Черная вдова

– Вроде нет, - ответила Лена.

– А точнее?

– Нет, - твердо сказала Лена.

– Я тоже, - сказал Глеб.

– Что еще пропало, помимо драгоценностей?

– Ничего! Ни иголки!
– заверила Лена.
– Мы с мужем проверили. Сразу!

Воеводин заглянул в открытый платяной шкаф, потом прошел в большую комнату, огляделся, вышел в коридор и сделал знак Васильеву.

Кинолог поднял сидевшую до сих пор спокойно собаку. Король обнюхал трельяж, ткнулся носом в предложенные ему футляры с монограммой и грозно направился к Лене.

– Фу!
– коротко приказал Васильев.

– Поработайте еще, - сказал Воеводин и продолжил допрос потерпевших. Кто знал о наличии у вас драгоценностей?

Этот вопрос поставил Лену в затруднение: она и впрямь не помнила, кому говорила или показывала бабушкино наследство. Разве что той, давней подруге, с которой не виделась со времен окончания университета - она сразу уехала в другой город. Лена решила, что ее приплетать не стоит.

– Никто, - ответила она.

– Что, не надевали?
– несколько удивился следователь.

– Только перстень. Да и то раза три, не больше, - уточнила Лена.

Наказ отца она выполняла строго.

– А вы что скажете?
– обратился Воеводин к Глебу.

Тот пожал плечами:

– Меня ее украшения не интересуют.

– Может, все-таки говорили кому-нибудь?
– настаивал следователь.

– Нет, - ответил Глеб.

Воеводин попросил описать похищенные вещи. Лена не только их описала, но и нарисовала по памяти, попутно рассказав, как они к ней попали.

– И во сколько вы оцениваете пропажу?
– спросил следователь.

– Точно сказать не могу. Папа считает, что сейчас это стоит тысяч шестьдесят, не меньше. А ему можно верить.

– Он что, ювелир?

– Директор универмага.

Воеводин кивнул. Лене показалось, что он усмехнулся. И вероятно, историю с завещанием поставил под сомнение.

"Ох, надо ли было вызывать милицию?
– подумала она.
– Наверное, будут допрашивать папу, наводить справки и так далее, и тому подобное. А у него давление".

– Следов взлома не обнаружено, - доложил следователю эксперт-криминалист.
– Скорее всего, дверь открывали ключами.

– Но откуда у воров наши ключи?
– удивилась Лена.

– Не знаем, не знаем, - задумчиво протянул Воеводин.

Лене опять показалось, что он ей не верит. И снова пожалела, что заварила всю эту кашу.

– Когда вы вернулись с концерта, в каком виде нашли квартиру?
– задал еще один вопрос Воеводин.
– Может, заметили что-нибудь подозрительное?

– Ничего подозрительного мы не заметили, - сказала Лена.
– Все было на своих местах.

Следователь принялся составлять протокол осмотра места происшествия, набросал схему квартиры.

Раздался звонок в дверь - это вернулся оперуполномоченный уголовного розыска Богданов. По его лицу следователь понял, что вернулся он с пустыми руками.

На прощание Воеводин протянул хозяевам листок бумаги.

– Вот мой служебный телефон. Если что припомните - звоните.

– Конечно, конечно!
– пообещала Лена.

– А когда у меня появятся вопросы, я приглашу вас к себе.

Оставшись вдвоем, Ярцевы долго молчали. Лена вдруг почувствовала невероятную усталость. Она свалилась в кресло и обхватила голову руками.

Глеб стоял у окна, глядя вниз на отъезжающий "рафик" с мигалкой на крыше. Жена почувствовала в его позе укор себе. И расплакалась - это была разрядка нервного перенапряжения. Ей стало нестерпимо жалко себя, отца. Отца даже больше.

– Пропади они пропадом, эти бриллианты!
– всхлипывая, проговорила Лена.

Муж сел в кресло напротив, положив подбородок на сцепленные кисти рук. Он словно говорил: ведь предупреждал...

Часы показывали четверть третьего ночи.

А в машине, возвращавшейся в горуправление внутренних дел, Богданов рассказывал следователю о том, что ему удалось выяснить у соседей. Никто из них не видел, чтобы к Ярцевым заходили посторонние, когда хозяева были на концерте. И вообще не заметили подозрительных людей ни возле дома, ни в подъезде.

– И Король оплошал, - вздохнул Воеводин.
– След не взял.

Васильев сконфуженно хмыкнул.

– Не думаю, чтобы эта Леночка не похвасталась перед кем-нибудь своими драгоценностями, - сказал эксперт-криминалист.
– Такого не бывает. Женщина есть женщина. Вы верите, что действительно наследство?
– спросил он у следователя.

– А зачем ей врать?
– ответил Воеводин.
– Проверить не трудно. Меня сейчас занимает другое. Я почти уверен, что похититель знал о существовании драгоценностей. Вероятно, тщательно готовился к краже.

– Похоже, что так, - согласился Баранчиков.
– Ключи... Потом, ему было известно, что в этот вечер Ярцевы поедут на концерт.

– Обратите внимание, - сказал оперуполномоченный уголовного розыска, он больше ничего не взял из квартиры. А там было чем поживиться. Хотя бы радиоаппаратура.

– Тысяч на десять, не меньше, - подтвердил эксперт-криминалист.

– Больше!
– сказал следователь.

– И откуда столько добра?
– покачал головой кинолог Васильев.
– Ведь они совсем молодые. Мой пацан давно просит хотя бы самый дешевый магнитофон, а я не могу себе позволить.

– Ты же не директор универмага, - усмехнулся Баранчиков.

– Ярцев, Ярцев, - вспомнил Богданов.
– Не папаша ли этого Глеба? Ну, начальник облсельхозтехники?
– спросил он у Воеводина.

Тот пожал плечами и задумчиво произнес:

– Ох, чует мое сердце, придется поломать голову с этим делом.

Глеб проснулся в начале одиннадцатого. Он даже не слышал, как ушла жена. Сон у Глеба был чуткий. Его всегда раздражал по утрам скрип дверей, возня Лены у трельяжа. А тут - не помнит ни звука.

Легли они в четыре часа, и Глеб словно провалился в бездну.