Битва судьбы

– Помилуй, правитель, но с кем? – вмешался Айлиль, один из наиболее родовитых альвов с побережья. Его клану с древних пор принадлежит право перебивать правителя.

– Вы слепы, а я зряч, – неожиданно печально ответил Бран, и грусть лучше всякого гнева заставила примолкнуть начавших шептаться нобилей. – Волосатые готовы объединиться против нас.

– Неужто и Новгородское княжество? – спросил Кормак, молодой и честолюбивый правитель земель на границе с Красноглазыми.

– Да. Лазутчики Кондла приносят вести, что Новгород готовится к войне. Собирают войско и в Северинском княжестве при поддержке Завалья.

– А Длиннорукие, что столько лет сдерживали Волосатых на севере? – спросил Финбар, командир войск, стоящих на восточной границе. Ему первому принимать на себя удар.

– Они сильно истощены и воевать более не желают. А принудить мы их вряд ли сможем.

– Неужели ослабела мощь наших воинов? – вкрадчиво начал Айлиль. – Неужели иссякло пламя в драконьих глотках? Эрин силен, как никогда. Может быть, правитель в последнее время слишком много советовался с магами, забывая о нас, о высокородных? И маги сообщили правителю не совсем верные сведения? Волосатые так слабы, что их не стоит принимать в расчет. Пограничные войска легко отведут угрозу. Гораздо опаснее вождь орды Аджад, самой большой среди орд Красноглазых. Он осиян Даром и снедаем властолюбием. Его надо опасаться в первую очередь. – Вельможи одобрительно зашумели.

– Ты идешь против меня, Айлиль? – нахмурился Бран. Резкий запах притираний, которые так любят высокородные, раздражал его. – Значит, против Дара? Против Народа? Ты знаешь, что «облеченный Даром правитель – это сам Народ», и все равно идешь против?

– Нет. Я ни в коем случае не иду против государя. – Вельможа вежливо улыбнулся и слегка поклонился. – Я лишь сомневаюсь в мудрости тех советников, что нашептывают правителю его нынешние решения.

– Советников я всегда выбираю сам, – тяжело проговорил Бран. – А Красноглазые – не угроза. В леса они вряд ли полезут. В то же самое время князь Владигер собрал более двадцати тысяч воинов. Не побоялся оголить северную границу. В Новгородском княжестве, где все на самом деле решают маги, смогут собрать тридцать тысяч. Выдержат ли такой удар наши приграничные силы? Скажи, Финбар.

– Нет, – пожилой воин смущенно крякнул, – не выдержат. На границе с Волосатыми у нас не более пятнадцати тысяч воинов.

– Я начал переброску войск на восток. Восемь дней назад. И лишь после этого отправил за вами гонцов. Необходимо ударить первыми, до распутицы. В тот момент, когда от нас этого не ждут, – в конце месяца Собаки.

– Зачем? – вскинулся Ингкел, еще один очень знатный альв. – Не лучше ли заманить врага на свою территорию и там уничтожить?

– Не лучше. Нас спасет только собственное внезапное нападение. Ведь после окончания года у нас не будет драконьей поддержки.

– Да, не будет, вот именно! – обычно сдержанный Айлиль даже привстал. – Не будет! Не лучше ли не начинать войну в таких условиях?

– Исход Последней ночи непредсказуем, – пожал плечами Бран. – Два раза мы, сначала мой отец, затем я, возвращались с победой. Кто знает, как решит Творец на этот раз? Может быть, драконы ударят по нашим войскам? Именно поэтому война должна быть развязана заранее и закончена быстро, как можно быстрее. Желательно – до начала нового года. – Правитель оглядел собравшихся. – Что ж, благородные нобили, если вам больше нечего сказать, то вы свободны. Завтра жду вас в это же время, и пусть каждый подумает, чем он сможет помочь отечеству в этот трудный час.

