Дан приказ...
Шрифт:
– Начал работу Завадский, пошел на Альпы искать ФАУ, - объяснил Бабанов.
– Значит, к утру ждем результатов сегодняшней аэрофотосъемки и разведсводку о визуальном наблюдении с воздуха. А сейчас все по местам, - приказал полковник.
Утром в рабочую комнату начальника разведки армии внесли множество фотосхем. Вслед за фотоспециалистами вошла группа летчиков во главе с командиром [220] полка. Полковник Берман доложил Абалакину о выполнении задания по разведке объектов в районах Вены и Австрийских Альп.
– Садитесь, товарищи, к столу, - пригласил Степан Дмитриевич, - доставайте свои полетные карты и записи.
Все поудобнее устроились за огромным столом, на котором уже были разложены фотосхемы и крупномасштабная карта разведываемых районов.
– Вначале
* * *
Первым докладывал капитан Завадский. Он сообщил, что экипажи эскадрильи вчера днем дважды вылетали на разведку заданных районов. Ночью на разведку северо-восточных и юго-восточных районов Вены летало четыре экипажа. С воздуха засняты все районы разведки. Визуально обнаружено девять действующих аэродромов, шестнадцать складов (на десяти из них - горючее), в трех районах наблюдалось большое скопление войск. В восточных и северо-восточных отрогах Австрийских Альп обнаружено четыре карьера с узкоколейными дорогами; пяти объектов установить не удалось. Взлетных полос возле карьеров и неизвестных объектов не видно. Истребители противника в районе разведки сопротивлялись слабо, был атакован лишь самолет старшего лейтенанта Панченко. В результате ранен стрелок-радист Дорофеев. Воздушными гранатами сбит один истребитель противника Ме-109.
– Товарищ капитан, какие взлетные полосы вы искали в районах карьеров и непонятных объектов в отрогах Альп?
– спросил Абалакин.
– Те самые, с которых должны взлетать ракеты ФАУ, - ответил комэск.
– Не могут же они с места выпрыгивать в воздух.
Все дружно засмеялись.
– Ну а какой, по-вашему, должна быть эта самая взлетная полоса?
– расспрашивал начальник разведки.
– Думаю, как и для самолетов, только немного уже и короче, а впрочем, точно доложить не могу.
Абалакин поинтересовался, где был атакован экипаж старшего лейтенанта Панченко. Со стула не спеша поднялся высокий загорелый летчик с черными как смоль волосами. Это и был заместитель комэска старший лейтенант [221] Павел Панченко. Он подробно рассказал, как все произошло. Пролетев вдоль долины Альп, в сорока километрах западнее Вены, он заметил у высокой обрывистой скалы небольшую круглую площадку. На ней стоял предмет, чем-то напоминающий кран с огромной, очень длинной стрелой, задранной кверху градусов под сорок пять. К карьеру тянулась дорога. Панченко решил сфотографировать долину. Зашел с юга, со стороны солнца. Пролетел горизонтально всего несколько сот метров и вдруг увидел, что спереди заходят для атаки два Ме-109. Штурман открыл из передних крупнокалиберных пулеметов заградительный огонь. «Мессершмитты» отвалили в сторону и сманеврировали для атаки сзади сверху, но были отогнаны огнем стрелка-радиста: тот действовал отлично, несмотря на ранение. Противник повторил атаку сзади с нижней полусферы. Экипаж выбросил серию воздушных гранат. Осколками, очевидно, был убит летчик ведущей пары «мессершмиттов». Истребитель перешел в беспорядочное падение и, налетев на гору, взорвался. Второй самолет предпочел в одиночку не сражаться.
– Как себя чувствует стрелок-радист?
– спросил полковник.
– Ранение у него легкое. Завтра собирается в полет, - ответил старший лейтенант.
После беседы с летчиками начальник разведки армии поинтересовался у командира полка, чем будет занят летный состав в этот день. Берман кратко доложил план боевой работы.
– Хорошо, - согласился Абалакин, - только очень прошу вас, Семен Давыдович, еще и еще посмотрите за тем карьером, в котором стоит этот самый «кран с длинной стрелой». А может быть, стрела - не что иное, как пусковое устройство, с которого сходит ракета?
– Может быть, - сказал Берман.
– Обязательно проверим.
