Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Так, ждите у машины, – распорядился Кольцов. – Буду через пять минут.

Он вернулся в номер, стал стаскивать с себя домашние штаны, облачился в джинсы, привезенные из «братской» Индии, – не бог весть какая фирма, но прочные. Выхватил из шкафа немаркую ветровку, задумался – что еще? На кровати с мучительным вздохом, ероша слипшиеся волосы, поднималась женщина. Чисто Венера, рождающаяся из морской пены! Смотрел бы и смотрел. Но время поджимало. Он пристроился рядом на коленях, поцеловал в заспанные глаза, в припухшие со сна губы.

– Это были твои коллеги? – Полина зевнула, запоздало прикрыла рот ладошкой.

– Да, они невоспитанные, но люди хорошие. Прости, Полина, нужно бежать, сегодня что-то вроде «выездного консилиума»…

– Странная у тебя работа. – Полина задумалась. – А ты точно тот, за кого себя выдаешь? Ну-ка, отбарабань без запинки теорему Пифагора.

– Пифагоровы штаны на все стороны равны. – Михаил засмеялся. – Правда, бежать надо. Ты не спеши, ключ на гвоздике у входа, вечером отдашь…

Он скатился по лестнице, побежал за угол, где стояла машина, на ходу доставая сигареты.

– Косых, за руль. А то я плохо ориентируюсь в ваших горных лабиринтах…

Почему он волновался? Скрытая фотосъемка засекреченных объектов – явление распространенное и не такое уж опасное. Много нарушитель не снимет, а ровно столько, чтобы отчитаться перед начальством о проделанной работе. Внутрь все равно не попадет. Но приятного мало – вскроет маскировку, снимет пути подхода и внешний вид охраняемого объекта. Ясно, что эти люди прибыли сюда не затем, чтобы гонять солдатиков из караула, но данные действия, к сожалению, неотъемлемая часть их работы…

«Жигули», оснащенные беспроводной системой связи, вырвались из города, задержались на пару минут у КПП. Люди в форме и с кобурами на поясе проверили документы. Асфальтовая дорога недолгое время тянулась над обрывом. Голубело море, белел парус одинокий. «Учебная шхуна севастопольского морского училища», – объяснил всезнающий Косых. Дорожный указатель извещал, что до Охранного осталось четыре километра. Через триста метров за знаком Косых съехал с дороги влево, потянулась укатанная грунтовка в обрамлении иссушенных зноем кустарников. Белели солончаки, сухую почву разъедали трещины. Навстречу шел пустой пассажирский автобус. Косых съехал на обочину, уступая дорогу.

– Не весь транспорт идет через Охранное, – объяснил он. – Есть маршруты напрямую в Балаклаву. Но основной поток все же цепляет Охранное, там проживают многие сотрудники объекта.

– Держите, Михаил Андреевич. – Ивашов с заднего сиденья протянул подмышечную кобуру с пистолетом, обмотанную крепежными ремешками. – Это вам в порядке исключения просили передать из оружейки. Потом заедете – распишетесь. Обычно так не делают, но Науменко разрешил. ПМ, кобура и две запасные обоймы.

– А вот за это спасибо, – обрадовался Михаил, стащил куртку и стал прилаживать кобуру.

– Еще держите. – Матвей передал сверток и термос. – Чай и бутерброды – обещанный завтрак. Новая знакомая-то, поди, не кормит? А серьезно, Михаил Андреевич, как вы так ловко-то? День-два, и готово, никаких букетов, прогулок под луной… Нет, я понимаю, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали…

– Раз – и в дамки, – засмеялся Николай. – Учись, студент. Ничего хоть, Матвей?

– Ага, симпатичная, – закивал Ивашов. – Правда, успела под одеяло нырнуть…

– Так завидуйте молча. – Михаил развернул обертку, впился зубами в бутерброд с докторской колбасой.