Затопали сапоги, зазвенело дорогое оружие. Последним покинул комнату Айлиль, в чьем взгляде затаилось непокорство.

Фаворит

– Мой повелитель. – Перед троном князя Межамир опустился на колено и склонил голову.

– Поднимись. – Капризный дребезжащий тенорок мог принадлежать разве только мелкому лавочнику, но никак не владыке крупнейшего людского государства. Но, увы, голос этот – именно князя Ярослава, и Межамир всякий раз подавлял раздражение, слушая речи хозяина Новгорода.

Маг встал, взглянул прямо на трон. Да, выглядит князь ужасно. Плешивый, лицо опухшее, в пятнах, руки дрожат. И не старость тому виной – вон наследник стоит по правую руку отца, и парню всего пятнадцать лет. Пьянство превратило некогда могучего мужчину в дряхлую развалину. А пристрастился к вину Ярослав давно, сразу после победы в Славной Войне, как предпочитают называть в пределах Новгородского княжества то, что прочие именуют Войной Предательства. Межамир и другие маги давно заметили, что князь спивается, но не мешали этому. Зачем? При слабом владыке легче управлять государством. Из-за чего пьет правитель – тоже известно. Так и не смог простить себе удара в спину сородичам, не смог и не простил.

– Что прикажет повелитель? – спросил Межамир.

– Прикажу... – Ярослав на мгновение задумался, наморщил лоб. – Жалуются мне на тебя.

– И кто же? Неужто недруги, что завидуют тому, как я бескорыстно и верно служу государству нашему, князю и Народу? – Голос мага зазвенел от обиды, изображенной весьма натурально.

– Кто – не важно. – Князь слегка нахмурился. – Но говорят, что многое сам решаешь, со мной не советуясь. – Губы правителя обидчиво надулись. – Вот, например, приказал готовить войска, подтягивать их к западным границам. Зачем?

– О владыка, мудрый и справедливый! Если я виноват, то вели казнить страшной смертью! – Межамир упал на колени. – Но, отдав распоряжения войскам, я лишь исполнял княжье повеление. Ты сам приказал мне готовиться к возможному нападению Остроухих, дабы оно не застигло нас врасплох. Нападение это ты, княже, предвидел прозорливым разумом уже давно. – Маг осторожно пошевелил руками, стараясь, чтобы движения никто не заметил. Сила легко потекла сквозь пальцы. Пошевеливая кистью, Межамир направил поток на Ярослава. Тот, уже открывший рот, вдруг смешался.

– Кажется, припоминаю, – проговорил он неуверенно, почесывая лысину. – Как я мог забыть?

– Свободен ли я теперь от неоправданных подозрений, повелитель? – поднимаясь с колен, смиренно и вкрадчиво спросил Межамир.

– Да, я более не гневаюсь на тебя. – Сомнения продолжали тревожить князя, но в чем именно они заключаются, сформулировать он не сумел и потому просто махнул рукой. – Ты можешь идти. Когда понадобишься, являйся незамедлительно.

– Воля князя – закон для подданных. – Низко поклонившись, маг неторопливо вышел из тронной палаты. Лицо Межамира при этом всего на один миг исказила презрительная гримаса.

Ученик

Дни, проведенные в пути от Темнолесья до Большого Южного Тракта, слились для Леслава в один. Отличались они друг от друга примерно так же, как иголки на сосне.

Утром – пробуждение в темноте. Умывание снегом, после которого лицо горит, словно обветренное, быстрый завтрак. Под ковром падающего снега путники выступают. Ноги болят после вчерашнего перехода, и лишь когда пройдешь версту-две, новая усталость стирает с них старую.

Зато чем дальше на юг, тем более разнообразным становится лес. Среди привычных берез, елок, сосен появляются такие деревья, каких на родном севере ни за что не встретишь. Как говорит учитель, далее на юг сосны и ели исчезнут совсем. Леслав, правда, не особо верил этим словам, как так – лес и без елок?