Чёрная Дочь

Они продолжали двигаться вперед, сквозь снежную мглу и ледяной ветер, медленно, но верно приближаясь к своей цели. Снежные болота Иваксии, словно испытывали их на прочность, проверяя их решимость и выносливость. Но путешественники не сдавались. Они знали, что их ждет впереди, и что на кону стоит судьба всего мира змей. И они были готовы идти до конца, чего бы им это ни стоило. Наконец, они въехали в туннель, ведущий к озеру Копдодыр.

Тьма тоннеля, казалось, дышала, обволакивая путников ощущением древности и невысказанных тайн. Холод снаружи, резким контрастом сменявшийся ощутимым теплом внутри, создавал впечатление погружения в некий иной мир, где привычные законы физики словно бы игнорировались. Да и были они в мире змей. Ледяные стены, словно живые, искрились и переливались в свете фар, образуя причудливые фигуры и орнаменты. Габриэль, ведущая колонну вездеходов, сосредоточенно следила за приборами, фиксируя аномальные показатели температуры и электромагнитного поля.

— Что-то здесь не так, — пробормотала она, хмуря брови. — Слишком много энергии. И она… хаотична.

Никодим, сидевший рядом с ней, лишь усмехнулся, привычно поправляя трубку в зубах.

— Добро пожаловать в Иваксию, Габ, — сказал он. — Здесь всё “не так”. Забудь о привычных законах и просто расслабься. Или хотя бы попытайся. Как ты вообще сидела в лаборатории на озере?

— Тогда все было нормально.

На заднем вездеходе Яра, настороженно всматриваясь в мелькающие за окном ледяные стены, казалась напряженной струной, готовой сорваться в любую секунду. А Айсен… Айсен погрузилась в свои мысли. Ледяные стены тоннеля вызывали в ее памяти странные, тягостные воспоминания. Она вспоминала свое прошлое, свою жизнь до того, как она узнала правду о своем происхождении. Вспоминала, как росла, чувствуя себя абсолютно другой, бесом, так легко вливающимся в окружающий мир. Вспоминала, как иногда терзалась вопросами о своей природе, о своем предназначении.

— О чем задумалась, Айсен? — прозвучал в ее голове тихий, бархатный голос Алиса.

Темная эльфийка вздрогнула, словно от неожиданного прикосновения. Голос Алиса всегда проникал в ее разум так внезапно и бесцеремонно.

— Вспоминаю прошлое, — ответила она, слегка помолчав. — Как я жила, не зная, кто я есть на самом деле. Как я считала себя… несовершенной.

Алис, уютно устроившийся в глиняном горшке Никодима, слегка пошевелился, словно ощущая ее душевную боль.

— Все мы в той или иной степени несовершенны, Айсен, — ответил он. — Но именно наши трещины делают нас уникальными. Именно наши недостатки позволяют нам видеть мир по-другому. Главное — не позволить своим трещинам поглотить себя.

— А что ждет нас впереди? — спросила Айсен, глядя в никуда. — После того, как мы разберемся с Коммодором? Что будет дальше?

Алис, помолчав некоторое время, ответил:

— Коммодор — это всего лишь одна из ступеней, — произнес он. — Лишь небольшое препятствие на нашем пути. Настоящая битва еще впереди. Борьба со злом, которое гораздо древнее и могущественнее, чем любой рептилоид.

Айсен нахмурилась.

— Ты говоришь о чудинах? — уточнила она, вспоминая битвы с Белоглазой.

— Именно, — подтвердил Алис. — Но даже они — не конечная цель. За ними стоят те, кто дергает за ниточки. Те, кто контролирует ход истории.

Яра, сидевшая на переднем сиденье и внимательно прислушивавшаяся к их разговору, вдруг вмешалась в беседу.

— Анунаки, — произнесла она твердым голосом. — За всем этим стоят анунаки. Именно они — настоящие виновники всех бед. Вы хотите шлепнуть своего, точно.

Айсен перевела взгляд на Яру, в ее глазах читалось удивление.

— Откуда ты знаешь? — переспросила она. — У тебя есть осведомитель?

— Это не закончится, пока не уничтожат их всех. Пока есть, кто сможет контролировать все зло, оно будет процветать? Я точно знаю. Рада, что связалась с вами ребята.