Дорога петляла среди приземистых зарослей. Приближались горы – бугристые, изломанные, словно надкусанные, частично покрытые лесами. Сделали остановку у очередного КПП – здесь военные изучали документы с особой тщательностью, вернули, козырнув. Дальше потянулась желтеющая от засухи растительность, возникали скалы, заваленные у подножий грудами булыжников. Мостик через крутой овраг, двойная сетка ограждения, изоляторы, подразумевающие напряжение, колючая проволока по верху ограды. Проверки продолжались. Дорожное покрытие сменилось щебеночным, камни неприятно хрустели под колесами. Над местностью доминировала огромная гора, видимо, та самая, Машная. Ее окружали возвышенности пониже. Часть горы заросла лесами, издали они казались непроходимыми. Среди зелени белели скалы всевозможных конфигураций. Примерно в центре горы леса обрывались, в небо устремлялся несимметричный конус. Макушки, как таковой, у горы не было – несколько сравнительно плоских вершин лежали в разных уровнях. Подняться на эту глыбу было нереально – стены устремлялись в небо почти отвесно. Гора приближалась, очерчивались дороги, прорезающие лесистый «пьедестал». Среди скал у подножия горы выделялись строения с окнами в несколько этажей. Издали здания выглядели как жилые.

– Входы в потерны, – прочитав его мысли, пояснил Косых. – Из космоса кажутся обычными домами. Но там вокруг маскировочные сети, стены – из бетона метровой толщины, а окна нарисованы. Такая вот обманка – чтобы чего не подумали. В эти потерны можно хоть на танке въехать, хоть на грузовом «Урале». Внутри горы, считай, четырехэтажное здание размером с Кремлевский дворец съездов. В одних переходах заблудишься, неделю аукаться будешь…

– Вроде заканчивают стройку, – подал голос с заднего сиденья Матвей. – Карьерную технику увезли, осталось какое-то количество самосвалов, бульдозеров. Внутри идет отделка, укрепляют шахты. Вообще впечатляет. С таким размахом у нас еще не строили. А секретность – вообще многоуровневая…

Кольцов молчал. Какую секретность ни разводи, а все наружу вылезет. И то, что не знают рядовые советские граждане, давно известно западным разведкам. Вопрос лишь в качестве этих знаний, в связи с чем и ломаются копья. Не только Озинский и Знаменская были завербованы – многие пошли на предательство. И дай лишь волю американцам – живо растащат секреты…

– Заграждения, я так понимаю, чисто символические? – Михаил покосился на припавшего к баранке Николая.

– Обычные заграждения, – пожал плечами капитан. – В этом плане Америк не открывали. Трудно забор преодолеть, если он в чистом поле стоит, и отовсюду его видно. А когда повсюду горы, овраги, пропасти – то ничего сложного. На одних участках напряжение – убить не убьет, но так шмякнет, что в следующий раз не полезешь. На других – напряжения нет, но стоят датчики: полезешь – зазвенит в караулке, и дежурная смена прибудет по адресу. Замкнуть проволоку и сделать прорезь в сетке несложно – надо лишь разбираться в электричестве. Ограда и колючка – это так, от честных людей. Предотвратить проникновение могут несколько уровней защиты, технические прибамбасы и грамотное несение караульной службы. А вообще нарушителям тут раздолье, посмотрите, какая пересеченная местность…

Раздался треск – над горой барражировал темно-зеленый вертолет МИ-8. Он возник откуда-то с севера, завис над горой, снизился, плавно нарезал круги, смещаясь к восточному подножию. Похоже, к поиску нарушителя привлекли авиацию. Дорога забирала вправо, огибала заграждение. Появились караульные с автоматами – бойцы Советской армии. Отделение колонной бежало по пыльной дороге. «Жигули» обогнали военных, и пацаны утонули в клубах пыли, они, не стесняясь, выражали свое мнение по поводу напылившего автомобиля, особенно рослый сержант, возглавлявший колонну. Дальше затянуло, закружило.

По покатой горке Косых загнал машину на территорию объекта. Под деревьями жались неказистые постройки, большинство строений венчали камуфляжные сети. Мимо проходила дорога, в гору поднимался самосвал. Скалы вздымались на всем видимом пространстве, между скалами жалась обезвоженная субтропическая флора. Под брезентовым пологом находились люди. Работала рация, курили мужчины в офицерском облачении. Неподалеку препирались штатские. Михаил со спутниками подошли поближе. Повернулся хмурый приземистый субъект с широким лицом и въедливыми глазами. Он был одет в полувоенную форму без знаков различия, на поясе висела кобура. Субъект смерил майора недоверчивым взглядом.