Царство

Он сверкал, – даже не скажешь, что в конструкции что-то не на своём месте, хотя на самом деле так оно всё и было. Понадобилось много лет, ещё больше вложений и упорного труда, чтобы подыскать подходящие детали или хотя бы приспособить на их место схожие трофейные.

Цвет – кричащий пурпурный с редкими полосами и ромбическим узором из белого золота. Сера прищурилась, вспомнила не сразу, но всё-таки нашла сходство с тем, как техножрецы с Дитрита украшали свои боевые машины. Правда, никакие знакомые символы Сера не встретила ни на крупных наплечниках металлического исполина, ни на геральдическом щите у головы-маски. Название этому "Хранителю" тоже пока не дали, – на металлической табличке ни одной буквы, только вензеля.

Магос вооружил рыцаря так, словно рассчитывал заменить им танковую роту. Ракетная установка, многоствольная пушка, тяжёлый стаббер, манипулятор со встроенным генератором силового поля. В конце концов, даже лишившись такого богатого арсенала, рыцарь мог просто передавить всех своих врагов.

Рядом с махиной Сера почувствовала себя ещё меньше, чем обычно. Голову приходилось поднимать так высоко, что та начинала кружиться.

Магос в окружении техноадептов и сервиторов стоял к Сере спиной, но почувствовал её приближение и отправил приветствие в хоре. Сера же решила использовать язык, раз оказалась с мастером в одном помещении. Она подобралась и произнесла:

– Преклоняюсь перед вашим талантом, мастер. Неужели он…

– Оживает! – это невероятно, но в обычно бесчувственной синтезированной речи Децимоса промелькнуло нечто похожее на восхищение.

– Вы создали Дух?! – воскликнула Сера и вскинула брови.

– Да! Он пока ещё только изучает мир вокруг, изучает нас, но когда-нибудь сможет принести волю Омниссии на поле боя!

– А как… как вообще? – Сера улыбнулась и только руками развела.

– Я провёл некоторое время среди техножречества Дома Ареос, – ответил магос. – Их технологии… хм… их… они сами до конца не знали или хотели меня в этом убедить. – Магос подобрал нужное слово и продолжил: – Их таинства запутанны и преобразованы в сложную стихотворную форму с многочисленными метафорами, но, кажется, у меня получилось найти ключ к шифру. Или же сам Пророк нашептал… Важно то, что "Дух есть искра жизни", и внутри "Хранителя" сверкает такая искра.

– Слава Омниссии! – воскликнула Сера.

Магос помолчал немного, а потом спросил уже тише, голос снова зазвучал монотонно:

– Я планировал пригласить братьев и сестёр посмотреть на первый шаг священного механизма, но ты пришла раньше.

Сера переглянулась, приблизилась и прошептала:

– Мастер, мне нужно переговорить с вами с глазу на глаз.

– Ты могла отправить зашифрованное сообщение в хоре.

– Могла, – Сера кивнула, – но мне так проще.

– Ты слишком тесно связана с мирским. Твои действия неоптимальны.

Сера вздохнула и промолчала. Магос Децимос издал тихий скрежет, скорее всего, так он смеялся. Он взял Серу за руку и отвёл за одну из ног-колонн "Хранителя", надёжно укрывшись от любопытного взора.

– Мы в мёртвой зоне, – объяснил магос. – Голокамеры фиксируют разве что мою спину, других следящих устройств поблизости нет.

– А Дух? – Сера бросила взгляд туда, где среди толщи металла, пучков проводов и могучей энергии обитала пока ещё безмолвная и робкая жизнь.

– Дух заинтересован. – Децимос кивнул. – Но он вряд ли с кем поделится тем, что услышит. Вероятность этого события стремится к нулю, так как он ещё не понял, зачем вообще нужно общение.

– Хорошо. – Сера набралась смелости и спросила: – Мастер, моё продвижение по службе как-нибудь связано с вами?

Магос не отвечал несколько мгновений, потом кивнул и сказал:

– Да.

– Так и знала. – Сера склонила голову.

– Ты достаточно компетентна, а ещё ценная единица нашей коммуны на "Амбиции". Я настоял, а доктор Игельхунд не противился.

Сера промолчала.

– Для торжества Знания мне важно, чтобы как можно больше членов нашей коммуны занимали важные руководящие должности, – добавил Децимос.

Он осторожно дотронулся до подбородка Серы и приподнял ей голову, чтобы видеть лицо.

– Я проанализировал мимические сигналы, – проговорил Децимос. – Твоя реакция алогична. Тебе оказана честь – служить Омниссии в качестве главы корабельного госпиталя. Это награда.

– А можно мне вместо этого всего попросить, чтобы моего сына наконец-то впустили в храм? – Сера стиснула зубы так, что желваки заиграли на скулах.

– Нет, – всё также бесстрастно отозвался магос.

– Раз уж я такая ценная единица… – начала Сера, но Децимос остановил её взмахом.

– Сестра, ты чрезмерно эмоциональна. Возраст, – произнёс Децимос. – Тебе следует относиться ко всему происходящему прагматичнее.

– И к сыну?

– И к сыну, – согласился Децимос.

– Просто у вас никогда не было детей.

И снова скрежет. Магос поднял, развёл руки и ответил:

– Вот.

Сера насупилась, а магос продолжил:

– Что же до Урана – я извлёк его из твоего чрева. И я… хорошо к нему отношусь. Как к тебе. Но ему, в отличие от тебя, не быть одним из нас.

– Но почему?

Децимос помолчал немного, поглядел сверху вниз на собеседницу, выдал нечто похожее на вздох, хотя и не нуждался уже ни в воздухе, ни в необходимости что-то выдыхать, а потом ответил:

– У каждого культа или церкви должны быть рамки. Если этих рамок, жёстких условий не будет, мы просто превратимся в… во что-то похожее на Администратум. Мы будем оказывать услуги. Выписывать индульгенции, например. За всё время скитаний по вселенной мне не раз встречалась эта практика, порочащая Имперское Кредо. И если в культе Бога-Императора такое возможно, то на борту "Амбиции" не будет никогда.