Бородинское поле
Шрифт:
"сувенирных" расходов. Мистер Сэмпсон поинтересовался, кто
из ближайших родственников мужского пола есть в Москве у
миссис Флеминг. Отец и брат, и оба генералы? О, это
достойные люди, и сувениры должны быть достойны их
высокого звания. Об этих двоих фирма позаботится. И еще
есть сводный брат и теткин муж? Инженер-строитель,
архитектор? Прекрасно! И для них у фирмы найдутся ценные
подарки. Так что пусть миссис и мистер Флеминг об этом не
беспокоятся: накануне отлета
передаст им сувениры мужской части родственников.
Все обещанное Сэмпсон передал Дэниелу в день отлета:
наручные часы обоим генералам, портативный телевизор
сводному брату и магнитофон архитектору - теткиному мужу.
Да, ничего не скажешь - ценные подарки. Особенно часы. Кто-
кто, а Дэниел знал их подлинную цену. Не часы, а целый
комбайн. Они показывали не только время, день и число. Они
показывали температуру воздуха и атмосферное давление,
выполняя роль термометра и барометра. И главное - точность
хода, секунда в секунду. И заводить не нужно - идут без
остановки, как вечный двигатель. Но это еще не все, и не это
главное достоинство необыкновенных часов. Под изящным
циферблатом, в металлической утробе, среди прочих
явственных механизмов скрывались тайные микроприборы, о
которых знал мистер Сэмпсон и догадывался Дэниел Флеминг.
Догадывался потому, что фирма, в которой работал Дэниел, а
точнее, один из секретных отделов фирмы производил
микроаппаратуру для тайного подслушивания, звукозаписи,
передали в эфир, короче говоря, для шпионажа, разумеется
промышленно-экономического. Дэниел знал, что постоянными
клиентами фирмы были конструкторские бюро конкурирующих
компаний и корпораций. Дэниел подозревал, что услугами
отдела, которым руководил мистер Сэмпсон, охотно
пользовались ЦРУ и ФБР. Когда шеф предложил свои
сувениры, у Дэниела не возникло никаких подозрений, он
принял слова и благородный жест вдруг расщедрившегося
Сэмпсона за чистую монету, и лишь сидя в самолете и имея
достаточно времени для размышлений, постепенно стал
понимать подлинное назначение сувениров, предназначенных
для родственников его жены, главным образом генералов -
отца и сына. Он подозревал, что именно в часах вмонтирован
миниатюрный передатчик с автоматическим включением и
выключением. Он хорошо знал устройство этих передатчиков,
поскольку сам их разрабатывал и конструировал, хотя никогда
не занимался их установкой. Эту работу делали другие. А
теперь вот и на него возложили грязную работу.
Нет, это невероятно, с нарастающей тревогой
размышлял Дэниел, притворяясь спящим, чтоб Наташа своей
болтовней не мешала его всполошенным размышлениям. Как
он сразу не сообразил и не отказался от услуги своего
шефа,когда тот предложил "сувениры"? Мистер Сэмпсон стал бы,
разумеется, настаивать и в конце концов раскрыл бы карты и
поставил бы его, Дэниела Флеминга, перед выбором: либо
принимать "сувениры", либо рисковать карьерой. Дэниел не
знает, как бы он поступил, - очевидно, решительно отверг бы
навязчивое предложение шефа, жертвуя семейным
благополучием. Впрочем, он в этом не уверен, поскольку не
было времени на размышление. Это сейчас он начал
понимать, в какое положение его поставил мистер Сэмпсон, - в
сущности, он выполняет задание разведки, и его советские
органы могут судить как ординарного шпиона. Да, да, именно
за банальный шпионаж, к тому же до глупости примитивный. В
самом деле, рассуждал Дэниел, как только передатчик начнет
посылать в эфир разговоры советских военных, он рано или
поздно будет запеленгован и обнаружен, а это повлечет
большую неприятность для Наташиного отца и брата. Только
для них, и никак не для Дэниела Флеминга. Передатчик
заработает не сразу, а спустя несколько дней, когда Флеминги
покинут пределы СССР: ЦРУ не станет ставить Дэниела под
удар. Но, в сущности, это дела не меняет: в глазах родителей
Наташи он останется последним негодяем. Такого Дэниел не
может себе позволить. А как быть? Ответ не находился.
Вместо него мелькнула догадка: не передатчик вмонтирован в
часы, предназначенные для генералов, - такая система
практикуется в США между конкурирующими фирмами, где
вероятность запеленговать его работу невелика. Здесь же, в
СССР, она малоэффективна, даже нелепа, бессмысленна.
Значит, здесь другое; в часах миниатюрный магнитофон, На
микропленку записывается разговор. Наверняка тут применен
наиболее распространенный метод тайного подслушивания.
Затем, спустя определенное время, магнитофонную запись,
разумеется вместе с часами, надо каким-то образом изъять. Но
Дэниела это уже не касается: об этом позаботятся
специальные агенты. В таком случае все покрывается мраком
тайны, ничьи имена нигде не будут фигурировать - ни Дэниела
Флеминга, ни генералов Макаровых. Просто ЦРУ получит еще
одну запись разговора, в которой, возможно, не содержится ни
одного слова, представляющего интерес для разведки.
Подобное рассуждение Дэниел считал совершенно
логичным и единственно достоверным, потому что в нем
находил ответ на неприятный, беспокоящий его вопрос: как
быть? Так и быть: вручить сувениры - и никакого угрызения
совести. В конце концов, разведки существуют и будут
существовать, об этом все знают, работают они на