Чудеса за третьей дверью
Шрифт:
— Некоторые желания, похоже, способны сбываться даже тогда, когда их толком не осознаёт и сам желающий.
На руках мужчины, заложенных за спину, медленно проступали следы мелких царапин и порезов, словно оставленные стеклом и металлом.
* * *
Если бы Степан лично не видел, как гномы хлопотали вокруг скульптур, он бы ни за что не поверил, что возможно настолько качественно восстановить каменные изваяния всего за один день. Наверное, человеческие реставраторы справились бы не хуже, но им определённо потребовалось бы в разы больше времени.
К тому же братья с пустошей не просто реставрировали
Псы, охранявшие ворота и лестницы, вернули свои морды, лапы, уши, хвосты и мелкие кусочки туловища, и при этом братья какими-то им одним известными способами сумели сохранить на камне налёт прошедших лет. Изваяния не казались только вчера вышедшими из мастерской скульптора, не выглядели они и современными копиями — любой эксперт с уверенностью подтвердил бы, что статуи стоят в парке больше столетия, и только подивился бы их сохранности.
Но настоящий сюрприз обнаружился, когда Степан вслед за гномами поднялся в мансарду и, закрепив страховку, вылез на крутой скат крыши. Атти с нежностью погладил лобастую голову ближайшей к ним горгульи, которая, хитро прищурив один глаз, присматривалась к главным воротам имения. Лугус указал на глаза изваяния:
— Обсидиан.
— Из гробницы! — с гордостью заявил Дей.
Степан раскрыл в изумлении рот.
— Спасибо, конечно… Но вы что же, разграбили какой-то памятник?
Гномы расхохотались, и Атти, снова похлопав горгулью по голове, сказал:
— Последний человек, который видел эту гробницу, когда она ещё была под открытым небом, умер семь или восемь тысяч лет тому назад. А ваши учёные её так и не отыскали.
— И мы ничего не грабили, — резонно заметил Лугус. — Эту гробницу для какого-то человеческого вождя строили гномы. Они же положили туда обсидиан. Мы просто взяли немножко.
— А для чего нужен обсидиан? — поинтересовался Степан.
— Для защиты, — ответил Дей.
— Этот камень — сын земли и огня, — сказал Атти. — Он будто сгусток тьмы, но на самом деле он — враг тьмы. Обсидиан отгоняет мороки и кошмары, он не по нутру злым духам.
— Духам? — Степан, всё реже вспоминавший о вое, которого к тому же давно уже не было слышно, насторожился.
— Мы узнали, что в лесу Кенекан нашли флейту Пана. На таких играют фавны, — пояснил Лугус.
— Ну да, мы слышали флейту первого апреля.
— Нашли флейту. Но не её хозяина, — мрачно закончил Дей.
— Твою ж… — в сердцах процедил Дуфф, который слушал беседу, опершись локтями о подоконник мансарды. Гоблин спросил у Атти:
— Когда?
— Вчера ночью.
— А следы? — Дуфф спросил это, как показалось Степану, с какой-то ноткой надежды в голосе. Гномы переглянулись.
— Не было там никаких следов, — проворчал Лугус.
— Ни единого отпечатка копыта, — вздохнул Дей.
Дуфф со злостью сплюнул и посмотрел на человека:
— Теперь мы точно знаем, что это не фейри. А заодно знаем, почему до сих пор к нам не наведались эти «гости».
— Почему? — спросил
недоумевающий Степан.— Потому что они пока не нашли места, где могут пересечь реку. Мостик над шлюзом не для них, они не пойдут по железу. Им нужен камень. А ближайший подобный мост…
— В Гуареке, — пробормотал Степан, чувствуя, как сердце пропустило один удар.
* * *
Поздно ночью, когда уставшая Ника уже спала у себя наверху, у камина в гостиной трое держали «военный совет».
— Не стоит пока беспокоить мадемуазель, — говорил гоблин. — Мы ведь не уверены, что те, кто выл, вообще отправятся через реку.
— В лесу им тоже есть за кем охотиться, — печально заметил Руй, вертя в руках веночек из первоцветов.
— Есть предположения, кто это? — поинтересовался Степан. Оба фейри с укоризной взглянули на него.
— Простите. Не подумал. Хорошо, хотя бы без имён — есть какие-то идеи?
— Есть. Одна хуже другой, — мрачно отозвался Дуфф. — От того, кто охотится на фавнов, хорошего не жди. Нам лучше держать под рукой наше серебро, и было бы неплохо как-то оградить с его помощью хотя бы одно помещение башни. Не знаю, вколотить в швы кладки, что ли.
— Вколотить можно. А как его использовать при «личной встрече»? Коротковаты эти ножи, — Руй задумчиво дёрнул себя за бороду.
— А если связать столовые приборы шпагатом? Ну, как гирлянду? И развесить их? — предложил Степан. — Можно и как кнут использовать. Вообще, что от нас требуется при «личной встрече»? Воткнуть в кого-то столовый нож или вилку? Или что?
— Ну, — гоблин, казалось, прикидывает перспективы относительно гирлянды из чайных ложечек. — Если бы речь шла о фейри, то тут всё как с людьми — воткнуть. Можно в глаз, уязвимое место, легко добраться до мозга. Но поскольку мы предполагаем, что это не фейри, то дело становится несколько проще: серебро будет жечь духа, даже просто коснувшись.
— Любого? — любопытство у Степана на время взяло верх. Он снова вспомнил про русалку.
— Не любого, — ответил лютен. — Но таких, как эти — да.
— Значит, нам нужно что-то вроде кнутов. Хорошая прочная верёвка — страховка для кровельщиков наверняка подойдёт. И всё серебро, какое только останется после защиты гостиной.
Все трое невольно посмотрели на рисунок кувшинки, навсегда впечатавшийся в камень дымохода.
— Да, — кивнул Дуфф. — Защищать лучше всего гостиную.
— А что насчёт обсидиана? — вспомнил Степан. — Гномы же не зря его встроили в глаза статуй?
— Ну, он в какой-то мере может помочь, — заметил Руй. — Конечно, было бы лучше всего, если б обсидиан был у нас повсюду в стенах. Как и серебро. Но я бы не стал целиком полагаться на такую защиту.
— Идеальной защиты… — начал Дуфф.
— Нет, — со вздохом закончил Степан.
Глава 18. Скворцы
Конечно, с товарами для сада можно было бы поступить так же, как со стройматериалами, но Степан прекрасно понимал, какое удовольствие доставит Дуффу возможность лично посмотреть и выбрать саженцы и рассаду. А заодно — это человек, хотя и подозревал, но вслух не сказал — просто «выйти в свет». Что бы там ни говорил гоблин, ему явно был интересен мир людей, и те изменения, которые произошли за минувшие десятилетия.