Билет в один конец

В их стареньком самолётике нещадная тряска, пряжки ремня безопасности не попадают друг в друга пока Брюс не закрепляет их сам, оказывается, это у самой девушки так трясутся руки, как иначе, если натянуть куртку она смогла только с третьего раза. Наконец, полёт заканчивается, и самолёт совершает посадку на аккуратно стриженном газоне перед одиноко стоящим небольшим английским домиком, благо, самолёт достаточно мал. Невысокий забор, качели во дворе, клумба с пышными цветами и белые занавески на распахнутых окнах – идиллия, недоступная им. Но с первого глубокого вздоха Ал сгибает пополам, выворачивает под собственные ноги в чьих-то поношенных кроссовках с разными шнурками, Капитан только успевает удержать её за талию, чтобы она не упала. В воздухе висит тяжелый запах крови, настолько чёткий, что перед глазами встаёт красноватая дымка и дышать невозможно. Это настолько не вписывается в тихий пейзаж, смешивается с чистым озоном и кислородом, что становится дурно. Судя по крикам и шуму, Тони ищет что-то в доме, а едва твёрдо встав на ноги, девушка бежит за дом, на задний двор, спотыкается, но выравнивается. К нужному месту они подходят вместе. Потому повисает такое тягостное молчание, всё становится слишком понятно, чтобы спрашивать.

Четыре тела. Мужчина, женщина, двое маленьких детей. Пеппер, Рейчел, Джеймс и Хеппи - человек, которому Тони доверил охрану своей семьи. Запах крови смешивается с запахом пороха. Алая жидкость смешивается с серым и склизким на траве. Их вытащили из дома, поставили на колени и расстреляли. Ал ждёт, когда покраснеет радужка, чтобы исчезло зрение, чтобы не видеть, чтобы не сравнивать и не вспоминать такое же, но красное на белом. Тони смотрит на эту картину остекленевшими глазами, будто не живой человек, пусть и в броне, а стеклянная статуя, зачем-то раскрашенная художником-неумёхой. А потом он кричит, и мир сжимается до размеров булавочной головки.

Кажется, Стив пытается успокоить рвущегося к трупам Старка, просит Джарвиса парализовать костюм, зовёт на помощь Брюса. Шутер это касается лишь вскользь, она идёт к задней двери и проходит в дом. Теория находит своё подтверждение, она не видит всей картины, приходится едва ли не ползать по полу, ощупывая ладонями пространство, но здесь был бой, перевернута мебель, на полу царапины, следы крови и убитый в форме Инквизитора. А вот это уже странно, они не бросали убитых, если имели возможность их забрать, таких людей хоронили с особыми почестями. Она оборачивается и чувствует запах бензина, всё верно, за дверью несколько канистр с зажигательными смесями, одна открыта и под ней лужа. Рядом длинные каминные спички, стёрты бока, в коробке кажется штук шесть целых спичек и одна горелая. Она старается поймать каждую деталь, когда нет привычного зрения, так даже слепой может собрать целостную картину.

– Они не подожгли дом, оставили топливо и один труп, - Ал вернулась на задний двор, на ходу ощупывая сырую землю голыми руками. Очки она не надевает, к красным глазам все привыкли и почти не замечают, только иногда пугает её не двигающийся взгляд. – Получается, что они очень торопились, возможно, заметили наше приближение. Они не могли уйти далеко, они должны где-то отсидеться какое-то время, они не смогут взлететь, пока мы здесь, - она переходит к осмотру двора, стараясь не подходить близко к месту преступления. Влажная земля под ногами, трава, деревья, ветер – самые надёжные свидетели, рыдающая о чудовищной казни природа сама подсказывает куда идти и что делать.

– Ты можешь привести меня к ним? – в глазах Старка, до этого безжизненных и пустых, загорается дьявольский огонь, Ал почти ждёт, когда увидит расползающуюся по радужке красноту. Этого не случается, но она ощущает резонанс, будто два элемента неожиданно получают одинаковые свойства, соприкасаются, но не сливаются. Жажда крови, гнев, боль, ярость, разъедающая внутренности тьма – Тони становится умелой пародией на её саму. Он до боли, до хруста сжимает стальные ладони на её плечах, она кривится, но терпит, понимает, что нужно действовать. Знает, что нужно делать. Это риск, это бред, это грязь, забивающаяся под ногти и въедающаяся в одежду. Не хочешь утягивать и его в эту бездну, но лучше любого здесь понимаешь… Это необходимость.

– Да, могу, - выдыхает она, вырывается, припадает к следу и быстро скрывается из поля зрения.

