Бородинское поле

затем решительно бросились в атаку. Они считали, что

находятся почти у самой линии фронта: одно усилие, один

нажим - и они соединятся со своими.

Пулеметный огонь слева и сопровождавшее его далекое

"ура" внесли замешательство в ряды немцев: они

рассчитывали опрокинуть и смять артиллеристов до того, как

подоспеет им помощь. Расстояние от контратакующей роты до

атакующих немцев было гораздо больше, чем от немцев до

артиллерийских позиций. Рота немного запоздала. У

артиллеристов кончались снаряды. Командиры дивизионов и

батарей находились непосредственно у орудий. Положение

как-то неожиданно обострилось. По всему видно было, что

рукопашной не избежать. Уже прозвучала команда:

"Приготовить гранаты!" И хотя шрапнель замертво свалила в

снег не одного фашиста, вражеская цепь продолжала

надвигаться, свирепо рыча.

– Да что они, обезумели?
– вырвалось у Думчева, но треск

мины заглушил его слова. Осколки пробарабанили по

стальному щиту орудия Федоткина. Думчев крикнул: -

Федоткин!.. Что там случилось? Живы?

– Живы, товарищ капитан, - как всегда, бодро ответил

ленинградец.
– Вот только панораму разбило.

– Наводи через ствол, - приказал Думчев,

– Только так, а как же иначе?
– согласился Федоткин, уже

осматривая наступающую цепь через глазок ствола. -

Последний снаряд, товарищ капитан. Пустить бы его

рикошетом, да местность не та, - сокрушался командир

орудия.

– Танки!
– закричал Елисей Цымбарев.

И возле всех орудий громко, тихо и мысленно прозвучало

это тревожное слово: "Танки!.. Танки!.. Танки..."

– Этого еще нам не хватало, - ругнулся Федоткин и стал

торопливо наводить ствол в танк.

Елисей стоял возле лафета с последним снарядом в

руках и уныло глядя на два танка, так внезапно появившиеся

из-за бугра вслед за немцами, подумал: "Теперь конец, можно

подбивать бабки.
– Вспомнил своего покойного сына.
– Вот и

настал час нашей встречи с Петрухой". Вслух пошутил:

– Ты, Иван, наводи так, чтоб одним снарядом оба танка

уложить.

– Пошел к черту! - закричал Федоткин, но тут же

смягчился: - Зудит под руку. Сам знаю, куда наводить.

– Отставить! - скомандовал Думчев и потом уже

обрадованно сорванным голосом: - Наши!.. Танки-то наши!..

Ошибки быть не могло. Два танка шли на фашистскую

цепь, поливая ее пулеметным огнем. И вздох облегчения,

огромный, как океанская волна, прокатился по артиллерийским

позициям. Атакующий враг сам оказался в огневом мешке:

справа его контратаковала стрелковая рота, слева - два

советских танка, а впереди в него выпускала последние

снаряды артиллерия, хлестали два ручных пулемета и дюжина

автоматов. Цепь залегла сразу, как по команде, и через минуту

над ней затрепетало белое полотенце.

– Глядите! Пардону запросили! - ликующе закричал

Федоткин. - Капут свой почувствовала проклятая немчура.

Товарищ капитан, можно по ним последний снаряд

израсходовать? Потому как не успел...

– Отставить! Лежачих не бьют. А снаряд еще пригодится,

Федоткин. До Берлина ой как далеко!
– сказал Думчев, вытирая

ушанкой пот с сияющего лица.

Немцы оставили оружие на поле боя и с поднятыми

руками проходили мимо двух танков к месту, которое им указал

Судоплатов. А Глеб первым делом направился к танкистам. Из

башни вылез чумазый круглолицый крепыш и представился:

– Командир роты лейтенант Кавбух.

– Полковник Макаров, - сказал Глеб и протянул

лейтенанту руку.

Добрыня Никитич задержал руку Глеба в .своей и,

пристально посмотрев ему в глаза, спросил:

– Извините, товарищ полковник, вы часом не родственник

Игорю Трофимовичу Макарову?

– Родной брат, - обрадованно оживился Глеб.
– Вы знали

Игоря?

– Это был мой командир.
– В голосе Добрыни прозвучали

гордость и грусть. Прибавил: - Такого больше у меня не будет.

Такие люди редки.

– Это точно, что он погиб?

– Трудно сказать. Танк его подбили. Лейтенанта могли

взять в плен раненым. Только раненым он мог попасть в плен.

Да это все равно что быть убитым, а может, и хуже. При нем

была Золотая Звезда. А Героя в живых они не оставят.
– Голос

Добрыни звучал глухо и холодно, в глазах горел огонь

ожесточения. Сказал: - Я б, товарищ полковник, их всех сейчас

бы из пулемета. Всех до единого, потому как не люди они и не

звери. Для них еще и названия не придумали.

– Почему же? Есть название - фашисты, - спокойно

сказал Глеб.
– Спасибо вам, лейтенант, вы нас спасли, если

говорить откровенно. Без вас нам бы... досталось. Скажите, вы

случайно здесь оказались?

– Не совсем, товарищ полковник. Мы с ремонта.

Получили задачу выйти в район Двориков, поддержать

наступление пехоты. Потом последовал приказ по пути

подсобить вам.

– Понятно.

В это время появились Олег Остапов и Святослав, уже

успевший подобрать немецкий автомат, который лихо висел

теперь у него на шее. Олег, как положено, доложил:

– Товарищ полковник, стрелковая рота прибыла в ваше

распоряжение. Командир роты лейтенант Остапов. Политрук, -

Олег кивнул на Святослава, - замполитрука Макаров.

Глеб тепло пожал руку Олегу и затем обнял сына. Лицо

Святослава выражало радость и смущение. Чтобы как-то

скрыть свои чувства, Святослав заметил:

– Мы, кажется, к шапочному разбору подоспели.

– Нет, почему же... Совсем вовремя, - сказал Глеб и