Бородинское поле

Глеб. - Так пусть же хоть для этих - найду. Они мне тоже

сыновья. Сам поеду". И приказал Думбадзе и Чумаеву

собираться в совсем недальний путь. Только кто знает туда

дорогу? Капитан Князев. Попросил Князева рассказать ему, как

лучше добраться да этих стальных дотов.

– Вы сами хотите? Лично?
– удивился Князев.

– Да, капитан, хочу лично.

– Разрешите и мне с вами. Хотя бы на правах проводника.

– Если на этих правах, то, пожалуй, можно. Давай.

Князев ехал впереди верхом на лошади командира

полка. Макаров, Думбадзе и Чумаев следом за ним в легких

санках. Всю Дорогу молчали, вслушиваясь в тревожную

тишину ночи, в которой мягко падали легкие снежинки да едва

скрипели полозья. Глядя на падающий снег, Глеб думал:

"Давай, давай! Падай побольше, нашвыряй сугробов, прегради

путь фашистской технике, заставь их держаться дорог". Но

снег был еще недостаточно глубоким, лошадь бежала по

целине легкой рысцой и лишь в гору переходила на шаг. Через

некоторое время въехали в лес, опушенный снегом и

принявший фантастически сказочный облик. За каждым

деревом или кустом могла быть вражеская засада. Никто от

этого не гарантировал, и Глеб подумал, что поступил он, мягко

говоря, неосмотрительно.

Ехали по прямой, как автострада, но не широкой просеке.

На западе гудели моторы. По звуку Глеб определил: танки и

бронетранспортеры. Решил: "Подтягивают новые силы,

готовятся к прыжку. Теперь уже надо ждать их утром". Лес

скоро кончился, и на опушке Князева окликнул часовой. Глеб

услышал его голос:

– Стой, пропуск?

– "Курок". Отзыв?

– "Калуга".

– Где лейтенант Экимян?
– спросил Князев часового.

– Он в блиндаже, товарищ капитан.

– Там командир полка, - негромко подсказал часовому

Князев.

Глеб и Думбадзе подошли. Часовой представился

Макарову и проводил командиров в блиндаж. Чумаев остался

при лошадях.

В накуренном блиндаже было шесть человек. Когда

вошли еще трое, стало тесно - повернуться негде. Невысокий

плотный лейтенант со смуглым лицом сделал полшага

навстречу Макарову и представился:

– Товарищ майор, командир взвода лейтенант Экимян.
–

Он еще не знал, что их командир уже подполковник.

Макаров поздоровался со всеми и остановил свой взгляд

на долговязом лейтенанте с пехотной эмблемой на петлицах.

Тот представился:

– Командир стрелкового взвода лейтенант Сухов. Взвод

занимает оборону впереди дотов, вернее, вкопанных в землю

танков.
– Кивок на Экимяна.

– Прикрываете артиллерийские позиции, - заключил

Макаров.
– Вы садитесь, товарищи. Вижу - собрались ужинать.

У стенки блиндажа на ящике в беспорядке были

разложены открытые консервы датского производства, шпик,

немецкие галеты, а посредине маячила наполовину

опорожненная бутылка рома. На жестяной коробке,

приспособленной под печку, кипел чайник. В землянке было

достаточно тепло.

– Поужинайте с нами, товарищ майор, - предложил

смущенно Экимян.

– Подполковник, - поправил лейтенанта Князев.

– Извините, товарищ подполковник, не знал, - с еще

большим смущением заулыбался Экимян.

Но Макаров, не вняв приглашению, не сел к столу.

Предложил свой план:

– Сначала давайте о деле. Посмотрим ваши позиции. Тут

вас, артиллеристов, я вижу, пятеро. Где остальные?

– Взвод занимает два танка, - пояснил Князев. - По

четыре человека в танке. Так, Экимян?

– Точно, товарищ капитан, - четко ответил лейтенант. -

Когда тихо, в танках остается по два человека - дежурные, а

четверо из обоих танков отдыхают здесь в блиндаже.

– А часовой у блиндажа откуда?
– спросил Князев.

– Это их.
– Экимян кивнул на пехотного лейтенанта,

– Выходит, пехота вас хорошо опекает, - заметил Глеб.

– Взаимно, товарищ подполковник, - скромно отозвался

Сухов.- Без нас от этой пехоты остались бы одни каски, -

дружески подмигнул Сухову Экимян.

– Ну хорошо, обменялись комплиментами, а теперь

пойдем осмотрим позиции, - сказал Глеб и первым направился

к выходу.

Лейтенант Экимян повел командира полка к двум своим

огневым точкам - стальным дотам с вертящимися орудийными

башнями. Они были тщательно замаскированы воткнутыми в

грунт ветками - даже вблизи их не легко было заметить. Затем

они прошли к окопам стрелков, расположенным перед

танками-дотами. Снег перестал падать. И, всматриваясь в

мутную снежную пелену открытого поля впереди окопов,

Макаров заметил неподвижные темные силуэты, похожие на

стога. Словно угадывая его вопрос, Экимян вполголоса сказал:

– Там подбитые нами фрицы: пять танков и три

транспортера. Это трофеи только нашего взвода. А там, - он

махнул рукой в сторону, - еще десяток наберется. Соседи

поработали. А трупов ихних - все поле усеяно.

Глеб смотрел туда, где был враг, и с тревогой

вслушивался в неутихающий, надрывный гул моторов.

Спросил:

– Давно гудят?

– С полуночи. Но так сильно - недавно, - ответил Сухов.

Когда возвратились в блиндаж - лейтенант Сухов остался

в своем взводе, - там уже был наведен порядок. Со стола

убраны остатки еды и поставлены только что открытые

консервы, рыбные и мясные, копченая колбаса и

нераспечатанная бутылка рома. Никого из бойцов не было.

– А где же бойцы?
– поинтересовался Глеб, присаживаясь

на сколоченную из березовых жердочек скамейку.

– Ушли к орудиям, - ответил Экимян и, взяв трубку