– Ведь именно это место прикрывают истребители противника, - напомнил Павленко.
– Верно, - согласился Берман.
– Пустоту прикрывать никто не будет.
– Словом, действуйте, Семен
Давыдович. Сведения нужны для доклада представителю Ставки маршалу авиации Ворожейкину, - заключил Абалакин. [222]Летчики переглянулись. Видимо, только сейчас до конца осознали, какое ответственное задание им доверено выполнять.
Оставшись вдвоем, полковник Абалакин и капитан Павленко засели за дешифрирование фотоснимков, полученных накануне в районе Вены и Австрийских Альп. Не прошло и получаса, как работу пришлось прервать: к ним прибежал дежурный связист и сообщил, что полковника Абалакина срочно вызывают в штаб 5-й воздушной армии.
– Эх, жаль, не закончили дело, - сказал он.
– Но приказ есть приказ, надо ехать.
Они тепло распрощались. Полковник Абалакин уехал, а Павленко продолжил работу. Последующие аэрофотосъемки подтвердили наличие подземных заводов. На пустырях возле них с наступлением темноты воздушные разведчики не раз обнаруживали груженый автотранспорт. Что же касается стартовых площадок ФАУ, то их точное местонахождение так и не установили. Удалось найти лишь одну строящуюся стартовую площадку, но о ней речь пойдет позже.
На третий день работы в 511-м разведывательном авиационном полку поступили точные данные о подземных заводах в пяти районах к северо-востоку и востоку от Вены и одного предположительно строящегося стартового устройства ФАУ в отрогах Австрийских Альп, примерно в сорока километрах западнее австрийской столицы. Обо всем этом в части составили подробное разведдонесение, снабдив его фотоснимками.
А 29 марта полковник Абалакин доложил маршалу авиации Г. А. Ворожейкину о выполнении задания по воздушной разведке военных объектов в районах Вены и Австрийских Альп. В тот же вечер Григорий Алексеевич сообщил новые сведения маршалу Тимошенко и передал в Ставку Верховного Главнокомандования специальное донесение с точными координатами подземных заводов и предположительно строящегося стартового устройства ФАУ.
Спустя два дня авиация резерва Верховного Главнокомандования приступила к обработке с воздуха разведанных объектов.
А через месяц капитану Павленко пришлось спускаться в цеха подземных заводов. [223]
Особо важное задание
Вечером 6 апреля позвонил Маршал Советского Союза Тимошенко и передал маршалу авиации Ворожейкину новое указание Верховного Главнокомандующего. Требовалось срочно доложить в Ставку, целесообразно ли применять на территории, удерживаемой противником, авиацию дальнего действия и как фронтовой авиации наносить удары по объектам немецко-фашистских войск в крупных промышленных районах Австрии и Чехословакии.
До поздней ночи работал маршал авиации. Советовался с командующими фронтами и воздушными армиями. На его столе уже лежал готовый для доклада материал, когда зазвонил телефон ВЧ. На проводе был Верховный Главнокомандующий. Поздоровавшись, он спросил о ходе боевых действий, обеспечены ли военно-воздушные силы фронтов всем необходимым.
Г. А. Ворожейкин доложил о действиях нашей авиации по поддержке сухопутных войск на территории Австрии и Чехословакии, сообщил сведения о потерях противника от ударов с воздуха, о задачах, которые предстояло решить нашим ВВС. Маршал дал краткую справку о боевом и численном составе воздушных армий, о наличии боеприпасов и горючего. В конце доклада сказал:
– В пятой и восьмой воздушных армиях до сих пор. не создано необходимого запаса авиационного бензина для предстоящих операций в Чехословакии. Кроме того, соединениям штурмовой авиации не хватает противотанковых бомб.
Наступила пауза. [224]
– Указания насчет горючего и боеприпасов даны, - сказал И. В. Сталин и тут же спросил: - Вы давно были на Четвертом Украинском?
– При проведении Западно-Карпатской операции.
– Необходимо сейчас побывать там и на месте решить все вопросы, связанные с боевыми действиями авиации в операции по освобождению Моравско-Остравского промышленного района. Главное, чтобы не пострадали от ударов с воздуха заводы, мартены, шахты и рабочие поселки, находящиеся в этом и других индустриальных центрах Чехословакии{26}.