Бобо

– Можно подумать, они на тебя раньше любовались, - прохрипела старуха и у дэва заходили желваки на всех скулах сразу.

– Куда надо, туда и посажу!
– рявкнул он.
– Шли бы вы, мама...

– Ты как с матерью разговариваешь?
– взъелась дэвиха и начала читать такие нотации, что я искренне пожалел дэва. К счастью, её скрипучие ноги не позволили ей спуститься в подвал, но она ещё долго бубнила что-то вслед, стоя на пороге кухни.

Лестница вниз была выложена камнями, а перила украшены черепами. Черепа были отполированы, видимо, на них часто опирались. Я содрогнулся. Незаманчивая перспектива стать украшением дэвовских перил. Я ущипнул себя - проснуться бы скорей. Но это был не сон.

В подвале дэвы держали порядочные запасы еды, но вряд ли что-то доставалось пленникам - когда мы прошли кладовую, начались клетки, в них сидели измождённые девушки с сероватой кожей, которые когда-то, наверное, были очень красивы, но от голода и отсутствия солнечного света превратились в тени. В одной из клеток сидела моя мама. Она ещё не успела исхудать, но была такого же пепельного цвета и я понял, что она почернела от страха за меня.

– Мам! Ты как?
– спросил я, когда дэв вёл меня мимо.

– Бобо! Они схватили тебя?

– Я сам пришёл.

Дэв подтолкнул меня в спину.
– Нечего сюсюкать, сыночек маменькин. Проходи!

Мама зажала рот рукой, но её полные ужаса глаза сказали мне гораздо больше, чем слова.

Дэв не осмелился ослушаться старухи и выполнил её приказ, но то ли чувство противоречия, то ли ум подсказали ему посадить меня в соседнюю с мамой клетушку. Я готов был его расцеловать. Не буквально, конечно. Я сел на пол в противоположной от мамы стороне, чтобы дэв не сообразил, что мы сидим слишком близко. Дэв потоптался и ушёл, а я тут же перебрался к маминой стене. Перегородки между клетками были каменными, но со стороны коридора вместо стен были железные решётки, благодаря которым клетки наверняка и получили своё название. Нас с мамой разделяла каменная стена, но если просунуть руку через решётку, можно было даже пожать друг другу руки. А главное - можно было переговариваться. Мы не знали, сколько у нас времени и очень торопились, перескакивая с темы на тему.

– Как ты сюда попал?!

– Потом расскажу. Мам, у меня есть средство, которое может вытащить нас отсюда, нам только надо отпереть решётки.

– Но у них Книга.

– Мам, да бог с ней, с Книгой.

– Вот именно!
– мама засмеялась и я испугался, что у неё началась истерика, настолько неуместным был её смех в этой темнице.
– Бог с Книгой, Бобо! Поэтому её и украли. Это не просто Книга, - прошептала мама.
– Это Книга Жизни! В ней записано, кому сколько жить и что нужно делать, чтобы жизнь была долгой и радостной. Не знаю, кто и как сумел её похитить, но сейчас за эту Книгу идёт настоящая война. Вся эта нечисть хочет распоряжаться чужими жизнями. Слава богу, дэвы не смогли открыть Книгу. Они думали, что я умею её открывать и забрали меня с собой. Ох и рассердились они, когда поняли, что я не знаю, как это сделать... Бобо, это самая главная книга в мире, мы не можем им её оставить!

– А как мы её найдём? Придётся перерыть весь замок. Но сначала нам надо выбраться отсюда, но как?

Что-то обожгло мне грудь под футболкой.

– Книгу забрал верховный дэв Окаджадо. По-моему, он единственный из дэвов умеет читать. Или делает вид.

– Его нет дома, я слышал, как дэв говорил старухе, что несколько дэвов ушли. Он точно называл это имя.

– Бобо, к сожалению, это не сказка. Мы с тобой попали в опасную историю. Нам нужно сбежать отсюда, но это непросто.

Я огляделся по сторонам. Ещё как непросто - пол выложен каменными плитами, подкоп не сделаешь. Стены сложены из огромных валунов, чтобы сдвинуть такой, надо быть силачом-великаном. И даже потолок не оставлял надежды - слишком высоко и тоже каменный. Только со стороны железных прутьев клетки были относительно уязвимы. Но сколько времени нужно, чтобы расшатать хотя бы один такой прут? И сколько времени у нас есть?

