы выйти за тебя замуж.

Я ударил его снова, но на этот раз я ударил его потому, что он прав.

Он пускает еще больше крови и начинает задыхаться, но смотрит на меня прямо в упор. Я не знаю, что бесит меня больше. Тот факт, что он любит мою девочку, или то, что он любит ее так сильно, что готов подвергнуть себя опасности и умереть за нее.

— Думаешь, ты смелый? — спрашиваю я. Это бесполезный вопрос.

— Мне все равно. Она в опасности, а когда придет опасность, она заберет всех вас. Ваш Синдикат ничего не сможет сделать против людей, которые придут за вами. Вы умрете, и я не хочу, чтобы она пошла ко дну вместе с вами.