Охотничьи инстинкты лучше любого криминалиста. Притоптанная трава, сломанная ветка, перья испуганной птицы, капли крови на травинках, острый металлический запах, потерянный обрывок упаковки от бинта, пепел от сигареты. Глупцы, даже не пытаются скрыться. Думают, что “Мстители” не догадаются идти по следу? За спиной гремит сочленениями костюма Тони, натыкается на толстые ветки, хрипит, в этом хрипе слышится рычание. Наконец, Шутер останавливается, прячется за толстым стволом дерева, жадно вдыхает влажный воздух. За лесной полосой – пустынная улица, значит, дом, где жила Пеппер с детьми и охранником, находился на окраине. Это хороший выбор, вдове с двумя детьми, сбежавшей из тонущей в крови Америки, будет лучше вдали от людей. И только сейчас она понимает, что кроме Тони рядом с ней никого нет, значит, Стив и Брюс остались там, чтобы похоронить тела и не мешать им. Это хорошо, их никто не увидит, можно не сдерживаться.

– Тони, видишь склад чуть дальше? – спрашивает она и, дождавшись кивка металлического голема, продолжает: - Они там. Я заберусь на крышу, подам тебе знак и ты войдёшь.

– Тебе лучше остаться здесь, - она слышит звук заряжающихся репульсоров, но хватает его за предплечье и с неожиданной силой удерживает железяку весом в тонну на месте.

– Нет. Я буду отгонять любопытных, - они как два диких зверя, готовятся к охоте. Странно, что Тони ещё может соображать. В такой же ситуации у Ал не было ни единой мысли, была боль и неукротимая жажда, жертвенный костёр внутри. Она пошла тогда одна, и чем это закончилось?

Крики, выстрелы, взрывы… Шутер видит, как выбегают из крайних домов испуганные люди, но они её не интересуют, ведь из разбитого окна выпрыгивает один из наёмников, но делает пару шагов и падает на землю, подстреленный пулей снайпера. Тогда жители тихого городка, где самое большое происшествие – кража шоколадки малолетним карапузом из местного магазинчика, где полицейский штат – пять ленивых толстяков с коробкой пончиков и одна машина, вечно стоящая на ремонте, начинают кричать и прятаться в своих домах. Ал улыбается, до того это мельтешение смешно выглядит.

– Малыш, уходим, - раздаётся в наушнике хрипло, с болью, но этим непередаваемым садистским удовольствием. Костюм Тони в крови, в дырках от пуль, на месиво из трупов в небольшой комнате, где были Инквизиторы, страшно смотреть, запах крови там невыносим. С крещением тебя, Тони Старк, теперь ты тоже холодная тварь. Они возвращаются достаточно быстро, потому что Тони забрасывает Шутер себе на спину и летит. Никто ему сейчас не указ, поэтому и написано на стене того склада: “Avengers Assemble!”, что бы знали, кто это сделал, чтобы поняли, что теперь нет законов и правил, только старомодная месть.

Около дома уже готов погребальный костёр, они хоронят погибших только так, чтобы никто не мог осквернить их могилы. Стив и Брюс собрали в лесу ветки, сделали помост из мебели, облили дерево оставленным бензином. Сейчас Тони нужно будет пройти ещё через одно испытание. Стив отдаёт ему коробок спичек и отводит всех в сторону.

Старк неожиданно спокоен, льющаяся рекой кровь врагов загасила его безумие, напитавшись, он успокоился на какое-то время. Пламя костра обжигает, высушивает глаза, но они смотрят. Шепчет молитву Стив, так он провожает погибших на поле боя, но ведь он солдат, а эти люди пострадали в войне, всё правильно. Обращается к своим духам Алиса, просит о защите и милости, просит проводить невинные души. Она язычница, но хоронить близких это не мешает, нет здесь рас, классов, религии, ещё чего-то. Есть израненное сердце и этого достаточно. Позже, когда они соберутся улетать, Тони поймает Алису за локоть и крепко-крепко прижмёт к раскалённому металлу брони и скажет на ухо: “Запомни, даже если что-то длится не вечно, это не значит, что оно не стоит твоего времени”.

***

Сильно урезанная версия рассказа уже закончилась, Алиса сидит в той же позе, Тони тоже не шевелится, Дамми лежит на коленях девушки, иногда подрагивая конечностью.

– А с шеей что случилось? – неожиданно спрашивает Тони.

– Он хотел вскрыть себе вены паяльником, я попыталась ему помешать, хотела вырвать инструмент, но попала под удар, упала и поранилась о стол. Это просто ожог, ничего страшного. От всего этого у него парализовало ногу. Чтобы ты не думал о своём костюме, он действительно часть тебя, но важнее всего живая плоть внутри. Душу нельзя записать кодом, нельзя собрать человека из металла, за деньги не купишь право быть живым. У тебя есть сердце…