Брелок желаний
Шрифт:
— Он нас анализирует, — поправил Григорий. — Сканирует, сортирует, выбирает. Как завкафедрой на зачёте, только вместо шпаргалки — вся ваша душа.
Свет мигнул ещё раз. Теперь на панели проступили слова. Не на экране, не голограммой — словами, как будто выгравированными в воздухе:
«ОДИН ИЗ ВАС НЕ ПРОЙДЁТ ДАЛЬШЕ»
Пайка вздрогнула.
— Что значит — не пройдёт?
— Именно то, что ты подумала, — сказал Григорий, и его голос, впервые за всё время, был не язвительным, не профессорским, а… тихим. Почти человеческим. —
— Это как… смерть?
— Не обязательно, — ответил кот. — Но отрубает от системы. Вылет из игры. Потеря связи с магией, с возможностями, с влиянием. Может и тело оставить, а смысл — нет.
Я молчал и смотрел на светящийся текст и почему-то ощущал не ужас, а… облегчение. Как будто всё это время я ждал именно такого вызова. Прямого. Понимаемого. Честного.
— А кто решает? — спросил я.
Слова на стене изменились.
«РЕШАЕТ КОТ»
— Господи, — простонала Пайка. — Это шутка?
Григорий глубоко вдохнул, как будто только что сбежал с философского симпозиума.
— Нет, это механика. Я — посредник. Не потому, что самый умный, а потому что — вне категорий. Я не человек, не игрок, но участник. Смотритель, если хотите.
— И ты… кого выберешь? — Пайка не отводила от него глаз. Губы были сухими.
Кот подошёл к столу, запрыгнул и уставился на обоих. Долгий, молчаливый взгляд. Будто ставил на весы не действия, не слова, а намерения. Все те невидимые вещи, что скапливаются под кожей, когда человек сам с собой не договорился.
— Я выбираю, — сказал он, — не между вами. Я выбираю будущее.
Я нахмурился.
— Что ты имеешь в виду?
— Этот мир слишком долго был сценой. У каждого своё шоу, свои аплодисменты, свои лайки, слёзы, угрозы, концерты. А теперь — надо заново написать сценарий. Не кому достанется, а что он сделает с этим.
Пайка смотрела молча.
— Поэтому я скажу вот что, — кот посмотрел на неё, потом на меня. — У каждого из вас есть одна минута. Скажите: что вы сделаете, если именно вы получите брелок?
Комната снова замерла. Брелок — светился. Время — пошло.
— Одна минута. Убедите меня. Почему именно вы должны получить брелок. Начнём с тебя, милая. Твоя харизма, как всегда, опережает рассудок — давай посмотрим, потянет ли она аргументацию.
Пайка сдвинула ногой табуретку, как будто убирала лишнее из кадра, и встала, вытянувшись в полный рост. На фоне распростёртого на диване Боба — которого с его слюной и закатившимися глазами можно было перепутать с забытым креслом-мешком — она выглядела особенно живой.
— Меня зовут Пайка. Да, я пою. Да, я была на обложке "Time", "Rolling Stone" и даже на стене в Нижнем.
Но сейчас не об этом. Брелок — не игрушка, не символ, не проклятие. Это — власть.
А власть, если уж быть честными, всё равно попадёт в чьи-то руки. Лучше — в мои. Потому что я не прячусь. Я — на сцене. Я умею держать удары. Умею падать и вставать. Я знаю, как работает внимание, как рождается смысл, как он
умирает под лайками.Я не идеальна, но у меня есть главное: масштаб. Я могу превратить этот брелок в нечто большее, чем набор желаний. Я — усилитель. И если ты, Гриша, хочешь, чтобы твой артефакт не превратился в очередной мем, а стал историей — отдай его мне.
Она замолчала. Время — пятьдесят две секунды.
— Неплохо, — сказал кот. — Хотя "я-я-я" звучит как детский рэп. Матвей?
Я поднял голову. Смотрел я не на кота, не на брелок — на Пайку. С интересом, но без вражды. Как человек, которому снится что-то странное, но он решил досмотреть.
— Я — никто, — сказал я тихо и спокойно.
— Без пафоса. Просто фактически. Я замерщик. Слово такое — уже звучит как оскорбление. Но я умею измерять. Пространство. Поведение. Последствия. Я встал.
— Брелок не я нашёл. Он сам появился. И он не сломал меня, не свёл с ума, не превратил в карлика с тираническим зудом. Я делал с ним ошибки. Иногда — глупые. Иногда — чудовищно правильные.
И понял одно: брелок усиливает не желания, а человека. И если ты — куча глянца, он сделает тебя богиней с рекламным бюджетом. А если ты — просто человек, он даст тебе возможность остаться собой. Даже когда вокруг будут сходить с ума.
Я пожал плечами.
— Я не хочу брелок. Но я не позволю, чтобы он стал продолжением микрофона.
Я был в тени. И мне там… нормально.
Высказавшись, я сел обратно.
— Но, если выбирать между мною и тем, кто будет записывать тиктоки с желанием — ну, ты понял, Григорий, — выбери меня.
— Шестьдесят один, — сказал кот. — Ну ладно. За отвагу.
Он слез с подоконника. Подошёл к Бобику, аккуратно перевернул его лапой лицом к стене — просто чтобы не мешал атмосфере.
— Что ж, — сказал он. — Один — масштаб. Другая — тишина. Одна — голос. Другой — ухо. Один — искра. Другая — проводка.
Он взял брелок лапками. Подбросил.
— Выбор сделан.
Пауза. Напряжение. Где-то внутри дивана хрустнуло. Возможно, позвоночник Боба. Но никто не обратил внимания.
— Брелок отдаёт предпочтение…
И БАЦ. Брелок завис, просто замер в воздухе.
Не упал. Не звякнул. Просто застыл в точке над полом, как будто кто-то нажал паузу на физике.
— Э-э, это уже не мой фокус, — пробормотал Григорий, пятясь на подушку.
Пайка напряглась.
Я — наоборот: расслабился, как человек, у которого отобрали руль, и теперь остаётся только ехать.
И тут брелок заговорил.
Не голосом. В комнате стало гулко, как в огромной пещере. Тишина начала пульсировать — ритмично, точно кто-то бил в огромный невидимый барабан.
"ДОВОЛЬНО."
Голос возник у всех в голове одновременно. Он не звучал — он присутствовал. Как запах гари или предчувствие землетрясения.
"Сравнение завершено. Параметры учтены. Конфликт — признан тривиальным. Позиции: медиа — нестабильна, мораль — абстрактна, интеллект — избыточен. Все участники — недостаточны."