Царство

– Я вот тоже впечатлён. Глядишь, в больную голову ударит ещё и грёбаную пехоту по образцу инквизиции снарядить.

– Ты только-только один бунт погасил, уже другой организовываешь? – спросила Мурцатто. – Наши бойцы крепко держатся за свои красные сапожки.

Георг сдался и тоже ухмыльнулся. Он сказал:

– Смотрю, ты сегодня в ударе. Хорошее настроение? – Да. Бывает со мной и такое.

– У меня тоже хороший день. С шестерёнками удалось договориться. Вот и трюк с Авраамом, думаю, прокатит. Если даже нас впечатляет, то всякие долбоёбы с аграрных миров вообще с ума сойдут.

– Поддержка Adeptus Mechanicus и "поддержка", – Мурцатто показала воздушные кавычки, – инквизиции?

Георг указал на неё пальцем и проговорил:

– В точку!

– Неплохо, – отозвалась Мурцатто.

Авраам коротко усмехнулся и проговорил:

– Это ты ещё всего не знаешь.

Мурцатто прищурилась, засосало под ложечкой. Георг же широко улыбнулся и произнёс:

– У меня есть кое-что для тебя, Мурцатто.

Он бросил взгляд в сторону магоса Децимоса. Тот вытащил из-за пазухи небольшой кожаный чехол, внутри которого оказалась…

– Нет… – тихо произнесла Мурцатто.

– Да! – воскликнул Георг.

– Нет.

– Да!

– Нет!

– Да!

– Нет! Ты с ума сошёл, Георг! – выкрикнула Мурцатто. – Ты меня под монастырь подвести собрался?!

Внутри чехла была закреплена инквизиторская розетта. Разумеется, подделка, и Мурцатто не могла даже представить, какое наказание понесёт преступник, который создал копию документов самых влиятельных государственных агентов Империума.

Авраам хохотнул и произнёс:

– Так и знал, что тебе понравится.

Георг же продолжил:

– Нарекаю тебя Жозефин Анной Мерикью Де Труан, которая была известна своей любовью к перевоплощениям и пластической хирургии.

Мурцатто нервно усмехнулась и сказала:

– Жозефин сильно изменилась за эти несколько лет. Георг… я её почти на две головы выше.

Георг улыбнулся, пожал плечами и проговорил:

– Всегда поражался, и откуда столько энергии в такой маленькой женщине?! Эх… Жоанна. Потерял из-за неё уйму денег и кучу времени, но почему-то вспоминаю с теплом. А я ведь даже с ней не спал!

– Ну… у Жоанны был… определённый шарм, – сказала Мурцатто.

Она прочистила горло и продолжила:

– А теперь серьёзно.

Мурцатто снова раскрыла чехол, показала розетту собравшимся и спросила магоса Децимоса:

– Очень похоже, конечно, но пройдёт ли розетта идентификацию?

– При создании я опирался на пикты и голозаписи, – отозвался магос. – Таких материалов за время сотрудничества с инквизицией накопилось достаточно, чтобы утверждать – это точная копия вплоть до микрона.

– Но?

– У меня не было доступа к оригиналу, чтобы понять, как именно проверяют розетты.

– Великолепно. – Мурцатто покачала головой.

– Не переживай, – произнёс Георг. – Я же говорю, – долбоёбы с аграрных миров будут тебе в рот смотреть. А от одного вида Авраама у них религиозный экстаз начнётся.

– Долб… – Мурцатто прикрыла рот ладонью, но потом продолжила: – Дураком в конечном итоге можешь оказаться ты, Георг. И я тоже из-за того, что согласилась.

Георг снова развёл руками и сказал: – Если нас поймают, я скажу, что это всё гипноз. Ты невиновна, а я – главный злодей.

Мурцатто метнула в Георга злой взгляд. Тот не унимался:

– Не переживай ты так! Я знаю, ты знаешь, – инквизиции больше нет в Сецессио! Эвакуация штаб-квартиры с Мордвиги-Прайм, вот это вот всё.

– Штаб-квартиры нет, а вот агенты могли и, скорее всего, остались, – сказала Мурцатто.

– Вероятность того, что мы на них наткнёмся, крайне мала. Да и кто в сложившихся обстоятельствах вообще в курсе, что Жоанна мертва? А, повторюсь, она меняла внешность. По крайней мере, так говорится в её личном деле.

– О, эта твоя знаменитая оценка рисков? "Дело верное"?

Георг поморщился и закусил нижнюю губу. Он продолжил спустя несколько мгновений:

– Из всей компании только у тебя есть все данные, чтобы сыграть эту роль убедительно. Образование, манеры, нрав, выправка…

Георг снова натолкнулся на свинцовый взгляд соратницы, но продолжил:

– Любая другая женщина, даже профессиональная актриса, вряд ли справится. Я, конечно… не буду на тебя давить, но… прошу, помоги.

Мурцатто не моргала. Спустя пару десятков ударов сердца, она, наконец, сказала:

– Мне нужно хорошенько обо всём подумать.

4

Шестерёнки войны пришли в движение.

Военная машина Classis Libera, не раз битая, но всегда возвращающаяся, встала на рельсы очередной авантюры Георга Хокберга, редкостного, но, нельзя отрицать, обаятельного мерзавца.

Пусть в ангарах почти нет техники, но боевая колесница Георга ещё в строю и даже более того, – она блестит и грохочет ярче и громче прежнего. "Амбиция" Георга Хокберга, как и встарь, непомерная.

Пусть за десятилетия карьеры вольного торговца Георг нажил больше врагов, чем друзей, но кого-то он ещё может переманить на свою сторону.