Жжение становилось всё нестерпимее. Я хотел заглянуть под футболку и посмотреть, почему перо стало жечься, но не успел. Раздались шаги и мы с мамой отскочили от решётки и метнулись в дальние углы. Я сделал вид, что сплю.

– Вставай!
– прорычал дэв и выволок меня за шкирку. Футболка вылезла из-под ремня, я прижимал перо, стараясь, чтобы дэв не заметил и, как только он меня отпустил, заправил футболку в джинсы. Ненадёжный это тайник, но другого у меня нет. Дэв был не на шутку сердит, шёл впереди и не обращал на меня никакого внимания. Мама с ужасом смотрела мне вслед. Я поднял вверх большой палец, но вряд ли её это утешило.

Дэв пригнал меня в такой огромный зал, что в нём могла бы разместиться вся моя школа, и ещё осталось бы место. Я боялся, что вернулись остальные дэвы и сейчас у них состоится семейный совет, на котором решится моя судьба. Но кроме давешней старухи в зале никого не было. Она сидела на кособоком деревянном кресле и держала в одной руке мою ковровую сумку, а в другой - полотенце.

– Где ты его взял, проклятый?
– прорычала она.
– Это полотенце моей дочери.

Я вспомнил черепа на перилах, пообещал себе, что если выберусь живым, оставлю этот грех на исповеди, и сказал: - Ваша доченька велела вам кланяться.

– Ты её видел?
– смягчилась старуха.
– Как она?

– Красавица из красавиц.
– Я рисковал, но разве есть матери, которые не считают своего ребёнка самым красивым, каким бы он ни был?

– Это я знаю, - отмахнулась дэвиха.
– Живёт-то она как?

Я принялся расписывать дом - полную чашу, вкусные кушанья, которые там подавались на стол, прекрасную музыку, звучавшую отовсюду.

– А как поживает её муженек?
– вдруг спросил дэв и я похолодел.

– Не знаю, - еле слышно выдавил я.
– Я его не видел.

– Конечно, не видел, - расхохоталась старуха и повернулась к дэву, - ты что думаешь, он воскрес, как твои глупые головы?

– Да я просто проверить хотел, - оправдывался дэв.
– Я думал...

– Ты думал?!
– хохот старухи сотряс зал, стёкла в окнах зазвенели, а пол заходил ходуном.
– Ты думал!

Дэв втянул головы в плечи и съёжился.

– Покорми его, - велела старуха.
– Гость моей дочери - мой гость.

"Непрошенный", - подумал я. И что будет, если её доченька сейчас сама заявится в гости?

Дэв повёл меня в столовую и принялся потчевать, а у меня от страха куски поперёк горла вставали. Что, если вернутся остальные дэвы, что они сделают с мамой и со мной? Что, если я ляпну что-то не то и станет ясно, что никого я не видел в доме старухиной дочери? Что, если...? Этих "что, если" было так много, а ответов на них не было, а те ответы, которые были, я не хотел знать. Я помнил про перила.

– Что-то ты плохо ешь, - заметил дэв.
– Не нравится наша еда?

– Нравится! Очень!
– заверил его я.
– А где тут у вас руки помыть?

– Руки помыть?
– дэв посмотрел на свои руки и я понял, что ему, наверное, никогда не приходила мысль их вымыть.

– Ну, туалет у вас где?
– спросил я.

– А!
– лица дэва разгладились и он показал, - там.

– Я скоро, - пообещал я и вышел.

Старуха по-прежнему сидела в зале и дремала. Я прошмыгнул мимо распахнутой двери в зал и пошёл искать комнату Окаджадо, который забрал Книгу. Раз он верховный дэв, у него должна быть самая лучшая комната, но сколько этажей в этом дворце, и сколько времени надо, чтобы проверить каждую? Каким бы ни был тугодумом дэв, ждущий моего возвращения в столовой, даже он сообразит, что я слишком долго отсутствую. Меня снова обожгло под футболкой и в голове прозвучали слова продавца книги: "Книга без него не может. Он её охраняет". Я потянул кожаный шнурок и вытащил медальон. Виноградная гроздь стала красноватая и я понял, что металл раскалился. Так вот что меня жгло! А я думал, это перо.