Бобо

– Это ещё кто?
– изумился Амирани.
– Первый раз за столько лет гости пожаловали.

– Я Бобо. Мне нужен твой меч.

– Интересно!
– развеселился Амирани. Он был слишком громадный, слишком сильный и слишком древний, чтобы воспринимать меня всерьёз.

– Ты самый лучший кузнец, умеющий ковать мечи. Только твой меч может победить каджей.

– Каджей?
– нахмурился Амирани.
– Ты собрался воевать с каджами?

Я боялся, что пещера закроется в любой момент снова на семь лет или по крайней мере до Чистого Четверга, когда приставленные богом кузнецы придут обновлять цепь, поэтому торопился и рассказывал сбивчиво. Но Амирани понял даже больше, чем я рассказал.

– От сулели до сулети один шаг, - усмехнулся он, слушая про нижнее царство.
– Меч бери, конечно. Если поднимешь. А про Книгу неужели не догадался? Ну-ка покажи медальон.

Я подошёл поближе и показал ему виноградную гроздь на кожаном шнурке. Медальон запрыгал у меня в руках.

– Моя работа, - признал Амирани.
– Закрыта, говоришь, Книга и ключа нет? А на замке-то случаем не виноград изображён?

– Виноград, - подтвердил я.

– Так какой же тебе ещё нужен ключ? На замке виноград, а на ключе что должно быть?
– загрохотал Амирани.

– Получается, ключ всё время болтался у меня на шее?!

– Да не просто ключ, а Алфавитная Лоза, та самая.

Наверное, на моём лице было написано, что про алфавитную лозу я впервые слышу, потому что Амирани пояснил: - Буквы нашего алфавита созданы по извивам лозы.

– А каджи могут открыть Книгу без ключа?
– спросил я.

– Каджи не могут. И дэвы не могут. Даже Бедис Мцерлеби, пишущие судьбу, не могут.

– А кому нужно вернуть Книгу?
– я вспомнил, что не знаю самого главного.

– Как кому?
– удивился Амирани.
– Верховному Распорядителю, конечно.

– А ты знаешь, где он живёт?

– Все знают. Наверху. На седьмом небе.

Мне хотелось ещё о многом расспросить Амирани, но пугала возможность просидеть здесь до Пасхи, если пещера закроется.

– Спасибо. Я возьму меч?

Амирани кивнул.

– Тебе здесь сильно плохо?

Он засмеялся: - Настоящий человек может расцвести и в скале.

Я попрощался с Амирани, взял меч и вышел. Или выполз. Или как назвать, когда ты выбираешься наружу с неподъёмной тяжестью, которую не то что в руках нести, а и по земле волочить сил не хватает? Амирани сочувственно посмотрел мне вслед, но ничего не сказал.

Меч оказался слишком тяжёлым для меня, я еле выволок его из пещеры, а вот Сагитариус подхватил его как пёрышко. Мы отошли от пещеры и снова оседлали коней.

– А ты не хочешь с Амирани поздороваться?
– спросил я Сагитариуса.

Тот покачал головой.
– Не надо ему душу травить лишний раз. Сейчас я его ничем не могу порадовать. Вот разобьём каджей, тогда...
– Сагитариус многозначительно замолчал.

– А тебе зачем с каджами воевать?
– спросил я.
– У меня там мама. А у тебя что за причина?

– Есть причина. Надеюсь, что есть.

– Расскажи о ней, - попросил я.

– Да разве про неё расскажешь?! Красота её затмевает блеск солнца, а волосы её как реки текут золотыми струями до земли.

– У тебя каджи тоже кого-то украли? Ты хочешь вернуть свою жену или сестру?

– Богиню. Я хочу вернуть мою богиню, - признался Сагитариус.
– И нечего на меня так смотреть, она правда богиня. Работа у неё такая.

Я не стал допытываться, захочет - расскажет сам.

Потом вспомнил слова Амирани.

– Слушай, а что такое сулели?

– Дурачок.

– Если я не знаю какое-то слово, это не значит, что я дурак! Ты тоже много чего не знаешь.

Сагитариус снисходительно посмотрел на меня и пояснил: - Слово "сулели" означает дурачок. Запомни его, пригодится.

– А сулети?

– А "сулети" значит загробный.

Я сложил поговорку Амирани, получилось верно.

Сагитариус помолчал и добавил: - Дай-то бог, чтобы слово "сулети" не пригодилось нам после битвы с каджами... Нас всего двое, и я готов об заклад биться, что ты никогда не воевал. А у каджей хорошо обученное войско. И к тому же заколдованное.

Мне эта похоронная тема не нравилась, и я поскакал вперёд.

– Не загоняй меня, - возмутился конь, - выдохнусь, что делать будешь?

Я ослабил поводья. Сагитариус прав: ну какой из меня воин? Я даже с конём справиться не умею. И меч поднять не могу. Как мы будем воевать? Чем больше я думал об этом, тем горше мне становилось.

Мы ехали весь день по горам и к вечеру Сагитариус показал мне вдалеке построеннную высоко в скалах, как орлиное гнездо, крепость.

КАДЖЕТИ

оказалась хорошо укреплённым городом с закрытыми крепкими воротами. На крепостной стене блестели в свете заходящего солнца панцири стражей.

– Сколько же их там?
– содрогнулся я.

– Сотен десять, - прикинул Сагитариус.

– Такую крепость нам никогда не взять, - признал я наше поражение.
– Нас так ничтожно мало...

– Никогда - это очень долго, - беспечно согласился Сагитариус.
– Слушай, Бобо, ты парень ловкий? По канату ходить умеешь?

– Не знаю. Не пробовал. А что?

– Нас, как ты верно заметил, ничтожно мало. Так что надо искать другие пути. Если я привяжу к стреле прочную верёвку и выстрелю вон в ту башню - сможешь по верёвке взобраться? А я под видом купца утром войду в город через торговые ворота.

Я с сомнением примерил расстояние до башни. Ну что ж, посмотрим, какой из меня канатоходец.

– Да не бойся, мои стрелы верные, камень пробивают, из стены точно не выпадут.

– А почему именно в ту башню?
– начал догадываться я.
– Что у них там?

– Это самая главная башня для самых важных пленников. Если где и могли спрятать Книгу, то только там.

– Да бог с ней, с Книгой!
– возмутился я.
– Мне маму найти надо.

– Где Книга, там и мама, - уверенно сказал Сагитариус.
– И богиня моя там же.
– Он вздохнул.
– Бобо, ты уж постарайся забраться в башню и проскользнуть незамеченным. Найди маму, найди Книгу, найди мою златоволосую красавицу и выведи их в подвал. Никто в пылу боя не кинется погреба проверять.