Наступила короткая пауза, которую прервала Габриэль, внезапно заговорившая по внутренней связи.

— Эй, вы там, в заднем вездеходе! Не слишком ли много философии для одной поездки? Лучше следите за дорогой! Впереди могут быть неприятные сюрпризы!

Вместо ответа раздался тихий, но предостерегающий голос Алиса, словно шепот, проникающий прямо в разум.

— Кто-то задает слишком много вопросов, Айсен.

В голосе смежника послышался оттенок угрозы, заставивший темную эльфийку замолчать. Она почувствовала легкий холодок, пробежавший по ее спине. Понятно, что переступила черту, что есть темы, о которых лучше не говорить вслух.

— Я поняла, — тихо ответила она, опуская глаза. — Прошу прощения. Больше не буду.

Алис ничего не ответил. Но Айсен чувствовала на себе его пристальный взгляд, полный предупреждения и… чего-то еще, чего она не могла до конца понять. В этом взгляде читалась не только забота и защита, но и некая скрытая тайна, которую ей пока рано было постичь.

Сосредоточившись на дороге, она уставилась на проплывающие мимо ледяные стены. В тоннеле по-прежнему было тепло, но в душе Айсен поселилась тревога. Она почувствовала, что мир, в котором она живет, гораздо сложнее и опаснее, чем она предполагала. И что даже те, кому она доверяет больше всего, могут скрывать от нее часть правды, оберегая ее от чего-то ужасного. Но темная эльфийка не могла остановиться. Она должна была узнать, что ждет ее впереди, даже если эта правда окажется болезненной и разрушительной. Ддолжна была бороться, даже если ей придется сражаться с врагами, превосходящими ее по силе и могуществу. Потому что она — Айсен, темная эльфийка, и ее предназначение — Черная Дочь.

Впереди, в конце тоннеля, забрезжил яркий свет. Выход был уже близко. Айсен глубоко вдохнула, собираясь с силами и готовясь к новым испытаниям. Она знала, что озеро Копдодыр ждет их, и что там не только Коммодор, но и ответы на многие вопросы.

Свет, прорвавшийся сквозь узкое горлышко тоннеля, ослепил путников после продолжительного пребывания в полумраке. Словно пробуждение от долгого сна, он заставил их зажмуриться и прикрыть глаза руками, привыкая к новым условиям освещения. Только Айсен и Никодим перенесли это легче, они феи, их глаза более совершенны чем у змей или животных. Перед ними простиралась долина, скованная льдом и снегом, окруженная величественными, но мрачными скалами. Ветер, резкий и пронизывающий, гулял по открытому пространству, завывая, как стая хищников. Вдали, словно притаившееся чудовище, виднелось озеро Копдодыр, окутанное густым, зловещим туманом.

Габриэль, ворча что-то о необходимости провести повторную калибровку приборов, принялась осматривать технику, проверяя, не пострадала ли она во время поездки по тоннелю. Никодим, напротив, с нескрываемым удовольствием вдыхал морозный воздух, осматривая окрестности с видом знатока. Он, казалось, чувствовал себя здесь, как дома, словно эта суровая, неприветливая местность была его родной стихией. Как и всегда в лесу. Айсен, воспользовавшись передышкой, отошла от остальных и направилась к Яре, которая стояла чуть поодаль, у самого края скалы. Азруд молча смотрела на озеро Копдодыр, словно пытаясь разгадать его мрачные тайны. В ее позе чувствовалась некая отстраненность, словно она отгородилась от окружающего мира невидимой стеной.

— Яра, — тихо позвала Айсен, нарушая ее уединение.

Азруд обернулась, и Айсен заметила в ее глазах странное смешение тоски и решимости.

— Что тебе нужно? — спросила Яра, слегка нахмурившись.

— Я хотела спросить тебя кое о чем, — начала Айсен, немного поколебавшись. — О твоем прошлом. О том, почему ты покинула срединные миры и оказалась здесь, в этой… глуши. Если можно.

Яра вздохнула, отворачиваясь к озеру. Ее плечи поникли, словно груз воспоминаний давил на нее невыносимым бременем.